Королева четырех королевств - Принцесса Кентская

Проковыляв неделю по грязи, под проливным дождем, понуро ступая след в след друг другу, устало карабкаясь по склону холма к разрушенному замку, английская армия, наконец, нашла место для привала. И на рассвете, ко всеобщему переполоху, они увидели у себя на пути, в долине, огромное французское войско. Рыцарские доспехи сверкали в утренних лучах.

В соответствии с благородными традициями ведения боя наша конница под предводительством старших рыцарей с разноцветными плюмажами на шлемах, колыхавшимися на ветру, под развевающимися герцогскими знаменами выстроилась в шеренги, и воины, облаченные в полный доспех, ждали сигнала к атаке, сидя на своих мощных боевых конях. Те, преисполненные возбуждения под стать своим всадникам, легко гарцевали в утренней прохладе, невзирая на размер, на тяжесть собственной брони и брони своих седоков. Когда поднялся туман, наши солдаты увидели английских лучников, которые встали плотным строем на возвышенности возле руин Азенкура. Каким ничтожным казалось их число по сравнению с бесконечными рядами наших воинов!

Наши военачальники знали, что у врага почти нет конницы и только лучников в изобилии. В груди наших воинов крепла уверенность в победе, и тут затрубили рога – вперед, в атаку на ненавистных англичан! В наших рядах возникло замешательство, поскольку герольды королевских герцогов дали сигнал к атаке, а герольд коннетабля – нет. Кажется, только он понимал, во что превратилась почва после непрерывного ливня. Обширное возделанное поле, заросшее травой, которое отделяло нас от противника, стало мягким, как масло. Тяжелые скакуны, которые несли на спинах закованных в броню рыцарей, вскоре начали увязать в грязи, их копыта вспахивали землю, и они не смогли подняться на холм, где обосновались англичане. Видя это бедственное положение, коннетабль Карл д'Альбре, главнокомандующий французской армией, попытался отозвать рыцарей, но не смог отменить приказы, данные их высокородными предводителями, которые рвались в бой.

Когда английский король Генрих увидел, как пали духом его солдаты при виде огромной французской армии, он произнес вдохновляющую речь, призывая их бороться за него и за свою страну сегодня, в день святого Криспина. Этой пламенной речью молодой король вновь вселил мужество в сердца солдат, истощенных дизентерией.

Английские лучники, знаменитые своим умением выпускать в минуту до десяти стрел, начали целиться в наших всадников и коней. И так велико было их мастерство, что стрелы пролетали сквозь забрала и пронзали мягкие части доспехов. Некоторым даже удавалось стрелой пригвоздить всадника к лошади. Эти лучники – отборные воины: в каждой английской деревне нашли лучших мастеров, которые с семи лет упражняются в стрельбе из длинного лука. Стрелы искусно выточены из дуба и ясеня, и у них острые зазубренные наконечники, которые невозможно выдернуть из раны.

Наши кони, которых тянул к земле вес собственной брони и седоков, застревали в грязи. Иные рыцари спешивались, но тут же увязали по щиколотку.

Наши рыцари падали с лошадей или вместе с лошадьми, забрала закрывали им обзор, грязь сковывала движения. Увидев это, английские солдаты скинули обувь и бросились вниз с холма, легко ступая по грязи босыми ногами. Спереди и сзади на их одежде был нашит красный крест святого Георгия, чтобы свои могли отличить их в толпе. Вооруженные кинжалами и короткими мечами, они разили наших беспомощных воинов прямо в сердце, сквозь щели в доспехах. А тех, кого миловал кинжал, убивали свирепые английские копейщики.