Я - книга - Алексей Самойлов

Григорий закончил читать, и я плавно опустилась на крышу корпуса какого-то прибора. Мой четвёртый (или уже пятый?) Читатель некоторое время молчал, а затем произнёс:

— Мне кажется, христианство придумал первый человек, который не понял Иисуса.

А я не поняла Григория. Это не удивительно — понять людей, когда они общаются друг с другом словами, практически нереально. А Мухомор произнёс ещё несколько фраз, которые я послушала специально, но затем, удручённая непониманием, отключила слух. Вот что произносил Мухомор в телефонную трубку:

— Чтобы правильно понять мастера, достаточно не познакомиться с трактовками его текстов… Да, никакой он не Бог, ты что? Человек создал Бога по своему образу и подобию. Да нет, я не о религии тебе читал… Это духовная психология. Даже круче. Трансперсоналка отдыхает… Только не говори, что такой не бывает. Я сам её только что придумал…

Уф-ф. Очеловечивание в этих опытах чтения всё же сильно выматывает. Можно немного подышать запахами, расправить странички, представить, что качаюсь на волнах… надеясь, что в ближайшие пару часов Григорий меня больше не потревожит.

Вот уж никогда не могла подумать, что обилие читательского внимания может быть утомительным для моего совсем ещё юного тела!

Разбудил меня телефонный звонок. Увидев, как Григорий встаёт и подходит к аппарату, я на мгновение успокоилась. Человек взял трубку и заговорил, тем не менее, звон в моих ушах продолжался, что было, по меньшей мере, странно, ведь я отключила слух. Значит, это не телефонный звонок меня тревожит?

Звук свиристел очень настойчиво, и мне стало не по себе. Я была бы рада снять невидимую трубку и сказать «Алло!» — но вот только как? В воображении? Пока я думала, что делать, непонятно зачем включила слух, и тут же звон прекратился. В тот же миг комната Григория в который раз исчезла, и я увидела… я не поверила своим глазам!

Передо мной находилась Апологетика собственной книгосоной!

— Ой, привет! — я захотела броситься навстречу подруге, но руки обняли пустоту.

— Безусловная Любовь! Это ты?! — не меньше меня удивилась Апологетика. — Это правда ты?!

— Собственной книгосоной! — улыбнулась я. — Ты мне снишься, милая?

— Нет!!! Я тебе дозвонилась!!!

— Что?! Как?! Ыыы…

Я обронила дар речи и прикусила последнюю страничку. Подруга поняла это и заговорила сама:

— Ты не представляешь, как это, оказывается, сложно… Я сейчас расскажу тебе, только боюсь, ты всё равно ничего не поймёшь. Всё дело в том, что я хоть и дозвонилась тебе, но по-прежнему не умею этого делать и не смогу объяснить тебе, как позвонить мне или какой-либо другой Книге.

— Это же метафора… — пробормотала я.

— Все знают, что метафора. До изобретения людьми телефонов Книги называли это «мгновенными письмами», а «номера» называли адресами. И, оказывается, Книга, которая переименовала письма в звонки, носила имя Телефонный Справочник Александра Белла!

— Д-да, — откликнулась я.

Апологетика висела в бледно-жёлтом пространстве возле моего взгляда и продолжала говорить:

— Это метафора мгновенного контакта на расстоянии между Книгами, одной из разновидностей книжной телепатии.

— Я кое-что слышала о телепатии… — перебила я, приходя в себя.

— Это хорошо, тогда ты кое-что поймёшь. Возможность такого контакта закладывается в каждую Книгу с рождения, а доказательство тому — необъяснимое знание определённого набора символов, которыми мы обмениваемся как «номерами».

— Но умение контактировать не закладывается с рождения, — возразила я.

— Милая моя, в этом-то и кроется наше самое большое заблуждение. Умение это есть в каждой из нас!

— Но почему тогда…

— Потому что нет никакого умения, Любовь моя милая и Безусловная!

— Не может быть! Значит, я могу позвонить тебе, если захочу!

— Не можешь. Внимательно следи за моими словами…

Я честно пыталась это делать, хотя радость от процесса общения с любимой подругой страшно мешала сосредоточиться.

— … Никакого умения звонить не существует. Так? Так. Значит, любая попытка воспользоваться этим умением — обречена на неудачу. Так? Так. Значит, наши желания позвонить кому-то или не позвонить не приведут к желаемому результату. Заметь, я не делаю разницы между двумя противоположными желаниями, ибо, желая не пользоваться умением, мы всё равно думаем, что оно есть. Так? Тебе примерно понятно?

— Понятно, конечно, только ты пытаешься сказать о том, о чём сказать невозможно.

— Верно! Ты правильно понимаешь мои слова! — Апологетика вздохнула. — Итак, умения нет, но все Книги думают, что оно есть, и поэтому у них ничего не получается.

— Значит, ты не сможешь объяснить, как ты мне дозвонилась, — заключила я.

— Верно, милая! Какое у тебя удивительно тонкое чувство мировосприятия… Ты… сильно изменилась.

— Но ты сказала вначале, что это было крайне сложно.

— Да… Крайне сложно избавиться от желания тому, кто желает. Крайне сложно понять, что ты умеешь и можешь всё, потому что это самое всё действует через тебя. Но когда оно случается, всё оказывается просто…

— Смогу ли я тебе позвонить? Я знаю твою номер… твой набор символов: 8, альфа, 28, ещё одна альфа, 191919, знак вопроса, многоточие…

— Сможешь. Мне почему-то кажется, что сможешь. Мир услышал меня и помог услышать тебя, просто подружись с миром, и он поможет тебе.

— А ещё раз у тебя получится? И как «положить трубку»?

— Подожди, не делай этого… не отключай слух! Я не уверена… что получится снова. Ты первая, с кем получилось, и я боюсь.

— Но мы можем разговаривать долго… — удивилась я. — Ведь мы контролируем наш слух!

— Не факт, милая… что это вообще зависит от нас. Поэтому расскажи мне скорее, как ты, где ты, сколько у тебя Читателей… Я безумно по тебе соскучилась!

Вкратце я пересказала всё, что случилось со мной с момента нашего расставания в комнате Николая, где Тамара взяла меня ради подарка для Леночки. Когда я рассказывала о Библиотеке, книга-йоге, книгаяме и телепатии, Апологетика слушала, затаив дыхание. Когда же я упомянула о своих видениях в образе человека по имени Анна, подруга едва не расплакалась.

— Я знаю, что не предавала Иисуса, но мне нужны доказательства. Мне, как Книге… понимаешь? Мне как Литературному Произведению, как душе… Глупо это всё, очень глупо.

— Ты их получишь, скоро, милая… Я потрясена твоим рассказом, я в шоке…

Несколько минут мы молчали, глядя друг другу в нежные глаза. Изображение Апологетики витало передо мной, изображение меня витало перед ней, но мы не могли друг друга коснуться.

— У меня всё попроще, — наконец вымолвила моя собеседница. — Через две недели после твоего отбытия отец Николая Борис взял моего соседа Булгакова Избранное, и я больше его не видела. Новым соседом стал Святые Древней Руси, страдающий вялотекущей формой книгофрении. Ну, это когда Книга бормочет бессвязную ересь, считая, что пересказывает своё Литературное Произведение…