Скачка тринадцати - Дик Фрэнсис

Однажды вечером — дело было ранней весной — Мартин подобрал Джонни Дьюка. Высокий и тощий белобрысый парнишка, на вид лет двадцати, в линялых джинсах и старой кожаной куртке, с брезентовым рюкзачком с вещичками, голосовал на дороге. Мартин Ретцов был в общительном настроении. Он решил, что это студент на каникулах, остановился и согласился подвезти парня до следующего города, миль за сорок.

— Я тебя нигде раньше видеть не мог? — озадаченно спросил Мартин, когда парень устроился на переднем сиденье рядом с ним.

— Да нет, навряд ли.

— Да? — Мартин поразмыслил. — А, ну как же! Видел я тебя. Пару дней тому назад. Только вот не припомню где.

Парень ответил не сразу. Наконец сказал:

— Я довольно часто мотаюсь по этой дороге. Наверно, вы видели, как я ловил машину.

Мартин Ретцов закивал:

— Вот-вот! Теперь вспомнил.

Он расслабился и поудобнее устроился на сиденье, радуясь, что разгадал эту маленькую тайну. Мартин не любил загадок.

— Там я тебя и видел. На дороге. И даже не раз. Парень коротко кивнул и заметил, что это хорошо, что Мартин остановился, — он торопится на свидание с девушкой.

— Я редко подбираю кого-то на дороге, — заметил Мартин, а про себя с усмешкой подумал, что, должно быть, размяк за три года спокойной жизни.

Они в дружеском молчании проехали миль пять. Мимо проносились левады процветающих конеферм, обнесенные белыми оградами. Мартин Ретцов мельком бросал взгляд на табунки лошадей, щиплющих молодую весеннюю травку, но держал свои мысли при себе.

И вдруг заговорил Джонни Дьюк:

— Интересно, почему чистокровки никогда не бывают пегими?

— А ты что, в лошадях разбираешься? — удивился Мартин Ретцов.

— Я среди них вырос.

Мартин Ретцов спросил, откуда же он, но парень сказал только, что у него дома были неприятности, он оттуда слинял и говорить об этом ему не хочется. Мартин Ретцов улыбнулся. Высадил Джонни в следующем городке и поехал дальше по своим делам. Но когда Мартин остановился на заправку, улыбка его исчезла так же стремительно, как инвесторы в период кризиса.

Джонни Дьюк спер у него бумажник. Ретцов держал бумажник во внутреннем кармане пиджака, а поскольку обогреватель работал на совесть и в машине было жарко, пиджак валялся на заднем сиденье. Мартин вспомнил, как Джонни бросил свой рюкзачок на пол за спинкой переднего сиденья и как он его оттуда доставал. Обветренное лицо Ретцова сделалось жестким. Его клиенты, пожалуй, сейчас немало удивились бы — таким они его никогда не видели. Глаза сузились и заблестели холодными осколками льда. Деньги ерунда, да и немного там было денег, но сопляк уязвил самоуважение Мартина!

Несколько дней Мартин мотался по округе, разыскивая Джонни. Он припоминал подробности. Как парень замялся, когда Мартин сказал, что видел его раньше. Как отказался сказать, откуда он родом. Как ловко он нашел и вытащил бумажник. Мартин Ретцов искал его в течение двух недель, но безуспешно и наконец смирился с фактом, что парень, видимо, свалил в другой округ, где его не ищут разъяренные жертвы его фокусов.

Мартин каждый месяц заезжал на самую отдаленную ферму в своем округе. И вот, уезжая оттуда, он как раз и встретил Джонни Дьюка. Парень стоял на обочине и голосовал. Должно быть, увидев машину Ретцова, он не сразу сообразил, что к чему.

Мартин промчался мимо, резко затормозил, открыл дверцу и вышел наружу. Несмотря на свой рост и вес, двигался он мягко, точно хорошо смазанный механизм. Движения его были четкими и отточенными. И в руке он держал пистолет.

— Садись в машину! — приказал Мартин. Джонни Дьюк поглядел на пистолет, направленный точно ему в живот, и побелел. Парень сглотнул — его кадык конвульсивно дернулся — и медленно подчинился.

— Я верну деньги! — испуганно сказал он, когда Мартин Ретцов опустился на соседнее сиденье. Пистолет теперь был направлен в пол, но Джонни понимал, что это легко исправить.

— Мне следовало бы сдать тебя в полицию, — сказал Мартин.

Парень молча замотал головой.

— Тогда ты будешь работать на меня.

Парень посмотрел в прищуренные глаза Ретцова, и его передернуло.

— Это что, шантаж? — спросил он.

— Если будешь работать хорошо, я стану тебе платить.

— А что надо делать?

— Красть лошадей, — сказал Мартин Ретцов.

Он составил свой план так же тщательно, как в былые дни, когда они работали вдвоем с отцом. Потихоньку приобрел прицеп на двух лошадей и машину, чтобы его буксировать, и запер машину с прицепом в городском гараже. Большой фургон он покупать не стал — в основном из-за кошмаров: ему до сих пор снились эти огромные колеса. Кроме того, он не был уверен, стоит ли рассчитывать на то, что новый напарник останется с ним надолго. Сперва надо попробовать, а потом уж решать, предлагать ли ему долговременное сотрудничество.

Услышав, чем предлагает ему заняться Мартин Ретцов, Джонни широко улыбнулся.

— Это пожалуйста, — ответил он. — Лошадей воровать я могу. А каких?

— В здешних местах это не так просто, — сказал Мартин. — На фермах и в конюшнях везде очень хорошая охрана.

Но Мартин успел изучить ее до тонкостей — в конце концов, он потратил на это целых три года.

Он выдал Джонни Дьюку список того, что нужно купить, и небольшую сумму денег. Через два дня они вместе изучали приобретенный Джонни гаечный ключ и кусачки.

— Ладно, времени терять нельзя, — сказал Мартин Ретцов. — Завтра ночью.

— Что, так скоро?

Мартин улыбнулся.

— Нам надо украсть двух жеребых кобыл. Одна из них вот-вот ожеребится. Когда это произойдет, она должна быть уже в надежном месте.

Джонни Дьюк удивился:

— А почему бы не взять хороших призовых скакунов?

— Их слишком легко вычислить. Татуировки, регистрационные карточки… Но жеребят, да еще новорожденных — кто их признает? Поэтому мы берем высококлассную кобылу, которая носит жеребенка от одного из лучших производителей, увозим ее подальше и продаем какому-нибудь владельцу или тренеру, который рад будет получить жеребенка голубых кровей за половину той цены, в которую он обошелся бы ему на аукционе. Этого жеребенка вскоре после рождения подменяют на какого-нибудь другого, регистрируют и метят уже в новом качестве. Владелец знает, кто это такой на самом деле, и потому сперва выставляет его на скачки, а потом оставляет на племя. Некоторые из моих клиентов в прошлом сделали миллионы на таких жеребятках. А я получаю только небольшой процент.

Джонни Дьюк слушал его, разинув рот.

— Это тебе не по карманам лазить, — с гордостью сказал Мартин Ретцов. — Это все равно что украсть «Мону Лизу». Все надо рассчитать заранее.