Гастроль без антракта - Леонид Влодавец

— У Лусии Рохас, — сказала посерьезневшая Хавронья Премудрая, — довольно много работ по подобным вопросам.

— Увы, но пока ни одна из ее программ не сработала. Если быть совсем уж откровенной, то вся надежда на вас, сеньора Баринов…

В это время динамик переговорного устройства, висевший в носовом салоне «Дороти», проурчал голосом капитана Каэтано:

— Сеньора Эухения, мы на траверзе Лос-Панчоса. Какие будут распоряжения?

Эухения посмотрела на нас с Ленкой и ответила:

— Остановитесь и отдайте якорь.

«Сеньора Баринов», то есть Хрюшка Чебакова, изобразила на своей мордахе жутко умную мину. Прямо гений женского рода.

— Я, к сожалению, не знаю, каким оборудованием вы располагаете, — сказала она. — Возможно, что придется адаптировать мои программы к вашей технике. Кроме того, для «распаковки» архивированной памяти мне необходим хотя бы «Зомби-6» или по крайней мере его российский аналог — «препарат ј 329». В том, что последнего у вас нет, я не сомневаюсь, а вот насчет «Зомби-6»…

— Обо всех этих деталях вам лучше побеседовать с Лусией, — заявила сеньора Дорадо. — Я, к сожалению, недостаточно компетентна. Могу вам сказать одно: меня никак не устроит вариант, если вы предложите вывезти Сесара в Россию, дабы там провести все необходимые мероприятия. Сами понимаете, в этом случае у меня не будет необходимых гарантий…

«Необходимые гарантии», то есть катера с охранниками, застопорили ход и дрейфовали неподалеку от «Дороти».

— Хорошо, — сказал я. — Давайте позовем Лусию. А Сесар, я думаю, пока не требуется.

Я выдал Ленке ключ от каюты, где была заперта доктор Рохас, и Хавронья Премудрая отправилась освобождать пленницу.

Едва она вышла из носового салона, как из рубки послышался новый доклад капитана Каэтано:

— Сеньора Эухения, в десяти кабельтовых мористее стоит «Маркиза».

Не успел я поинтересоваться, что это за плавсредство и чем оно выделяется из нескольких десятков катеров и яхт, которые околачивались в виду Лос-Панчоса, как Эухения пояснила:

— «Маркиза» принадлежит Эктору Амадо. Вам что-нибудь говорит это имя?

— По-моему, это один из «молодых койотов».

— Совершенно верно. Наверняка по дороге ко мне вы обратили внимание на соседний дом. Над ним развевался приспущенный пиратский флаг.

— Да, я знаю, что там жил сеньор Вальекас.

— Так вот, я бы не удивилась, если бы яхта Эктора Амадо находилась неподалеку от этого дома. Сейчас там Доминго Косой и почти все «старые койоты». Подъехало и несколько «молодых». А Эктор, видимо, не намерен принимать участие в оплакивании покойного патрона. Это большой вызов!

— Между «койотами» грядет война?

— Теперь это уже неизбежно. Ибаньес, то есть Доминго Косой, не простит нарушения обычаев. Он начнет боевые действия сразу после похорон Сифилитика.

— Мне кажется, что вы симпатизируете «молодым», верно?

— В общем да. Но мне не хотелось бы вмешиваться в эту свалку. К тому же, пока «койоты» будут выяснять отношения, на острове будет весьма неспокойно. Туристы перестанут ездить на Хайди, и убытки будут колоссальными. Поэтому драка будет беспощадной. Победитель получит все, побежденных уничтожат. Это не передел собственности, а война на истребление.

— Своим клиентам вы делаете подобные предсказания?

— Ну, тем, кто интересуется, конечно. И Амадо, и Ибаньес не раз интересовались, что сулит им расположение звезд.

— И кому из них вы предсказали победу? Эухения хитренько улыбнулась.

— Ввиду того, что наши отношения вышли на новый уровень доверия, по секрету скажу, что обоим…

— Надо думать, вам эта война выгодна?

— До некоторой степени…

Вошли Лусия и Елена. Доктор Рохас выглядела чуточку удивленной, потому что Ленка, менее чем час назад безжалостно валявшая по полу бедную «научную мышку», вела себя так, будто ничего не случилось. Хавронья уже пыталась расспрашивать коллегу о том, каким образом та пыталась «распаковать» память Сесара Мендеса.

— Дорогая Лусия, — торжественно объявила сеньора Эухения, — все недоразумения исчерпаны. Наши отношения с супругами Бариновыми пришли в норму.

— Жаль только, что погиб Густаво… — заметила Лусия.

— Поверьте, я не хотел его смерти. — Покаяться мне было нетрудно, хотя, скажу откровенно, неправым я себя не считал ни на йоту. — Сожалею искренне, что все так получилось.

— Оставим его душу в покое, — перекрестилась Эухения. — Надо думать, что Господь будет к нему снисходительным. Надо будет успокоить нервы Ромеро и появиться на палубе дружной компанией.

— Надо ли выпускать Сесара? — спросил я.

— Нет, не стоит. Мне не хотелось бы демонстрировать его публике. Когда вы тащили нас на яхту, его вряд ли успели как следует рассмотреть, а тем более опознать. Он одет в обычную униформу моих охранников и не имеет каких-либо «особых примет». Но здесь, поблизости от «Маркизы», на которой есть мощная оптика, ему нечего маячить на палубе. У Эктора Амадо неплохие специалисты, работавшие в ведомстве дель Браво, и они могут заинтересоваться тем, по какой причине воскрес парень, числящийся погибшим при обороне Сан-Исидро от повстанцев Киски.

— Может быть, и нам нечего высовываться?

— Напротив. Вам, по-моему, самое время показаться Амадо. Как-никак вы ему очень помогли.

— А он об этом знает? — удивился я.

— Может быть, и нет, но, чем раньше узнает, тем лучше. Я думаю, что сеньор Морено скорее всего уже дал ему исчерпывающую информацию, но вам не помешает и личная встреча, благо наши яхты оказались поблизости.

Хотя я и понимал, что сейчас мне надо в первую голову бояться не «молодых койотов», а «старых», которые на данный момент стоят в почетном карауле у гроба вождя Сифилитика, на палубу я вылезал не без опаски. Бывает такое инстинктивное чувство опасности… Но все-таки вылез.

«Дороти» стояла в двух милях от входа в лагуну. Отсюда и Лос-Панчос было хорошо видно, и «Каса бланку», окруженную парком, и еще несколько отелей, разместившихся на горных террасах. Хорошо просматривалась кольцевая автострада, по которой катили разноцветные автомобили. Яхты болтались и в лагуне, и поблизости от нас. В общем ту же картину, какую мы с Хрюшкой вчера видели с берега, теперь довелось посмотреть с моря.

Я сразу углядел в лагуне полицейский катер. Он стоял на якоре метрах в пятистах от берега, прямо напротив пляжа «Каса бланки». А еще ближе к пляжу маячило маленькое пятнышко — резиновая моторка с аквалангистами. Похоже, что покойный Сифилитик был хорошо информирован: полицейские искали под водой туннель, о существовании которого до вчерашнего дня знал только Фелипе Морено.