Что, если?.. - Ребекка Донован

– Мы скоро вернемся, – поворачивается к нам миссис Логан. Смотрит на меня и спокойно добавляет: – С Николь все будет в порядке. Обещаю.

– Ладно, – выдавливаю я. У меня все еще такое ощущение, будто в горле застрял комок.

Мы все отходим на несколько шагов, и они уезжают.

Мы с Кэлом и Рей сидим на крыльце дома Николь и ждем, когда ее привезут обратно. Мама зовет нас ужинать, но я не могу есть. Не до того сейчас.

Вечером, уже в темноте, машина миссис Логан подъезжает к дому. Я вскакиваю и бегу им навстречу. Николь лежит на коленях у Шона на заднем сиденье. Дверца открывается, и я вижу, что она спит.

Миссис Логан ведет всех в дом. В руках у нее костыли.

– Все в порядке, как я и обещала. Рана не очень глубокая. Только несколько швов понадобилось наложить, и ходить Николь придется на костылях, чтобы не ступать на больную ногу, пока та не заживет.

– А можно мне к Николь? – спрашиваю я. – Я не буду ее будить. Просто посижу… Ну, пожалуйста!

Миссис Логан кивает, и я иду за ними в дом и поднимаюсь наверх, в комнату Николь. Мама Кэла укладывает спящую девочку в постель, укрывает одеялом и выходит. Я становлюсь на колени возле кровати Николь и беру ее за руку.

– Пожалуйста, не делай так больше никогда, – шепчу я, стараясь не плакать. – Ты моя лучшая подруга. Когда тебе больно, мне тоже больно. И я хочу, чтобы с тобой больше никогда не случалось ничего плохого. Пожалуйста.

Открывается дверь, и я поднимаю глаза. Нет, не она. Я сижу тут с самого утра и уже начинаю думать, что Ниель не придет. Честно, не знаю, влезет ли в меня еще одна чашка кофе. У меня уже руки трясутся. Столько кофеина – это организму явно не на пользу.

Дверь снова открывается, впуская в помещение струю холодного воздуха. Ну вот наконец и она – в своей гигантской коричневой куртке, вязаной шапке и перчатках с обрезанными пальцами. А в руке у нее большущий белый пластиковый пакет с застежкой. Я смотрю, как Ниель становится в очередь.

Теперь я не знаю, что делать. Ждать, пока она меня заметит? А если не заметит? Кричать ей через все кафе или самому подойти? А может, притвориться, что нечаянно на нее налетел?

Я так погружен в свои мысли, что только через минуту замечаю: Ниель уже смотрит на меня. Наши глаза встречаются, она улыбается и машет мне свободной рукой. Ну вот, все оказалось проще, чем я ожидал.

– Привет, – говорю я одними губами, стараясь держаться как ни в чем не бывало. Показываю глазами на пакет и смотрю на нее вопросительно.

Она делает мне знак подождать: значит, сейчас подойдет. Я чувствую, как улыбка у меня на лице делается еще шире. Правда, руки трясутся – интересно, от кофеина или нет?

Я терпеливо жду. Ниель забирает свой горячий шоколад, подходит и плюхается рядом со мной на диванчик.

– Привет, Кэл. Не ожидала тебя здесь увидеть! – жизнерадостно говорит она. – Ты почему так рано вернулся?

– Да вот… захотелось сбежать из этого хаоса, – бормочу я. – Слишком уж большая семья. Это немного действует на психику. А ты тоже уже вернулась, да?

– Я и не уезжала: решила тут остаться, отпраздновать с друзьями, – отвечает она без всякого намека на страдание.

А я-то переживал, что бедняжка осталась на праздники в одиночестве. Хотя кто его знает, что там за друзья.

– А это что такое? – спрашиваю я, кивая на белый пакет.

– Свадебное платье, – отвечает Ниель, и глаза у нее сияют, словно подсвеченные изнутри.

Должно быть, мне не очень-то удается скрыть потрясение, потому что она весело смеется.

– Мне его сегодня отдали. Представляешь, выхожу я от Элейн…

– Что еще за Элейн?

– У нее комиссионный магазин в нескольких кварталах отсюда. Я обычно помогаю ей пару дней в неделю, а она в уплату отдает мне вещи, какие захочу.

– Так вот где ты взяла эту жуткую куртку с чужого плеча! Что, угадал?

– Допустим, – отвечает она и корчит мне гримасу. – Да, представь себе, я люблю большие карманы. И мне все равно, кто ее раньше носил. Пока одежда на мне, она моя.

Глаза у меня сами собой прищуриваются. Нечто подобное я уже определенно где-то слышал.

– Ладно, лучше расскажи, что там за история с подвенечным платьем. Тебе что, за то время, что мы не виделись, уже успели сделать предложение руки и сердца?

– История, вообще-то, интересная, – говорит Ниель и делает глоток из чашки.

Я замираю – она ведь не сказала «нет». Моя собеседница замечает, что я затаил дыхание, и смеется:

– Прекрати, Кэл. Не выхожу я замуж. Но платье все-таки надену.

– Объясни, пожалуйста, – терпеливо прошу я и стараюсь уловить суть, слушая ее довольно странный рассказ.

– Иду я сегодня к Элейн и вижу: на парковке сидит в машине женщина, а в руках у нее вот этот пакет. И она все смотрит, смотрит на магазин – так странно, как будто не знает, что ей делать. Тут я заметила, что женщина плачет, постучала в окошко и спросила, что случилось. А она и говорит: мол, надо бы вернуть платье в магазин, да вот только никак не могу себя заставить. Я сперва подумала, что ей не хочется расставаться с воспоминаниями о свадьбе. Но когда я посоветовала женщине оставить подвенечный наряд на память, она заплакала еще сильнее. Представляешь, оказалось, что она его так и не надевала. Они разорвали помолвку, и бедняжка думала, что вот сейчас отдаст платье и ей станет легче, потому что все закончится. Но, с другой стороны, никак не могла смириться с мыслью, что какая-то другая женщина будет выходить в нем замуж. Я и предложила ей забрать платье и пообещала, что никто и никогда не наденет его на свадьбу.

– Бред какой-то, – не выдерживаю я. – И что, интересно, ты теперь собираешься с ним делать?

– Не знаю еще. – Ниель задумывается. – Знаешь, мне кажется, это платье заслуживает хороших воспоминаний, оно ведь ни в чем не виновато. – Она делает глоток горячего шоколада и смотрит на меня так, будто ей в голову только что пришла блестящая мысль. – А давай устроим свадьбу!

– Что?

– Не настоящую. Да не смотри ты на меня как параноик. Давай устроим этому платью праздник, лучший день в его жизни. Мне кажется, если мы это сделаем, то поможем той женщине начать все с чистого листа. К тому же это весело. Будем просто… дурачиться, с утра до вечера.

– И чем тогда этот день будет отличаться от всех остальных?

Ниель шлепает меня по руке, я хихикаю.

– Веди себя хорошо, Кэл, а то на свадьбу не позову. – И она смотрит на меня, ожидая ответа. – Ну так что, хочешь?

Я набираю в легкие побольше воздуха. Собственно, ответ тут может быть только один:

– Конечно.

У нее широко распахиваются глаза, и она сжимает кулаки, еле сдерживая радостное нетерпение. Как ребенок, у которого только что исполнилась заветная мечта.