Император Единства - Владимир Марков-Бабкин

Россия. Императорский поезд. 4 (17) сентября 1917 года

– Итак, можем ли мы говорить о том, что германцы начали отвод войск из Курляндии?

Палицын кивнул.

– Да, государь. Такие признаки имеются. Пока трудно со всей определенностью утверждать, связано ли начало вывода отдельных частей с результатами наших действий в Курляндии, или же немцы стараются высвободить дополнительные силы, выводя их из второстепенных театров боевых действий, желая, к примеру, усилить свои войска во Франции, или же тут комплекс причин, но многочисленные сообщения разведки говорят о том, что, несмотря на ливень и распутицу, гарнизоны в Курляндии готовятся к походному маршу, а некоторые уже находятся в движении. Ситуация усугубляется тем, что 23-й корпус генерала Экка взял Шавли, сильно сократив для немцев транспортные возможности.

Интересно девки пляшут. Что это? Начало реального вывода или демонстрация? Похоже и на то, и на это. Если вывод, то куда? Какая цель перегруппировки войск? Действительно отправят их во Францию или же готовят удар где-то в другом месте? Вот не удивлюсь, зная идиотский талант немцев каждый раз распылять свои силы и влезать в войну на два фронта.

Или сейчас они поумнели вдруг и так резко? С чего бы?

А нам что делать? В теории мы можем даже попытаться устроить германцам котел в Курляндии, ударив южнее Риги навстречу корпусу Экка. Возможно, и удастся прорвать хоть и весьма укрепленные, но уже порядком ослабленные немецкие позиции в районе нашего Рижского УРа. А если не удастся? Умыться кровушкой как-то совсем бы не хотелось. Ну, а даже если и возьмем мы германские дивизии в котел, что нам потом с ним делать?

Или дать им уйти? А вдруг именно эти дивизии и станут решающими на западе? И что тогда? Что мы будем делать, если Франция выйдет из войны?

А ведь все висит буквально на волоске!

Черное море. Линкор «Император Александр III». 4 (17) сентября 1917 года

– А ты изменился!

– Конечно. Корона мне скоро окончательно плешь проест. И так волос мало.

– Ой, Мишкин, не прибедняйся. Ты и в самом деле хорошо выглядишь. Прямо вот пошла тебе на пользу женитьба на молодой девице. Реально, ты прямо и сам очень как-то помолодел.

– Ты тоже хорошеешь, сестрёнка!

Ольга рассмеялась.

– Скажешь тоже. Как может хорошеть женщина, у которой на руках орущий младенец?

– Как Тихон, кстати?

Молодая мама кивнула, счастливо улыбнувшись.

– Растет потихоньку. Уже проявляет характер.

– Ну, молодчина. А ты как?

– Вся в мелких домашних заботах, а в целом все у нас нормально. Спасибо тебе, кстати, за титул для Николая.

Решительно поднимаю руки в защитном жесте.

– Нет, уволь, я тут совершенно ни при чем. Захват золотого запаса Османской империи стоит куда большего. Не говоря уж о блестящих переговорах с османским султаном. Так что твои благодарности излишни. Это я от имени империи благодарен ему за все, что он сделал.

Ольга улыбнулась и лукаво уточнила:

– Мишкин, давай без светского пустословия. Я же вижу, что ты меня пригласил на корабль не только поболтать и не только в качестве гостьи на коронацию. Признавайся, брат мой дорогой, что тебе от меня надо?

Я рассмеялся.

– Ты всегда была самая умная и самая адекватная из всех нас!

– В противном случае зачем ты мне прислал такое количество бумаг и твоих планов относительно Ромеи? Итак?

– Что ж… – Я задумался. Разговор пошел быстрее, чем я планировал, а спугнуть сестру крайне не хотелось. – Тебе нравится Ромея?

Великая княгиня помолчала, затем заметила:

– Это ведь не абстрактный вопрос, верно?

Киваю.

– Верно.

Она задумалась.

– Ну, что тебе сказать, Мишкин. Взятие Царьграда было вековечной мечтой русских правителей. Получить в руки Константинополь, запереть вход в Черное море, а в идеале еще и получить выход в Средиземное море. Еще со времен Древней Руси всякий успешный правитель мечтал о таком. Тот же Петр. Или Екатерина. Тебе это удалось. Я могла бы с тобой поспорить относительно того, что ты не стал включать Ромею в состав России. Но ознакомившись с твоими доводами, я во многом готова с ними согласиться. Но хочу заметить, работы там непочатый край. Как ты собираешься совмещать освоение столь огромной территории, затеяв при этом столь радикальные преобразования в самой России? Вот этот вопрос меня беспокоит больше всего. Не слишком ли много всего? Сумеешь ли ты удержать в своих руках контроль? Я думаю об этом, и результаты моих размышлений меня откровенно страшат. Ты удачлив, это верно, но…