Дело рисковой вдовы - Эрл Стенли Гарднер

– На нем был его обычный черный костюм из черного шелка.

– Мы все получили повестки и должны явиться на заседаниежюри присяжных, – небрежным тоном сказал Мейсон. – Вот я и подумал, что неплохобыло бы поговорить нам втроем, прежде чем отвечать на вопросы.

Миссис Бэлграйд облегченно вздохнула.

– Вот как вы на это смотрите, господа! Я очень рада. Джорджупредставился шанс заработать большие деньги, если он продаст свой рассказгазетчикам. Конечно, я понимаю ваши чувства, но и вы должны понять человека,который живет только на зарплату. Нам часто приходится очень туго. – Она перевеладух. – Но теперь газеты больше не заинтересованы в Джордже. Ведь он получилповестку в суд, и теперь они считают, что все, что ему известно, и так станетдостоянием общественности.

– Вы совершенно правы, – кивнул Мейсон и бросил взгляд начасы. – Так когда же вы его ждете?

– Он звонил около часа назад и сказал, что скоро будет дома.Я жду его с минуты на минуту. Он хотел переодеться.

Дрейк поглядел на часы и бросил взгляд на Мейсона.

Из окна донесся визг шин притормозившей перед домом машины.

– Похоже на то, что он подъехал, – сказала миссис Бэлграйд ивыглянула в окно. – Да, это он.

Мейсон кивнул и подошел к двери. За дверью раздались шаги.Адвокат распахнул ее и произнес:

– Добро пожаловать, мистер Бэлграйд, присоединяйтесь к нам.

Оперативник словно окаменел. Позади Мейсона появился Дрейк.

– И я бы себя чувствовал не лучше на твоем месте, если быпредал своего клиента, как это сделал ты.

– Прекрати, Пол, – остановил его Мейсон.

Бэлграйд, пряча от них глаза, вошел в дом. Жена подбежала к нему,крепко обняла и прижалась всем телом. Они оторвались друг от друга только,когда Дрейк кашлянул.

– Мне понятны ваши чувства, мистер Мейсон. Не сомневаюсь,что вы считаете меня последним негодяем и подлецом.

– Давайте-ка лучше сядем и поговорим, – предложил Мейсон. –Я достаточно долго занимаюсь адвокатской практикой, чтобы не пониматьчеловеческую природу.

Бэлграйд посмотрел на свою жену.

– Ты приготовила мне вещи, Фло?

Она кивнула.

– Может быть, ты принесешь нам чего-нибудь выпить? Возможно,господа захотят…

– Господа не захотят ничего сверх того, чем то, чтобы миссисБэлграйд осталась в этой комнате, – усмехнулся Мейсон и пояснил в ответ нанедоумевающий взгляд Бэлграйда: – А то ей вздумается еще позвонитькакому-нибудь приятелю…

Когда они уселись, Бэлграйд пристально посмотрел на Дрейка:

– Так значит, меня вышвырнули из детективного агентства?

– Это зависит от вас, – живо ответил Мейсон, не давая Дрейкувозразить. – Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали, как вышло так, что вы наспредали. Может быть, все выглядит не так уж плохо.

– Вы и в самом деле воспринимаете это совсем иначе, чем ядумал, – сказал Бэлграйд. – И от этого я еще больше чувствую себя предателем.Мне и правда хотелось бы как-то объяснить вам свое положение, господа. Я ведьне всегда имел постоянную работу, а у меня – жена, которую я должен содержать,дом, который нужно поддерживать в приличном состоянии, и множество расходов.Так вот, когда я отправился на «Рог изобилия», то попал прямо в гущу дела обубийстве. Первый раз в жизни я столкнулся с тем, что у меня появиласьвозможность действовать в качестве оперативника. Как вы помните, я преследовалСильвию до набережной, потом сопровождал ее на корабль, а затем вернулся вместес ней на берег, где увидел Стейплза, который передал мне, что он получилраспоряжение сменить меня. Я позвонил по телефону, сделал доклад, и мистерДрейк сказал, что работает для вас, мистер Мейсон. Я знал, что вы на корабле,вот я и подумал, что мог бы вернуться обратно, чтобы в случае чего быть вамполезен.

– Минуточку, Бэлграйд, – сказал Дрейк, – правильно ли японял, что ты вернулся обратно на «Рог изобилия»?

– Да, – кивнул Бэлграйд.

– Какого черта ты не отправился домой? Ведь я же сказал, чтоты не потребуешься мне больше в этот вечер.

Бэлграйд неловко заерзал на своем стуле.

– Видите ли, мистер Дрейк, вы ведь меня ставили не слишкомвысоко. Поручали мне не очень сложные дела, все интересное доставалось другим.Вы помните, что поручили мне следить за горничной Сильвии Оксман, иединственная причина, по которой я оказался замешанным во всех этих событиях –это то, что девушка отправилась на встречу с госпожой. А как только я добралсядо миссис Оксман, вы сразу же приказали мне передать ее Стейплзу. Я знал, что восновном вы работаете на Мейсона, вот я и решил, что если я сумею произвестихорошее впечатление на мистера Мейсона, то он замолвит за меня словечко передвами, и вы будете давать мне действительно интересные и важные поручения.

– Если дело обстоит именно так, – начал Дрейк, – то как тымог…

– Подожди, Пол, – прервал его Мейсон, – разреши мне самомуразобраться во всем. Что же случилось после, мистер Бэлграйд?

– К тому времени, когда я вернулся к судну, там стали чинитьтрап, и нам пришлось остаться на катере. Ну, а через некоторое время прибылиполицейские и мы узнали, что на судне произошло убийство. Полицейские сказали,что нам придется вернуться на берег, поскольку никому не будет разрешеноподняться на борт, и игры там тоже не будет. Это заставило меня призадуматься.Когда мы прибыли на берег, там уже толпились репортеры. Один из них знал меня ито, чем я зарабатываю на жизнь. Он начал меня расспрашивать и понял по моимответам, что я мог бы ему рассказать немало, если бы захотел. Он захватил меняс собой и отправился к своему редактору, а тот послал еще одного человека,который должен был сменить на пристани моего знакомого. Редактор сделал мнепредложение, которое значило для меня многое. И я не мог устоять противискушения, к тому же я не считал, что мой рассказ может доставить кому-то извас неприятности. Мне сказали, что мистер Мейсон на борту «Рога изобилия», чтоон арестован и что все равно вся эта история выплывет наружу в течениеследующих суток, а они просто хотят оказаться первыми. Они сказали, что если ястану держать язык за зубами, то это все равно ничего не даст, а если всевыложу им, то заработаю кучу денег. Потом редактор сообразил, что ему лучшерастянуть эту историю на два выпуска и решил спрятать меня где-нибудь. Нокто-то из репортеров видел, как все произошло, и уж не знаю, каким образом, ноокружной прокурор узнал, где я нахожусь. Мне вручили повестку, а когда сталоизвестно, что я должен буду публично давать показания, газета меня тут жевыкинула, поскольку им не было больше от меня пользы. За мой первый рассказ мнеуплатили немного наличными, на том все и кончилось.