Отрава Их Величества - Оксана Алексеева

Единственным, кто испытывал все больший и больший дискомфорт, был Кристофер. Правоморцы на судне в большинстве своем ни разу кровопийц не видели и не пытались скрыть любопытства:

– И правда, тысячу лет прожил? А выглядишь совсем пацаном!

– Ты точно взял достаточный запас крови в пробирках?

– А через сколько дней ты умрешь, если не будешь есть?

– Можешь один натянуть вон тот трос?

– А кровопийцы в туалет ходят? И как часто?

Они окружили его всей гурьбой, задавая бесконечные вопросы, но больше других напирал сам капитан. Он даже попытался засунуть палец Крису в рот, чтобы пощупать клыки. Тот, к такому обращению непривыкший, перестал отвечать почти сразу, а после заявил:

– Для всех – я подчеркиваю, что для всех – будет лучше, если вы вообще ко мне приближаться не станете. В Левоморье каждый знает, что кровопийцу раздражать нежелательно.

Но то в Левоморье! Эти люди не испытывали никакого благоговейного трепета, потому что в их краях уже даже байки о кровопийцах не были на слуху. Сложно бояться того, чего бояться не привык, а Кристофер на самом деле внешне производил впечатление безобидного молодого худощавого паренька с необычной внешностью. Он просто оставил шумную толпу и скрылся в каюте, намереваясь, по всей видимости, отсидеться там все путешествие. Отрава решила, что обязательно поговорит с ним вечером – если он уже на грани того, чтобы разорвать в клочья дружелюбных и просто не слишком воспитанных людей, то как он собирается жить в Правоморье? На родине кровопийцы пребывают в слишком расслабленном состоянии, вот характер у них от этого и испортился. А Кристоферу пора привыкать и к другим правилам!

Само плаванье занимало в среднем недели три. Отсутствие ветра тоже не было проблемой – на судне имелся сильный кудесник, способный наполнять паруса заклинаниями. Единственными неприятными сюрпризами для путешественников могли стать редкие штормы или пираты. Но капитан на взволнованность Лю тут же ответил привычным:

– Я со всеми могу договориться! А мой кудесник может договориться даже со штормом – ну потрясет малость, оно даже на пользу!

И тут же расхохотался.

Все складывалось преотлично, вот только Нанья уже к середине дня начала чувствовать тошноту, а к вечеру ее почти постоянно рвало. Ей было так плохо, что она от бортика не отходила. Не отползала, если говорить точно, потому что еще через день уже и на ноги едва поднималась. Бортовой кудесник сказал, что некоторым людям качка противопоказана – и тут мало что можно поделать. Его травяной отвар положение улучшил не слишком сильно. Еще через два дня уже Отрава и Лю умоляли его сделать хоть что-нибудь, пока Нанья от отчаянья в море не выбросилась. Он смог предложить только сильное успокоительное – заговоренную траву, которая заставит ее спать почти постоянно. Нанью только хотя бы раз или два в день будить надо, чтобы не умерла от истощения. Та заявила, что тут и думать не о чем: море она уже ненавидела всей душой, поэтому даже расплакалась от счастья, что ей такой простой выход предложили.

Трава подействовала быстро, принеся долгожданное облегчение не только Нанье. Кристофер и сам умел спать по несколько дней кряду. Отрава только умилялась, глядя на эту парочку. Не каждый день застанешь зрелище, когда главная скандалистка Левоморья мирно сопит на плече главного скандалиста Левоморья.

По вечерам они с Лю играли с моряками в карты и кости – не на золото, а просто ради интереса и украшения досуга. Иногда пили с ними крепкий самогон. И слушали истории о такой похожей и непохожей на их родину стране.

Отрава потом еще много лет будет вспоминать эту приятельскую атмосферу, которая так сильно шла вразрез с последующими событиями. И через много лет она так и не сможет ответить на вопрос, как можно даже в смех вложить столько притворства? Как можно так искренне интересоваться семьей или радоваться победе в настольной игре над человеком, которого ты уже списал со счетов? И как бы она ни старалась, ровно ни в чем не смогла найти подвоха.

О приближении другого судна они поняли по крикам моряков. Лю тут же бросился к капитану, опасаясь нападения пиратов. И сразу напрягся, когда его начали окружать. Те же самые веселые мужчины, которые только вчера обменивались с ним шутками.

– Конечно, пираты! – задорно ответил капитан. – Какой еще бы корабль шел наперерез? Но я со всеми могу договориться!

Как выяснилось, такие договоренности были простыми, и на них шли все торговые суда. Если разбойники устроят абордаж и массовые убийства, никто не выиграет. Длительное противостояние было невыгодно ни тем, ни другим. Поэтому экономически правильнее – добровольно поделиться частью товара или золота. Причем такой частью, чтобы торговля не перестала быть прибыльной – это и пираты понимали. Раньше, когда разбойничали каждый сам за себя, теряли все, потому что пираты, захватив корабль, вытрясали его до донышка. А теперь, когда тут организовалась монополия, всем стало проще жить. Раз предотвратить грабежи невозможно, их нужно принять! Организованное пиратство заодно следило и за тем, чтобы в водах не появлялись разрозненные бандитские группировки. Получалось, что они тем самым защищали торговцев и от разорительных грабежей. К настоящему времени между торговцами и пиратами установились вполне себе приятельские отношения.

И это бы ничего, не добавь капитан тут же:

– Но сегодня настоящий праздник, потому что я вообще ничего не потеряю! Да и вы, если не поведете себя глупо, тоже ничего не потеряете.

Лю спонтанно оглянулся назад. На палубу уже выводили Нанью, которая шагала, но даже глаз так и не открыла, и Кристофера. За ним следом шел кудесник и что-то нашептывал.

– Что происходит? – Крис кое-как выдавливал из себя слова, но был в ясном сознании. – Я почти не могу пошевелиться.

Отрава, почувствовав железный захват на своем локте, даже не дернулась, успев приготовиться ко всему.

– Рабство? – Лю глянул на Отраву, будто сопоставлял, что успеет сделать, если перевернется прямо сейчас.

– Рабство, рабство, – утешал его капитан. – Но вы не волнуйтесь – в Правоморье очень мягкие порядки, давно уже! Будет у вас и хлеб, и кров. А если хорошо себя будете вести, вас даже разлучать не станут – у нас считается, что раб лучше работает, если о нем хорошо заботиться.

– Нас будут искать! – заявила Отрава.

Капитан совсем по-доброму ей улыбнулся:

– Да это я уже понял! Вы ведь беглые – то ли убийцы, то ли воры. Разве это не лучше, чем казнь или тюрьма? Совет вам дам: не испытывайте судьбу и никаких неприятностей не последует. Даже наоборот, стабильность до конца жизни. И за такой отличный совет я ваше золото себе оставлю – и без того договоримся. Один кровопийца чего стоит! За него я еще десяток рейсов выторгую.

Отрава посмотрела на шатающегося Кристофера – он был обездвижен каким-то заклинанием, а Нанья и вовсе в себя не приходила и безвольно висела на руках одного из матросов. Теперь болезненное любопытство к кровопийце заиграло новыми красками. В Правоморье этой расы не было – их истребили тысячи лет назад. И за это время разучились бояться. А теперь вдруг заинтересовались. Раб-кровопийца в виде наиценнейшей безделицы в быту? Ведь если Кристофера постоянно держать под таким заклинанием, то и толку с него не будет! Но, скорее всего, они эти вопросы уже обдумали, раз капитан так уверен в своем ликовании. Значит, спрос точно есть. И тут они так кстати сами подвернулись под руку с предложением.