Как мы стали людьми. Поиски истоков человечества - Флориан Брейер

По сравнению с его средой обитания на родине современных человекообразных обезьян пыли очень мало. Лишь один из всех ныне существующих высокоразвитых приматов может так же хорошо переносить условия подобной запыленности – мы сами. Однако мир грекопитека не был сухим. Мы выяснили это, после того как исследовали окаменелую почву из окрестностей Афин. Она образовалась около семи миллионов лет назад в результате выветривания слоев осадочных отложений и сокращения количества в ней органического материала. Позднее она была скрыта под новыми пластами горной породы и поэтому сохранилась до наших дней. Такого рода палеопочва представляет собой очень ценный источник информации и играет важную роль для воссоздания климата той эпохи. Например, от влажности почвы зависит образование в ней новых минералов и ее собственная структура. На основании этих показателей можно рассчитать количество осадков. Тогда в регионе, где располагается Афинская равнина, на каждый квадратный метр земли выпадало до 600 литров осадков, интенсивность которых достигала своего пика зимой и весной. Сегодня в этой местности годовой объем осадков в среднем составляет 400 литров на квадратный метр, что приблизительно на 30 % меньше. Среднегодовая температура тогда тоже была выше и достигала 22 °C, что на 4 °C превышает сегодняшние показатели[142].

Откуда нам известно, какой была растительность во времена Эль Греко? Окаменелые останки растений, например листья или стволы, в пылевых слоях не сохранились, пыльцы в них мы также практически не обнаружили[143]. Однако фитолиты – стекловидные неорганические образования в клетках растений – дошли до нас в осадочных породах. Благодаря им мы смогли доказать, что во флоре той эпохи присутствовали пальмы, кипарисы, дубы и платаны. Как мы убедились во время нашего путешествия в прошлое, эти деревья не образовывали на Афинской равнине лесного массива, а росли на отдельных участках, как своего рода парки[144]. В этой местности, кроме того, были широко распространены кустарники. С уверенностью мы можем говорить о наличии там остролиста, мирта и тамарикса. Однако особенно богат этот регион был различными видами трав. Они были представлены, например, снытью и множеством разновидностей чертополоха. Среди флоры преобладали главным образом длинностебельные травы наподобие проса и быстрорастущие короткостебельные растения, принадлежащие к злаковым и на сегодняшний день характерные для тропических и субтропических саванн[145]. В современной Европе они уже практически не встречаются. Раньше ученые полагали, что подобные растения и вовсе никогда не существовали в больших количествах на территории Европы. Тем не менее наша находка доказывает обратное. Мы пришли к выводу, что во времена Эль Греко растительность была представлена деревьями и кустарниками, росшими на отдельных островках, а также многочисленными видами трав, покрывавшими обширные участки между ними. В современных экосистемах подобный тип растительного покрова не встречается, поэтому его можно назвать средиземноморской кустарниковой саванной. С этой точкой зрения коррелируют и признаки, свидетельствующие о частых лесных пожарах в окрестностях Пикерми. Среди слоев красной пыли мы обнаружили фрагменты древесного угля. Причем это были как микроскопически маленькие частицы, так и крупные куски, которые можно было заметить невооруженным взглядом. Они являются доказательством того, что во время засушливых периодов в этой местности регулярно свирепствовали пожары, что также является особенностью саванн[146].

В такой местности вполне могут жить и животные, которых мы встретили в ходе нашего путешествия во времени и которым раскопки в Пикерми обязаны своей вот уже двухсотлетней славой. Они очень похожи на современных обитателей африканских саванн. Настолько похожи, что Альберт Годри, первый исследователь, трудившийся в Пикерми, провел как раз такое сравнение. Результаты наших исследований климата и растительности того времени, а также роли, которую тогда сыграли пожары, лишь подтверждают его точку зрения, высказанную в 1862 году. Так, мы можем исключить вероятность того, что грекопитек Фрейберга обитал только в лесах, как современные человекообразные обезьяны. Для роста лесов требуются значительно более обильные осадки, особенно при тропических и субтропических температурах. В лесах не могут образовываться настолько массивные отложения пыли, а вот мелкая растительность саванн, напротив, особенно хорошо улавливает ее[147]. Как следствие, геологические особенности тех времен, а также фауна и флора Афинской равнины явно свидетельствуют об одном: Эль Греко, самый древний из всех нам известных кандидатов на звание предчеловека, обитал в европейской саванне. Нам же это говорит о том, что традиционная гипотеза саванн, объясняющая историю человеческой эволюции, и впредь сохраняет свою актуальность.

Чем же, однако, питался обитавший в этой местности грекопитек? Может, у нас даже получится выяснить, в какой именно части Афинской равнины он чувствовал себя особенно уютно? Определенно, решающую роль для него играл доступ к воде. И сегодня вода в саваннах является самым ценным ресурсом, особенно в периоды засухи, когда многие обитающие там животные отправляются в далекие и опасные путешествия с одной лишь целью – найти свежую зелень и последние сохранившиеся источники воды. Наиболее известным примером являются миграции животных в Серенгети. Сходным образом в те времена ситуация обстояла и на Афинской равнине. В том числе и сегодня большая часть стекающей с близлежащих гор воды образует лишь одну небольшую реку под названием Кифисос, которая сейчас практически полностью скрыта под автострадой. Однако этот водный поток – скорее ручей, чем река, – существовал и во времена грекопитека. А Пиргос-Василиссис, где был обнаружен грекопитек, расположен всего-навсего в 500 метрах к западу от него. Поверх слоев красной горной породы, в которой Бруно фон Фрейберг в 1944 году нашел нижнюю челюсть, сразу же можно заметить слой речной гальки, отложившийся позднее, когда река вновь изменила свое русло.