Виндзорский узел - Си Джей Беннет

— Саймон вчера придумал отличные варианты.

— Замечательно. До июня не так много времени, тем более если подарок будут делать на заказ. У Дэвида, конечно, масса идей. Хорошо еще, подарок нужно вручать не в ее настоящий день рождения. Кстати, что подарил президент?

— Не знаю.

Во время визита Обамы Рози дежурила в канцелярии у телефона. А вот сэр Саймон наверняка видел, что королеве подарил президент. Если ей захочется узнать, что Барак Обама подарил королеве наедине… нужно просто спросить. В голове не укладывается.

— Можно с ним поговорить? — спросила Эмили. — Я имею в виду, с Саймоном.

— Его нет на месте. Позвони часов в одиннадцать.

— Не вопрос. Спасибо, дорогая.

Довольная Рози щелкнула трубкой о рычаг. Эмили исполнительна, настойчива и внимательно следит за списком дел премьер-министра. Подарок на день рождения королевы наверняка уже давно значится одним из первых пунктов, и Эмили не терпится его вычеркнуть. Рози сделала еще пару звонков.

В одиннадцать часов она обсудила вчерашние отчеты о выполненных заданиях с сэром Саймоном и начальником службы безопасности замка. В четверть двенадцатого, как и просила Рози, позвонил служащий из собора Святого Павла, дабы обсудить детали благодарственного молебна в день рождения королевы. Время шло, сэр Саймон поглядывал на часы. Королева вот-вот закончит работу с бумагами. Однако в половину двенадцатого пришел его секретарь с сообщением, что ему в третий раз за утро звонят из канцелярии премьер-министра и хотят лично обсудить с ним какое-то неотложное дело.

Сэр Саймон вздохнул, закатил глаза и повернулся к Рози.

— Ладно, сейчас. — Он указал на коробки. — Будьте добры, отнесите коробки.

Рози не возражала. Сэр Саймон поднял трубку, Рози же проворно вышла из кабинета, и ее начальник в который раз удивился, как ей удается так быстро передвигаться в тесной юбке и на высоких каблуках.

— А, это вы. Хорошо. — Королева ничуть не удивилась, увидев Рози, положила бумаги в коробку, проверила, не забыла ли чего.

— Да, Ваше величество. — Рози сделала реверанс. Научиться приседать в узкой юбке оказалось не так-то просто.

Королева поставила чашку на блюдце.

— Спасибо.

Служанка, до той минуты стоявшая в глубине кабинета, взяла поднос и вышла. Королева повернулась к Рози.

— Есть новости?

— Да, мэм.

Рози несколько раз мысленно проговаривала свой ответ, чтобы при случае не терять драгоценного времени. Она сообщила королеве, что Вадима Боровика избили в Сохо, заверила, что его уже выписали из больницы, упомянула об опасениях Маши Перовской, что нападение организовал ее муж. Рассказала, как сегодня ночью сидела в фейсбуке и узнала о любопытном совпадении — самоубийстве Аниты Муди.

Королева слушала ее с интересом.

— Вы полагаете, она дружила с Максимом Бродским?

— По крайней мере, они были близко знакомы. Вдобавок могли встречаться на уроках музыки в Эллингеме. Максим играл на фортепиано, Анита в университете училась петь, я проверяла сегодня утром. У нее есть диплом по вокалу.

— И чем она занималась после университета? Пела?

— Насколько я знаю, да. В фейсбуке она об этом почти не писала, но друзья упоминали ее “выступления”.

Что-то тут не так. Королева слушала, хотя еще не понимала, чем ей пригодится услышанное.

— Она действительно покончила с собой? — уточнила она.

— Друзья уверены, что да. Им самим не верится.

— У вас есть ее фотография?

— Да, мэм.

Она сделала телефоном несколько снимков экрана из ленты новостей Селвана и со страницы Аниты в фейсбуке. Рози склонилась к королеве, показала ей снимки, которые та внимательно рассмотрела сквозь бифокальные очки. На фотографиях была красивая молодая женщина с серьезными темно-карими глазами и блестящим рыжеватым каре чуть ниже подбородка. На каждом снимке она умело позировала в женственных, идеально сидящих нарядах. В голове королевы роились мысли.

— Спасибо, Рози. Большое спасибо. Пожалуйста, попросите мистера Маклахлена заняться Анитой Муди. Было бы интересно поподробнее узнать о ее жизни. И отдельно попросите его выяснить, говорила ли она по-китайски. Да, и вот еще что: не могли бы вы уточнить, какое именно нижнее белье предположительно заказывал в интернет-магазине Сэнди Робертсон?

— Я уже уточнила, мэм. Вчера, — ответила Рози.

Она регулярно наведывалась к Стронгу в Круглую башню, в импровизированный штаб расследования. Иной раз приносила круглые тосты с джемом или кекс с изюмом и миндалем, который детективы поглощали с неизменным аппетитом.

— Правда? — удивилась королева.

— Я подумала, что вас, возможно, это заинтересует. — Так Рози вежливо выразила их общее отношение к гипотезе с трусиками: обе считали ее нелепой. — Он купил их летом прошлого года в магазине “Маркс энд Спенсер”. Эта модель у них в тройке лидеров, всего продали свыше ста тысяч пар. Мистер Робертсон утверждает, что заказал их для дочери, Айлы, которая живет с ним. Ей шестнадцать лет. Он регулярно покупает ей одежду, у нее есть несколько пар подобного нижнего белья. Разумеется, это еще не значит, что он не мог купить и другие трусики, для каких-то своих целей.

— Да, конечно. Как по-вашему, детектив Стронг возлагает на эту находку большие надежды?

— Большие не большие, но определенные. Все-таки белье популярное, раз продано сто тысяч пар…

— Благодарю вас.

Рози взяла коробки и отнесла в кабинет сэра Саймона. Он по-прежнему говорил по телефону — на этот раз обсуждал с Эмили гравированные подставки из позолоченного серебра для бутылок шампанского. Он театрально закатил глаза, посмотрел на Рози, постучал по циферблату наручных часов и снова закатил глаза. Рози рассмеялась. Он ей очень нравился.

Пусть и неловко обманывать такого человека, но увлекательно, черт побери.

Интернет-кафе “Говори скорее” в Клэпхем-джанкшен[35] вмещало всего три столика, бар, в котором можно было купить газировку и кусок непропеченного кекса, и длинную стойку вдоль стены по левую руку от входа, где стояли восемь мониторов (работали только шесть). Для воскресного утра в кафе было достаточно оживленно: пять посетителей что-то печатали на компьютерах и пили лимонад. Две женщины в хиджабах негромко беседовали, поглядывая на младенца, спящего в коляске у входа. У среднего монитора сидел задумчивый молодой человек в футболке, рядом с ним — старик, который что-то бормотал себе под нос, печатал средним пальцем, усеивая клавиши крошками, и каждый раз дожидался, пока на экране появится результат.