Иди сюда, парень! - Тамерлан Тадтаев

– При встрече я пожму Саукуыдзу руку.

– Ребята диву давались, откуда в Саукуыдзе столько доброты, – продолжал задумчиво приятель. – А когда у пленного началась ломка, Саукуыдз выпросил у каких-то наркош лекарство для своего подопечного и сам вколол ему дозу. Тот расслабился и сказал, что наврал насчет родителей. Оказывается, никто не принуждал его воевать. Сам пошел на войну с другом, тоже наркоманом. Хотели помародерствовать и все такое. Саукуыдз внимательно выслушал пленного, затем вывел его из пансионата и замочил…

Худой Бакке зашевелился на своей полке напротив и сел. Вид у моего друга был довольно помятый. Вчера, когда мы приехали из Цхинвала во Владик, Худой Бакке предложил зайти к одному знакомому бизнесмену и попросить у него денег на дорогу. Я был уверен, что у этого бизнесмена зимой снега не выпросишь, однако возражать другу не стал и поплелся за ним, таким наивным. К моему великому удивлению, бизнесмен отвалил нам целую штуку баксов новенькими банкнотами и посоветовал оттянуться в Сочи!

– Мы на войну идем, – скромно сказал я, не спуская взгляда с позеленевшей руки Худого.

– Да ради бога, я не настаиваю, – пожал плечами бизнесмен и велел жене накрыть на стол, хотя мы вежливо отказывались.

– На поезд опоздаем, – вздохнул Бакке и небрежно сунул бабки в карман.

Эй, осторожно, помнешь ведь! Никакого уважения к деньгам. Как выйдем отсюда, попрошу у него половину. Предложение бизнесмена оттянуться в Сочи мне очень понравилось. Но сначала повоюю, нагуляю, так сказать, аппетит к жизни, а уж после махну в Сочи. Куплю там в сауне телку на всю ночь и в перерывах между сексом буду рассказывать ей о своих подвигах. Может, даже уговорю ее выйти за меня замуж. Эти шлюхи такое вытворяют в постели – пальчики оближешь!

– Билеты пропадут, – поддакнул я, боясь, что бизнесмен потребует обратно свои деньги.

– Все будет путем, – сказал бизнесмен. – Я сам подброшу вас до вокзала. В любом случае догоним поезд на моем «мерсе».

Ну не обижать же такого чумового хозяина! Раскошелился, да еще грозится прокатить нас с ветерком на своей роскошной тачке! Нечасто встретишь такого. Непременно раздобуду ему пушку, и если у него есть конкурент, уберу его, так что комар носа не подточит.

Я старался не смотреть на его хорошенькую жену, одетую по-домашнему в коротенький халат. И хотя я потупил взгляд, как невеста перед свекровью, у меня под брюхом все равно набухло. От волнения я смахнул тарелку на пол, и хозяйка нагнулась подобрать осколки. Худой Бакке сделал вид, будто рассматривает люстру на потолке, а я, держась за низ живота, побежал в туалет. Пока я дрочил в сортире, жена бизнесмена успела накрыть на стол: три пирога, курица, яичница, грибы, соленья всякие и до хрена водки. Я-то пил – только вид делал, а вот Худой Бакке с бизнесменом приложились основательно.

– За каким чертом вы едете в Абхазию? – спросил бизнесмен, шлепнув по попе хлопотавшую у стола жену.

– Хотим подсобить нашим братьям, – ответствовал Худой Бакке с видом настолько решительным, что я опрокинул свою стопку и чуть не подавился.

Ай да Бакке, храбрейший тип и друг каких поискать. Он ведь не хотел ехать, еле уговорил, а теперь смотри как отвечает. Дай-ка я обниму тебя, дружище.

– Не навоевались дома? – не унимался бизнесмен, разливая водку. Худой Бакке встал, держа в одной руке стопку, в другой надкушенный огурец.

– Выпьем за победу, – возгласил он, блуждая взглядом.

Мы переглянулись с бизнесменом, приподняли задницы со стульев и выпили за это стоя, причем я снова поперхнулся и чуть не подох. Со мной такое часто случается. Однажды я едва не помер со смеху, слушая анекдот человека, который умел рассказывать смешно. Он еще рот не успел открыть, а я уже согнулся от дикого хохота и никак не мог выпрямиться. Скулы тоже свело. Я начал пятиться, стараясь не слушать человека, умеющего рассказывать смешно, и чуть не угодил под колеса миротворческого бронетранспортера.

Мимо проехал встречный поезд, вагоны так и замелькали. Худой Бакке нагнулся и зашуршал под столом полиэтиленовым пакетом, в который бизнесменова жена положила нам еду и водку на дорогу.

– Что-то я волнуюсь, – говорю.

– С чего бы? – спрашивает он и открывает гнилыми зубами бутылку.

И я выдал мысль, которая долбила мне мозг, как колеса поезда рельсы на стыках:

– А что, если российские пограничники сцапают нас на границе и передадут грузинским властям?

Бакке только рукой махнул: достал, мол, уже, отвяжись. Однако я не унимался:

– Ты хорошо знаешь географию? Ну скажи тогда, где находится граница Абхазии и с какой стороны к ней подступиться?

Бакке не ответил, и я жутко встревожился, думая, что мы можем попасть в Грузию вместо Абхазии. Это все из-за моей хромой учительницы географии Мадлен Акакиевны, приходившей в школу в коротеньких юбочках. В классе я сидел за первой партой и, вместо того чтобы слушать урок, нарочно ронял ручку, нагибался, будто хотел поднять, а сам пялился под столом на широко расставленные ноги Мадлен Акакиевны в черных чулках…

Подумать страшно, что сделают орлы «Мхедриони» с двумя добровольцами из Южной Осетии. Мне уже хотелось спрыгнуть с поезда, до того я взвинтил себя. Бакке между тем спокойно резал салат: огурцы, помидоры, зелень-мелень, лук-порей, горький перец… Хорошо готовит, гад, обожраться можно от его стряпни. От страха у меня кишки свело. Я побежал в туалет и долго сидел там на унитазе, размышляя, хочет Худой Бакке сдать меня грузинам или нет. Почему бизнесмен передал деньги именно ему? Он и на вокзале тайком сунул Худому в карман хрустящие бумажки, подарил дорогую зажигалку. Потом долго шептались. О чем? Понятно, что они друзья, вместе учились в тбилисском институте и все такое… Ах, вот где зарыта собака! У них там остались товарищи! Ну да, конечно! Ведь тогда за столом бизнесмен говорил, что ждет товар из Грузии, и, чтоб задобрить партнеров – наверняка агентов спецслужб, – решил сдать меня, активного участника боевых действий. Думаю, грузины обрадуются такому подарочку. Еще бы, в том бою за высоту над городом Парпат только и делал, что кричал:

– Банджар, Таме, банджар! Бададт сам джы, са мадта сын фак![37]

И все это слышали. А у меня пулемет раскалился и забарахлил. Ну не стреляет и все! Помню, как Кусок, напарник, с кривой усмешкой расстегнул ширинку и начал отливать на наше оружие. За ним сразу выстроилась очередь, и столько славных бойцов помочились на мой пулемет, чтоб остудить его пылающий ствол и продолжить концерт, где я был чуть ли не первой скрипкой! А теперь этот худой гад своим спокойствием усыпляет мою бдительность, затем нальет мне водочки и, когда я по обыкновению нажрусь до полной отключки, он спокойненько сдаст меня врагам! Тысяча баксов сейчас и столько же получит по возвращении во Владик, может, даже больше. Неплохие бабки. Что же делать? Дождусь, пока он уснет, и выкину его в окно, когда будет проезжать встречный поезд. Нет, так не годится, тогда и бабки пропадут, а они мне в Сочи пригодятся. Ладно, для начала сделаю вид, будто не догадываюсь о его подлом замысле, и в купе войду не с перекошенным от злости лицом, а с улыбочкой. Сяду с ним за стол, анекдотик смешной расскажу, выпью за его дрянное здоровье – только чур не увлекаться! Пять-шесть стаканов, не больше, остальные, чтоб не напиться, тихонечко вылью под стол. Поговорю с ним о Наташке, его соседке. У нее такая дивная грудь, а попа просто чудо. Правда, ножки немного кривые, но это даже сексуально… Я довольно часто представляю себе, как Наташка приходит домой. Вот она снимает платье и, оставшись в одних колготках, смотрит на себя в зеркало. Тут появляюсь я… Мы кидаемся друг на друга и начинаем целоваться как сумасшедшие…