Торговец кофе - Дэвид Лисс

Еще один кивок.

— Как я рада. Можно я вас поцелую? — На этот раз Гертруда не стала дожидаться кивка. Она склонилась и прижалась своими мягкими губами к вуали Ханны, и Ханна почувствовала тепло ее губ через вуаль. — Будь жизнь устроена иначе, уверена, мы могли бы стать подругами. Жаль, что это невозможно, но знайте, я всегда буду желать вам добра. Прощайте, моя дорогая.

Гертруда повернулась и пошла к Хендрику, который отвесил дамам очередной поклон.

— Господи, — громко сказала Аннетье, — надеюсь, сеньор не трахается с этой сморщенной старухой.

Ханна пошла прочь быстрым шагом. Аннетье постояла немного, глядя, как расстояние между ними увеличивается, и поспешила за своей хозяйкой.

— Ей-богу, — сказала Аннетье, — расскажите мне, о чем это она говорила.

Ханна смотрела прямо перед собой. Группа женщин, толстых матрон, прошла мимо, косясь на вуаль Ханны.

— Теперь уже можно говорить, — настаивала Аннетье. — Ничего плохого не будет.

— Я не буду говорить об этом, — сказала Ханна.

Ей казалось, что вдова — колдунья, наложившая на нее чары, и что, если она ослушается колдунью, не избежать проклятия. Откуда ей знать, что вдова не колдунья?

— Не глупите, — продолжала настаивать Аннетье. — Если старая шлюха так сказала, это вовсе ничего не значит. Она не узнает, о чем мы говорили.

— Если я хочу, чтобы она хранила молчание, я тоже должна хранить молчание.

— Странная логика. — Аннетье щелкнула языком. — Я хочу знать ее тайну.

Ханна остановилась. Она посмотрела Аннетье прямо в лицо:

— Мой ребенок в опасности. Я прошу тебя никому ничего не говорить. Ты должна пообещать мне.

Аннетье легкомысленно засмеялась:

— Ничего я не должна. Я намного опаснее для вас, чем эта вдова. И я не буду давать никаких обещаний только потому, что вы просите.

Ханна не отвела взгляда. На этот раз она не даст себя запугать:

— Ты дашь мне слово и сдержишь его.

Аннетье перестала смеяться. Ее улыбка исчезла с лица, как коготки прячутся в кошачьей лапке.

— Вы хотите, чтобы я дала слово? Даю слово, что, если вы не будете рассказывать мне свои секреты, я расскажу то, что мне известно, вашему мужу. Вот что я обещаю. Будете скрывать от меня свои дела впредь, пожалеете об этом, — сказала она. — Перестаньте смотреть на меня, как щенок, пойдемте.

Ханна беспомощно кивнула. И все же она выиграла, разве нет? Аннетье требовала, чтобы Ханна впредь не скрывала от нее секреты, но не требовала выдать этот секрет. Служанка уступила.

Вероятно, ее, Ханны, воля все же что-то значит. Но что делать с вдовой? Ханна не хотела скрывать что-либо от Мигеля, но у нее не было другого выбора. В любом случае вдова была его подругой. Может быть, она приготовила Мигелю какой-то сюрприз. Может быть, она втайне от него помогала ему в какой-то сделке. Да, это было похоже на правду. Она помогала Мигелю за его спиной и скрывала это от него, чтобы не ранить его гордость. Все будет хорошо, мысленно повторяла Ханна снова и снова, пытаясь сама поверить в это.

После неудачного дня ничто не казалось столь привлекательным, как уединение в подвальной прохладе Даниелева дома. Грустно было называть этот подвал своим жилищем, но по крайней мере там можно было отгородиться от внешнего мира.

Минуло уже две недели с лишним, а потенциальные агенты всё молчали. Конечно, прошло еще недостаточно времени, но по истечении двух недель можно было уже ожидать каких-то вестей. Он повторял себе: "Не жди ответов раньше чем через две недели", но в душе надеялся, что ответ придет раньше.

Чтобы успокоиться, ему нужно несколько свечей и бокал вина или, пожалуй, лучше немного кофе. По дороге Мигель заглянул в книжную лавку и нашел там новое приключение Очаровательного Петера и его женушки Марии. В брошюре было всего восемнадцать страниц, поэтому в лавке он лишь бегло пролистал ее, не желая портить себе удовольствие.

Мигель получил еще одну записку от своего московского агента. Тот писал, что у него слишком много долгов и на него нажимают кредиторы. Он вынужден требовать то, что должны ему, и, если Мигель не выполнит обязательств, он будет вынужден принять меры.

Конечно, меры могут быть приняты. И хотя Мигель оставлял без внимания подобные письма, в случае с голландцем это было рискованно: тот мог привлечь его к суду. Этого в данный момент Мигель никак не мог допустить, поскольку лишь начал приводить свои дела в порядок. Итак, он провел весь день в поисках Рикардо, но безрезультатно. Он окончил день во «Флиботе», выпивая в компании с Исайей Нунесом.

— Что ты знаешь о Рикардо? — спросил он своего друга.

— Ничего, чего бы не знал ты. Он биржевой маклер средней руки.

— Ты знаешь, кто его клиенты?

— Один из немногих талантов Рикардо — то, что он умеет держать язык за зубами. Он пользуется популярностью у людей, которые не спешат заплатить. Не думаю, что Рикардо рискнет тебя обмануть, но очень может быть, что пройдет месяц, а то и больше, прежде чем он заплатит. Я слышал, что однажды он покрывал своего клиента больше года.

Мигель не намеревался ждать больше года.

— Я бы дал ему в глаз, если б не опасался, что он побежит жаловаться в маамад. Меньше всего мне нужны проблемы с советом, когда я задумал это кофейное предприятие.

— Ты по-прежнему вынашиваешь этот проект? — Нунес обвел глазами зал.

Мигель почувствовал, как по его спине пробежали мурашки.

— Конечно.

— Может быть, сейчас не самое лучшее время, — промямлил Нунес как-то нерешительно.

Мигель склонился к нему:

— Что ты хочешь сказать? Что не сможешь достать обещанного? Ей-богу, если не можешь сам, скажи, кто может.

— Конечно, я могу достать обещанное, — поспешно сказал Нунес. — Я не даю обещаний, которые не могу выполнить. Даже Ост-Индская компания мне не помешает.

Пустое хвастовство, конечно.

— Я абсолютно уверен, что Ост-Индская компания не задумываясь сделает все, чтобы помешать мне, — сказал Мигель, — но надеюсь, ты задумаешься.

Нунес нервно вздохнул:

— Я просто подумал, что сейчас, когда ты заработал немного денег на китовом жире и почувствовал себя более уверенно, было бы несвоевременно вкладываться в предприятие, сопряженное с таким риском. Почему ты не позаботишься о своей безопасности?

— Мой брат тоже пытался разубедить меня, — сказал Мигель.

— Я не пытаюсь тебя разубедить, — уверил его Нунес. — Если думаешь, что твой брат подговорил меня, ошибаешься. Сам знаешь, я о нем не слишком высокого мнения. Не будь он другом Паридо, у него бы не было и двух стюверов, чтобы заплатить за хлеб. Просто я не хочу, чтобы ты потерпел убытки в рискованном предприятии.