Стеклянные стены - Андрей Кузечкин

– Мужик, ты обещал, что отстанешь. Я ответила на твой вопрос. – Света выдернула купюру из его руки. – Все, надеюсь, что я больше не увижу твоей физиономии. И физиономии твоего друга – тоже. Я сделаю вид, что я вас не видела, и забуду про все это, как про кошмарный сон. Но если еще раз вас здесь увижу – звоню в полицию. А будешь ошиваться возле дома и портить нам отдых – получишь соли из ружья!

Беня не сдержал усмешки – он знал, что никакого ружья в доме нет.

– Хорошо-хорошо, отдыхайте!

Он двинулся своей дорогой и исчез за дверью магазина.

Света и Рустам быстрым шагом устремились прочь.

– Довел меня, а… – пробормотала Света.

– Врешь и не краснеешь, – сказал Рустам.

– Опять будешь морали читать? Изольду я ему не сдам. Я так решила. Она прикольная. Странная, конечно, но интересная. Интереснее, чем эта кукла Мила.

– Ты так уверена, что они ищут Изольду?

– На сто процентов. Я видела этот серый комбинезон.

– И почему же ты?..

– …Не сдала ее? Еще вчера хотела. А потом решила, что мы своих не сдаем. Славка – наш друг, а девушка нашего друга – наша девушка. Кстати, у Славки-то губа не дура, даже не ожидала от него…

– Тебе не кажется, что тут что-то нечисто? – спросил Рустам.

– Что?

– Да то, что фотография у них всего одна, и та старая. Допустим, ты у кого-то взяла в долг огромную сумму денег. Реально огромную, раз эти коллекторы тут «пятерками» разбрасываются. Если бы ты сбежала с такими деньгами, то…

– …То у них бы уже были мои фотографии во всех ракурсах. И не только фотографии, а адрес, имена всех родственников, в каком роддоме родилась… Да-да, понимаю, про что ты. Странно, что нет фотографий – зато есть отпечатки пальцев.

– По-моему, деньги тут ни при чем. И этот Беня никакой не коллектор, – сказал Рустам.

– А кто же он тогда?

– Без понятия. Странный он. Слишком позитивненький. Лыбится постоянно, как сектант какой-то.

– Может, и правда сектант? Ничего, скоро узнаем.

– В смысле?

Света оглянулась и прошептала:

– Я этого Беню сфоткала незаметно. Правда, криво получилось. А разговор на диктофон записала. Доберемся до дома – отправлю все это кому надо.

– В полицию?

– Да нет, зачем. Есть у меня знакомый киберсыщик. Он так сам себя называет. В общем, если об этом человеке есть хоть какая-то информация в Сети – он ее найдет. У нас есть фотография, есть запись голоса. Неплохо, да?

– Тебе палец в рот не клади, слушай… А с Изольдой что будем делать?

– Пока ничего. Вернемся – веди себя как ни в чем не бывало. Узнаем что-то конкретное про этого мужика – тогда и решим, кто прав, кто виноват.

– А с Изольдой ты этот трюк не хочешь сделать?

– А я уже. Пока они фоткались в беседке, я ее тоже сняла. Фотка получилась четче. Даже на видео ее сняла. Но знаешь, что-то мне подсказывает, что как раз ее-то искать бесполезно.

Ночь прошла спокойно.

После того как я расправился с пузаном и грузчиком, и они, и мальчишка стали делать вид, что меня здесь нет. А Дима еще больше меня полюбил. Сел рядом со мной, восхищенно смотрел. Спросил:

– А зачем парик носишь?

– Надо. – Про тайный кармашек внутри парика, куда можно положить хоть телефон, хоть нож, хоть шпаргалку, я ему говорить не собираюсь.

– А ты занимался, да?

– Ага. Вольная борьба, штанга…

– А по тебе не скажешь!

– У меня такое телосложение от природы. Ничего не могу с этим поделать. И не надо. Очень удобно: все принимают за безобидного толстяка.

– А меня научишь?

Смеюсь из-за его наивности:

– Я тренировался несколько лет!

Дима грустно вздыхает:

– А, ну да. Я одного пацана знаю, он каждое утро встает в 5 утра, на спину – рюкзак с железками, и бегает целый час. Я бы так не смог. В семь утра-то еле-еле встаю, а в выходные сплю до обеда. Ну, в смысле спал раньше.

– А здесь нет выходных?

– Есть, конечно, а то мы тут загнемся, как рабы на этих… фалерах. Или как там главный у нас сказал?

– На галерах.

Мучительно пытаюсь вспомнить, что такое фалеры. Что-то из той же эпохи, что и галеры. Какие-то знаки отличия в Древнем Риме. Интересно, где этот валенок слышал такое красивое слово.

– Вот, выходной раз в десять дней. Ближайший будет послезавтра. Но выходной тут особенный. Я б даже сказал, не выходной, а сексовой.

Он сально подмигивает.

– А подробнее?

– Ну, считается, что половая жизнь – это хорошо для эссенции, если не очень часто и с разрешения начальства. Поэтому раз в десять дней здесь можно заниматься сексом. И нужно.

– Кто с кем хочет?

– Не, это было бы слишком круто. Плюс тут к некоторым бы очередь выстроилась, так что все распределяется сверху.

– Замятиным отдает, да?

– Да… – машинально отвечает он и спохватывается: – Чего?! Кем отдает?

– Не важно.

Так мы и сидели вдвоем, болтали. Трое других сидели в другом конце помещения. Мрачно молчали, не смотрели ни на нас, ни друг на друга. Пузан лишь негромко постанывал, растирая ушибленные места.

Как в анекдоте: «Их двое, а мы одни!» Нас с Димой было двое. А пузан, грузчик и шакаленок – каждый сам по себе. А может, просто не хотели меня раздражать разговорами. Поняли, кто тут главный. Но мне от этого не легче.

Ближе к вечеру выдвинулся лоток – бесшумно, но само его движение заставило нас вздрогнуть.

Я подошел к лотку первым.

В лотке лежали какие-то брикеты в упаковках – сухие пайки, пять штук. Вместо ужина. Я мог бы спокойно забрать все пять, но мне это было неинтересно. Вообще никак. Я уже понял, что вся эта шушера не имеет никакого отношения к «Стеклорезам», а если и имеет, то не признается в присутствии остальных. То есть я ни на шаг не приблизился к ответу на свои вопросы.

Честно взял две упаковки, себе и Диме. Лишь когда я вернулся на свой подоконник, на ноги поднялся грузчик. Этот вполне мог забрать оставшиеся три, но взял одну. Потом пузан и шакаленок. Какие законопослушные.

Спали на полу – тут без вариантов. Утром нас выпустил охранник, не сказав ни слова. Мы, впрочем, ничего не спрашивали. Пузан даже не попытался на меня пожаловаться.

Нам разрешили с опозданием позавтракать в пустой столовой. У входа в столовую я заметил пятно свежей краски на стене. Вчера в обед этого не было.