Водоворот - Фруде Гранхус

Прошло несколько секунд прежде, чем смысл сказанного дошел до Никласа. И в этот момент он остро почувствовал, как сильно тоскует Бродяга. И насколько тщательно он искал. Он проверил под каждой травинкой, осмотрел каждую песчинку, чтобы быть абсолютно уверенным в том, что ее там нет. И тогда он начал искать под землей.

– Но вы не видели никакого животного? – Никлас попытался еще раз.

– Видеть – не видел.

– Слышали?

Бродяга помассировал руку.

– Я возвращаюсь домой, когда темнеет.

Опять молчание.

– Там что-то есть.

Холод добрался до ног.

– Что? Что там есть?

Бродяга вздрогнул, как будто испугался именно в тот момент.

– В темноте оно подползает ближе. И я готов разрубить его лопатой.

– Но вы ничего не видели?

Мужчина устало покачал головой.

Никлас чувствовал то же самое – где-то там сидит монстр в обличье животного.

– Хорошо. Я больше не буду вас беспокоить. Понимаете…

Он помолчал. Полиция пока не распространялась о следах от когтей на теле жертвы, но Бродяга ни с кем не общался и не думал ни о ком, кроме сестры, не думал.

– На теле женщины, которую нашли на пляже, были следы от когтей, мы подозреваем, что это следы от лапы животного.

Что-то произошло. Возбужденно, явно пытаясь сдержаться, Бродяга провел пальцами по ногам, как будто у него были огромные когти.

– В горах чаще вас никто не бывает.

– Я не видел животное, – слова прозвучали скорее как желание, а не как утверждение.

Никлас представил себе, как Бродяга время от времени распрямляет затекшую спину, отставляет лопату и прислушивается. Он все время начеку, все время ждет, что зло проявится. То самое зло, которое отняло у него сестру.

– Она была одета как одна из кукол, которых я вам показывал, – Никлас предпринял последнюю попытку.

О Бродяге говорили, что он простодушный. Теперь Никлас убедился в обратном. Тот многое скрывал.

Никлас простоял довольно долго, затем без слов вышел. На улице был потоп. Такого ливня Никлас никогда в жизни не видел, за те мгновения, которые ему понадобились, чтобы добежать до машины, он промок насквозь. За струями дождя ничего не было видно, поэтому Никлас ошибся и поехал не туда. Мысли его блуждали. Он остановил машину у небольшой дороги, достал мобильный телефон и набрал номер Линда.

– Они были знакомы, – сказал Никлас.

– Вообще-то мы уже сами догадались. Мы уже начали искать связь между ними.

– Думаю, они были довольно близки.

– А я думаю, тебе самому нужно побыть с кем-нибудь близким. Поезжай домой, отдохни, кто знает, когда еще придется. Поезжай к Карианне.

Конечно, именно так и нужно было сделать. Но Никлас остался в машине, чувствуя, что близок к разгадке. Последняя жертва служила указателем. Преступник пытался что-то сказать.

Указующая рука.

Но следы от когтей сбивали. Должны ли они символизировать, что жертв пометил зверь? Потому что вообще-то хищники обычно не довольствуются только следами когтей.

Так он думал.

Из головы не выходила ассоциация, которая появилась, когда он увидел жертву. Несчастная напоминала обиженного ребенка. Может быть, ребенка, который искал утешения в куклах? Определенно, все дело в близости. И в куклах, которым несколько десятилетий.

Через десять минут Никлас остановился возле дома Лилли Марие. Дорожка, ведущая к дому, превратилась в реку. Он съехал на соседнюю улочку, остановил машину и бегом бросился к дому. Он никогда не был внутри водопада, но чувствовал себя очень похоже. Дождь фонтаном лился с неба, заливал глаза, нос, волосы, одежду. Скоро струи дождя попали на шею и грудь, к тому моменту, когда он добрался до дома Лилли Марие, на нем не осталось ни одной сухой нитки. У двери он в нерешительности остановился, раздумывая о том, насколько прилично заявляться так поздно к незнакомым людям. К тому же Карианне ждала его дома, и, скорее всего, в ближайшее время свободных вечеров больше не будет. Пока он стоял, набросив на голову куртку от дождя, подсознание подсказало ему, что за ним наблюдают. Он повернулся и заметил бесформенную тень вдалеке у холма. Видно было очень плохо, и, пока Никлас смахивал капли дождя с ресниц, тень успела улизнуть. Он решительно подошел к двери и постучал. Ощущение, что за ним следят, не исчезло. Никлас постучал сильнее, и через мгновение дверь открылась. Лилли Марие встретила его улыбкой.

– Я тебя ждала. Правда, не в это время суток.

Рино отвез Иоакима в школу и, мучаясь угрызениями совести, пообещал провести с ним следующие выходные. Затем он направился на север. Семь часов и три парома спустя он добрался до Бергланда, маленького городка, который буквально вцепился в прибрежную линию. Рино подумал, что, если глобальное потепление продолжится, городок просто смоет. Небольшие кусочки плодородной земли виднелись то тут, то там. Подножие горы впивалось в море и с силой отвоевывало себе место. Значит, вот где он вырос, этот мальчик, выучившийся на защитника сирот, а в реальности ставший мстителем за брошенных детей. Рино больше не сомневался. Но визит к Эвену Харстаду его взволновал. Вломиться на заброшенную фабрику, подслушивать приватные разговоры женщин – это еще терпимо. Но нападать на человека под предлогом смутных подозрений – никуда не годится.

Рино договорился о трех выходных днях. Строго говоря, нужно было бы провести эти дни с Иоакимом, по крайней мере, зайти в школу и поговорить с учителями о его поведении. Но, выяснив, кто преступник, успокоиться инспектор уже не мог. Нужно было понять мотив. Поэтому он выбрал Бергланд вместо Иоакима.

Рино утолил голод, съев безвкусный хот-дог на полуразвалившейся заправке «Шелл», а потом направился в офис ленсмана. Его принял пожилой сотрудник. Голосом, по которому было понятно, что он преданный клиент табачных компаний, он сообщил, что его зовут Норвалд Бё.

– Эвен Харстад, – повторил он. – Знаете, я совсем не удивлен, что его имя всплывает при таких обстоятельствах. Что он натворил?

– По его утверждению, ничего. Но у меня есть подозрение, что он связан с двумя актами насилия.

– Растление?

– Одного человека почти сожгли заживо, а второго – заморозили. У первого рука была привязана к электропечке, а у второго – обе руки прикованы к камню в ледяной воде.

– Боже мой! Это сделал Эвен?

Дело широко обсуждалось в газетах, так что, конечно, большинство жителей о нем слышали.

Мужчина глубоко вздохнул и сел.

– Он вполне мог, да. И я давно уже должен был догадаться!

Рино удивленно ждал продолжения.