Отчаянный шантаж - Нора Робертс

– Прости. Я не могу стоять. Я должна присесть. Пожалуйста, я должна сесть.

Ослепленный яростью Филип только сейчас заметил ее смертельно бледные щеки, остекленевшие глаза. Сибил судорожно дышала. Ну, если она симулирует приступ, Голливуд потерял потрясающую актрису.

Тихо выругавшись, Филип подтащил Сибил к дивану, и она упала на подушки, закрыла глаза, уже не стесняясь своей слабости.

– Мой портфель. Таблетки в портфеле. Филип покопался в черном кожаном портфеле, прислоненном к ножке стола, достал бутылочку с приклеенным рецептом.

– Имитрекс? Самое сильнодействующее лекарство от мигрени?

– Да. Надо было захватить таблетки с собой, тогда бы дело не зашло так далеко.

– Держи. – Филип протянул ей таблетку и открытую бутылку минералки.

– Спасибо. – В спешке Сибил чуть не поперхнулась. – Помогает не сразу, но это лучше, чем укол. – Она снова закрыла глаза и мысленно помолилась, чтобы Филип оставил ее одну.

– Ты ела?

– Что? Нет. Сейчас все пройдет.

Сибил казалась очень хрупкой, но Филип сказал себе, что она заслужила боль, что нечего жалеть ее., и поднял телефонную трубку, заказал бульон и чай.

– Я ничего не хочу.

– Помолчи.

Филип положил трубку и зашагал взад-вперед по комнате.

Как при своем хваленом таланте распознавать людей он мог столь сильно ошибиться? Он видел лишь умную интересную женщину. Красивую и элегантную. А под блестящей внешностью оказалась лгунья и авантюристка.

Фил решил выяснить у нее кое-какие детали:

– Ты написала, что не видела Сета с тех пор, как ему было четыре года. Как ты оказалась здесь?

– Я думала, что сумею помочь, – едва слышно ответила Сибил.

– Кому?

Надежда на скорую победу над болью дала ей силы открыть глаза.

– Не знаю. Я думала, что сумею помочь ему и Глории.

– Помогая одному, ты неизбежно вредишь другому. Сибил, не забывай, что я все прочитал, и не пытайся убедить меня, будто он тебе небезразличен. «Объект кажется здоровым». Сет – не объект, Сет – ребенок.

– Объективность необходима.

– Необходима человечность, – убежденно сказал Филип.

Слова Филипа острой стрелой пронзили ее сердце.

– Я не очень эмоциональна, – призналась Сибил. – Я надеялась понаблюдать со стороны, проанализировать ситуацию, определить, что будет лучше для всех. Не могу похвастаться результатом.

– Почему ты ничего не предприняла раньше? Почему не попыталась проанализировать ситуацию, когда Сет жил с твоей сестрой?

– Я не знала, где они. – Сибил тяжело вздохнула, покачала головой. Поздно искать оправдания, да и этот неумолимый мужчина не примет никаких оправданий. – Я никогда всерьез не пыталась найти их. Если Глория связывалась со мной и просила денег, я посылала. Мы с Глорией никогда не ладили.

– Господи, Сибил, мы говорим о маленьком мальчике, а не о ваших отношениях с сестрой.

– Я боялась привязаться к нему, – выпалила Сибил. – В тот единственный раз, когда я попыталась, Глория забрала его. Сет был ее ребенком, не моим. Она не желала подпускать меня к мальчику. Родители лишили ее наследства. Моя мать даже не желает признавать существование внука. Я понимаю, у Глории есть проблемы, но и ей нелегко.

– Ты это серьезно?

– Ей не на кого опереться. – Сибил поморщилась от настойчивого стука в дверь и снова закрыла глаза. – Прости, но вряд ли я смогу есть.

– Сможешь.

Филип открыл дверь официанту, попросил поставить поднос на столик перед диваном и расплатился наличными, не забыв про щедрые чаевые.

– Выпей бульон. От лекарства на пустой желудок тебя просто стошнит. Слушайся меня. Моя мама была врачом.

– Ладно. – Сибил зачерпнула ложкой бульон, попыталась убедить себя, что это просто еще одно лекарство. – Спасибо. Уверена, тебе сейчас совсем не хочется быть добрым со мной.

– Просто неловко добивать лежачего. Поешь, и мы проведем пару раундов.

Сибил вздохнула. Боль чуть притупилась, и казалось, что с ней уже можно справиться. С болью и с Филипом.

– Надеюсь, ты хотя бы попробуешь понять мою точку зрения, – не слишком на это рассчитывая, сказала Сибил. – Глория позвонила мне несколько недель назад. Она была в отчаянии, сказала, что потеряла Сета.

– Потеряла? – Филип язвительно рассмеялся. – Потрясающе.

– Я сначала подумала о похищении, но потом выудила из нее кое-какие детали. Глория объяснила, что Сет живет в твоей семье, что вы его забрали. Она была на грани истерики, боялась, что никогда не сможет вернуть его. У нее не было денег на адвоката. Она в одиночку боролась с целой семьей, со всей государственной системой. Я телеграфом выслала ей деньги, обещала помочь, только попросила подождать немного. – Почувствовав себя гораздо лучше, Сибил потянулась к корзинке с рогаликами, отломила кусочек. – Я решила приехать и посмотреть. Глория не всегда говорит правду, однако факт остается фактом: Сет у вас, а не у нее.

– И слава богу.

Сибил уставилась на кусочек хлеба в своей руке, размышляя, сможет ли донести его до рта и разжевать.

– Филип, я знаю, что вы хорошо заботитесь о Сете, но ведь Глория – его мать. Она имеет право на своего собственного сына.

Филип внимательно следил за выражением лица Сибил, оценивал интонации и не знал, что и думать.

– Ты действительно веришь в это?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты веришь в то, что мы воспользовались безвыходным положением одинокой матери и забрали ребенка? Что Глория хочет его вернуть? Что у нее есть адвокат?

– Сет у вас! – с нажимом повторила Сибил.

– Правильно. Он – наш и останется с нами. Вот только некоторые факты: Глория шантажировала моего отца, она продала ему Сета.

– Я знаю, ты в это веришь, но…

– Сибил, я сказал факты. Меньше года тому назад Сет жил в грязных комнатенках в балтиморских трущобах, а твоя сестра шаталась по панели.

– По панели?

– Господи, ты что, с луны свалилась? Она была проституткой. Но мы говорим не о проститутке с золотым сердцем, не об отчаявшейся одинокой матери, готовой на все, лишь бы выжить и прокормить своего ребенка. Глория таким путем добывала деньги на наркотики.

Сибил качала головой из стороны в сторону, отказываясь верить его словам.

– Ты не можешь этого знать.

– Могу. Потому что я живу с Сетом. Я разговаривал с ним, я слушал его.

Надеясь согреть заледеневшие пальцы, Сибил обхватила ладонями чайник, налила немного чая в чашку.