Львиное сердце - Елена Первушина

Но кто этот враг?.. И не с ним ли связаны падение «Длани» и введение военными плана «Карантин»? Вопрос оставался открытым.

— Что происходит, Виктор? — Ким так разволновалась, что вновь утратила акцент. — Где наши люди?

Глаза шведки покраснели, на ее лице все еще были грязные разводы от слез, но выглядела она такой рассерженной и решительной, что Плюмбум не рискнул предложить ей носовой платок.

Тропник тихонько отодвинулся. Было ясно, что перспектива объясняться со свирепой профессоршей его совсем не привлекает.

— Их взял в плен патруль, — объяснил Плюмбум. — Полагаю, это были «долговцы».

— «Долговцы»? Абсурд! Это не их зона интересов.

— Полагаю, им лучше знать, где их зона интересов. Со слов патруля я понял, что на аномальных территориях начинается новая война. Что подозрительно совпадает с введением карантина военными. Похоже, грядет большой передел. Можно сказать, «долговцы» сделали нам одолжение, обеспечив защиту членам экспедиции.

— Но мы еще не закончили работу здесь!

— Сожалею, но очевидно, что закончили. Сейсмическая активность подождет. Насколько я понял, «Долг» обосновался в Припяти. Советую вам присоединиться к ним.

— Но это… это невозможно…

— Думаю, если вы хорошо взвесите свои шансы, то вы поймете, что это самый лучший выход.

— А вы?

— У меня, как я уже вам докладывал, срочные дела на юге. Могу немного проводить вас. Но дальше вы пойдете с Тропником, а я — своей дорогой.

— Но оборудование? Мы так и бросим его здесь?

— Есть более интересные предложения?

«Иди ты к своему немцу, крошка, — подумал Плюмбум. — Он будет рад. И слезки вытрет, и молодость вспомнить поможет. А мне тобой больше недосуг заниматься».

Кажется, его внушение достигло сознания Ким. А может, ее собственный здравый смысл подсказал верное решение.

— Ну хорошо, — сказала она. — Сейчас я иду в Припять. Но мы должны будем сюда вернуться.

«Это уж как вам будет угодно, дамочка, — ответил ей Плюмбум мысленно. — Но только без меня».

2

Идти по дороге все же было гораздо легче, чем по болоту, а поля аномалий, которых прежде опасалась Алина, после встречи с зомби и Припять-крокодилом казались сущей ерундой. Тем более что Артур продемонстрировал класс — прихрамывая, шел чуть впереди и периодически разбрасывал болты, выявляя одну молодую «карусель» за другой. И впрямь сталкер-яманал! А местоположение старых аномалий было помечено «долговцами», заботливо расставившими указатели и предупреждающие знаки.

Не прошло часа, как молодые люди заметили впереди здания Мастерских. Они ускорили шаг, вдохновленные увиденным — ведь еще совсем немного, и они будут если не среди друзей, то по крайней мере среди людей, которые накормят и защитят. И Артур, и Алина уже донельзя устали от своего «автономного плаванья», даром что оно проходило относительно благополучно. Оба прекрасно понимали, что пока им по большому счету везло, и что это везение не будет длиться вечно.

Однако чем ближе они подходили, тем сильнее росла их неуверенность. День уже подходил к концу, но солнце еще светило, и рядом с Мастерскими должны были находиться люди. Однако не было никого. Над зданиями висела гнетущая тишина, и территория казалась совершенно необитаемой.

Наконец Алина и Артур приблизились к импровизированному блокпосту — к стенке из мешков с песком, за которыми был установлен танковый двуствольный пулемет. На блокпосту было пусто, и это внушало тревогу. Притихшие молодые люди, крадучись, вошли на территорию Мастерских. Подойдя к одному из ближайших кирпичных домиков, над крышей которого возвышался большой бак, они осторожно заглянули в окно, потом в приоткрытую дверь.

— Есть кто-нибудь? — осторожно спросила Алина.

Ответа не последовало.

— Заходим? — спросила девушка у Артура.

Тот пожал плечами.

— А что остается?

Молодые люди зашли в дом. Им открылась странная картина: на накрытом клеенкой столе в центре комнаты расположились тарелки, чайник, стаканы, лежал окорок в пластиковой упаковке, рядом с ним — нож и нетронутая буханка хлеба. В стороне, на табурете, была разложена деревянная шахматная доска с незаконченной партией.

Артур притронулся к чайнику.

— Холодный, — сказал он с зачарованным видом.

Стулья были отодвинуты от стола. Покрывало на одной из кроватей, стоящих вдоль стен, смято. На вешалках не было одежды, на полу — обуви. Словом все выглядело так, словно люди собрались перекусить, но потом внезапно встали и покинули помещение.

Артур щелкнул переключателем, но лампочка, висевшая над столом, не засветилась.

— Похоже, перегорела, — предположил молодой человек. — Хотя… она же светодиодная. Наверное, пробки вылетели.

Алина бросилась к столу, вскрыла упаковку окорока, понюхала:

— Свежий! Налетай!

— Подожди ты! Сначала нужно тут все осмотреть. Люди не могли уйти просто так.

— Ты осматривай, если хочешь. А я умираю от голода.

И она, отрезав лежавшим тут же ножом огромный сочный кусок мяса, аппетитно зачавкала. Артур колебался ровно секунду, прежде чем присоединиться к ней.

Утолив голод, молодые люди принялись осматривать помещение. Нигде им не удалось найти ни намека на то, куда делись «долговцы», еще недавно жившие здесь. На газовой плитке стояла сковородка с жареной картошкой — приготовлена, судя по виду, совсем недавно. Кладовая была забита ящиками с провизией, упаковками с чаем, растворимым кофе, галетами. В другой кладовой обнаружился душ, только вода из крана шла холодная — очевидно, электронагреватель вырубился вместе со светом. В шкафу лежало чистое постельное белье, полотенца, рубахи, штаны. В кухонном шкафчике Алина нашла свечи и спички. Артур зажег свечу, открыл крышку на распределительном щите и осмотрел пробки.

— Странно, все в порядке. Все-таки тока нет.

Алина нахмурилась.

— Насколько я помню, у Роте была собственная электростанция на железнодорожной платформе. И вспомогательные дизель-генераторы. Если ток вырубился, значит, что-то случилось на самой Базе «Долга»… Ладно, мы можем переночевать и здесь — забаррикадируем дверь, опустим жалюзи. Будем сидеть тихо. А с утра пойдем на Базу — узнаем, что там стряслось. — Она набрала в чайник воды из-под крана, включила плитку. — Поможешь мне вымыться?

У Артура, несмотря на тревожность ситуации, мгновенно пересохло в горле.

— Помогу тебе… что? — еле выговорил он, сглотнув комок.

— Воду на волосы польешь. Иначе не промыть будет, там такая корка налипла. А потом я тебе…

— А… конечно, конечно.

Они зашли в душевую. Алина скинула грязную одежду, оставшись в трусиках и майке, взяла кусок мыла, залезла с коленями на стул, свесила голову над душевым поддоном.