Непослушные принцессы - Линда Мак-Робби

А еще Софка с головой бросилась в коммунизм, официально вступив в партию. Она продавала номера «Ежедневного рабочего» на улице, а по воскресеньям утром ходила в советское посольство смотреть русские фильмы. Она стала убежденной коммунисткой. Партийные функционеры называли ее «товарищем Софкой» или «нашей коммунистической принцессой». По субботам женщина устраивала «субботние супы у Софки», на которые приглашала членов партии, журналистов, писателей, художников и других представителей богемы. В 1946 году она ушла с прежнего места работы и стала секретарем в Британо-советском обществе дружбы, занимавшемся переводом советской пропагандистской литературы.

Политические взгляды Софки не были популярны, особенно в среде изгнанных из России дворян. Женщину не принимали в доме ее покойного мужа, где росли двое ее старших сыновей. Учитывая то, что большевики разрушили уклад жизни ее семьи, убили многих друзей и родственников и разбросали русское дворянство по всей Европе и даже за ее пределами, такой реакции не стоит удивляться. Брат покойного мужа Софки писал: «Стать коммунисткой, будучи в то же время русской эмигранткой, это все равно, как если бы еврейка, спасшаяся из Германии, вступила в нацистскую партию». Коммунистической деятельностью Софки заинтересовалась британская госбезопасность. Согласно досье, найденному ее внучкой, соответствующие органы сначала сочли Софку «ценным приобретением» для коммунистической партии, имеющим обширные связи в разных слоях общества. Впоследствии они пришли к выводу, что женщина «ненадежна» и «ведет беспорядочную половую жизнь».

В 1949 году Софка нашла свое призвание, начав работать на коммунистическое туристическое агентство «Прогрессивные туры». Их лозунг был «Путешествие. Дружба. Мир». Агентство устраивало туристические поездки в Советский Союз и другие страны социалистического лагеря. На этом поприще Софка отличилась тем, что добивалась у директоров гостиниц снижения цен, заставляла бюрократов работать быстрее и водила своих подопечных вокруг монументов и жилых домов, построенных в стиле советского брутализма. За ней все время наблюдали: один из агентов МИ5 также работал в туристическом агентстве.

На протяжении пятидесятых годов Софка оставалась преданным членом партии и туристическим агентом, хотя и страдала от сомнений и «недостатка веры». Даже разоблачение совершавшихся при Сталине злодеяний не смогло поколебать ее убежденности в том, что коммунизм – единственная заслуживающая доверия дорога к обществу всеобщего равенства. Софка верила, что долг каждого настоящего коммуниста защищать Советский Союз от нападок, даже если он понимает, что этот социальный эксперимент потерпел крах. Когда она водила туристов по дворцу, который прежде принадлежал ее деду, а теперь стал кафедрой геологии Ленинградского университета, Софка каждый раз говорила, что полностью согласна с тем, что этот дворец следовало отобрать и использовать на общее благо.

Другой мир

Софка писала в своей автобиографии: «Мир, в котором я родилась в 1907 году, кажется теперь, спустя шестьдесят лет, почти фантастическим. Невозможно поверить в то, что когда-то так жили, как немыслимо поверить в жизнь на далекой планете. Легче, по-моему, представить себе туристическую экскурсию в космос, чем возвращение к обычаям и предрассудкам, строгим правилам этикета, роскоши и нищете, культуре и невежеству той эпохи». Тот мир был до основания разрушен, когда Софке исполнилось двенадцать лет. Мир, в котором она жила потом, сгубила война и социальные потрясения. А перед самой ее смертью Советский Союз, страна, которую изгнанная русская княжна успела полюбить, прекратил свое существование.

В 1962 году Софка переехала в Бодмин-Мур[29]вместе со своим последним любовником Джеком, с которым она познакомилась во время поездки по России. Женщина стала эксцентричной. Она жила в неприбранном доме (Софка говорила, что слишком много времени уделяет собственным мыслям и чтению, чтобы еще и прибираться в доме), дни напролет проводила перед телевизором в обществе гончих псов за просмотром теннисных матчей. В семидесятых она написала поваренную книгу, посвященную русской кухне. Хотя отношения с собственными детьми у Софки всегда были непростыми, она любила побыть в роли «нетрадиционной» бабушки.

Бывшая княжна Софка умерла в феврале 1994 года. Ей было восемьдесят шесть лет. Ее внучка вспоминает одну из любимых присказок бабушки: «Если у тебя хватает денег на две буханки хлеба, купи одну, а на остальные деньги купи цветы». Другими словами, надо жить полной жизнью. Никогда не знаешь, когда ее у тебя отберут.

Швеция

Проблемы с определением пола у Кристины Шведской начались очень рано. Когда она родилась, девочку тотчас же объявили мальчиком. Ошибка была вполне простительна: ранее придворные астрологи предсказали королю Густáву-Адольфу Второму, что у него родится мальчик, наследник, в котором он так нуждался. Ребенок появился на свет довольно волосатеньким и при рождении издал громкий крик. На новорожденную сразу же надели длинную сорочку. К тому же помещение, освещенное одной лишь свечой, утопало в полумраке.

Кристина впоследствии утверждала, что, когда все наконец поняли, что она на самом деле она, а не он, испуганная кормилица, ничего не говоря, показала девочку отцу. Вместо того чтобы разгневаться, король взял дочь на руки, поцеловал ее и заявил: «Возблагодарим Господа. Эта девочка не менее дорога моему сердцу, чем мальчик. Пусть Господь, поскольку Он даровал мне ее, бережет это дитя. Большего мне не нужно. Я доволен». Очень мило, вот только вряд ли король Густав-Адольф так думал.

Девочка-принц

Рождение Кристины усложняло вопрос престолонаследия. У короля Густава-Адольфа был еще один ребенок, мальчик, но он являлся незаконнорожденным, поэтому над страной повисла угроза династического кризиса. Шансы на рождение еще одного ребенка осложнялись тем, что его жена Мария Элеонора была полубезумна, а сам король постоянно воевал.

Густав-Адольф постарался сделать все возможное в сложившейся ситуации. Он дал недвусмысленное указание воспитывать дочь так, словно она принц, и закалять ее тело физическими упражнениями. Вскоре король уехал на войну и погиб на поле брани, когда Кристине исполнилось всего-то шесть лет. Ее объявили королевой шведов, готов и вандалов, великой герцогиней Финляндии, герцогиней Эстонии и Карелии, владетельницей Ингерманландии[30]. Слишком много титулов для маленькой девочки, которая на портретах, написанных в это время, похожа на престарелую карлицу.

Гораздо позже Кристина утверждала, что все, кто бы ей ни повстречался, кода она еще была девочкой-королевой, были поражены силой ее личности. Еще один кирпичик в мифотворчество, как и рассказ о реакции отца на ее рождение. В письме, адресованном Богу (такой уж была Кристина), королева писала: «Они узрели, что Вы создали меня столь степенной и серьезной, что я не проявляла ни толики нетерпения, как свойственно это другим детям». До восемнадцати лет, впрочем, Кристина была королевой только формально. Швецией правили пять регентов, назначенных еще ее покойным отцом. Регенты надеялись, что Кристина выйдет замуж до истечения этого срока. В этом случае ее муж смог бы править страной, если не вместо королевы, то совместно с ней.