Твое прикосновение - Дебра Маллинз

– Я так и знала, – прошептала она.

– Знала что? – пробормотал Роган.

– Он послал Грегсона шпионить за нами.

Кэролайн закрыла дверь – она тихонько щелкнула. Кэролайн повернулась к Рогану; на ее губах появилась улыбка.

– Но мы его перехитрили. Идем со мной. Я знаю место, где нас не сможет найти ни одна душа.

Он удивленно приподнял бровь, и в его глазах вспыхнул интерес.

– Ты ведешь, женушка.

Он шел за ней словно зачарованный: она вела его мимо розовых кустарников. Он подумал, что никогда еще не видел ее в таком озорном настроении, как сейчас, когда она решила поиграть в прятки в саду. Наконец она скрылась за большим кустом сирени. Он шагнул за ней и увидел небольшую поляну, на которой могло поместиться всего два человека. На полянке стояла каменная скамья.

– Никто не станет искать нас здесь, – сказала Кэролайн, оглядываясь.

– Я очень рад тому, что ты не боишься уединиться здесь со мной, – ответил Роган.

Она замерла от напряжения и посмотрела на него через плечо.

– Уверяю тебя, Роган, я могу кричать очень громко.

Заговор, который должен был связать их товарищескими узами, с треском провалился.

– Черт побери, – пробормотал он. – Кэролайн, ты здесь со мной, а значит, ты в полной безопасности.

– До этого утра я бы тебе еще поверила.

– Клянусь, – горько улыбнувшись, произнес он, – я полностью контролирую себя.

– Хорошо, – сказала она, поворачиваясь к нему. – Потому что нам надо серьезно поговорить.

– Я не виню тебя за твою неуверенность.

– Неуверенность? – На ее губах мелькнула циничная улыбка, которой он не замечал ни у одной девушки-ровесницы Кэролайн. – Я уже видела такое поведение до этого. Я просто не ожидала его от тебя.

Он провел рукой по лицу.

– Кэролайн, я уже предупреждал тебя, что могу быть невыносимым.

– Да, это так.

– Все даже хуже. Гораздо хуже.

– Хуже? Что ты имеешь в виду? – Она невольно начала оглядывать лужайку, словно желая наметить путь к отступлению.

– Кэролайн, прекрати отодвигаться от меня. Я не причиню тебе боли! Черт бы все это побрал! – Он встал со скамейки и отошел на два шага к краю поляны. – Сядь и послушай, что я хочу тебе рассказать.

Недоверие, которое он заметил в ее глазах, разбивало его сердце. Только прошлой ночью он держал ее в объятиях, пока она спала, а сегодня она уже боится его.

Он махнул рукой в сторону скамейки и язвительно улыбнулся.

– Ты уже предупредила меня, что можешь громко закричать. Я уверен, что человек твоего отца услышит тебя.

Она все еще колебалась, и каждая секунда была подобна агонии.

– Кэролайн, ты привела меня сюда, чтобы мы поговорили о том, что произошло.

Она вздохнула, и недоверие исчезло с ее лица.

– Ты прав. – Она скользнула мимо него на скамейку, села и сложила руки на коленях, ожидая его объяснений. – Ты говорил что-то о своем несносном характере.

– Да. – Он дал себе минуту на то, чтобы собраться с мыслями. – Вспышки гнева свойственны всем в нашей семье. Любой из нас мог впасть в ярость из-за малейшего пустяка.

– Как тогда, когда твой брат нанес нам визит в день нашей свадьбы?

– Именно так. – Он поморщился. – То, свидетелем чего тебе довелось стать, вовсе не в диковинку для нашего семейства. Мы все время дрались друг с другом.

– И это объясняет то, что произошло с мистером Петерсоном?

– Да. – Он сорвал лист с куста сирени и начал терзать его. – В моей семье у многих был талант в обращении с лошадьми. Не у всех. Некоторые рождались с внутренним чутьем и могли общаться с лошадьми как будто на их языке.

Ее темные глаза в недоумении смотрели на него.

– Ты хочешь сказать, что можешь читать мысли лошадей?

– Нет. – Он отбросил лист. – Я хочу сказать, что чувствую, как их лучше всего приручить или успокоить, если их что-то расстроило.

– Так было, когда ты спас грума от Меркурия-Миста.

– Да. Не все в нашей семье рождаются с таким талантом. Обычно один представитель от каждого поколения. Мой отец был его лишен, но мой кузен, титул которого унаследовал отец, обладал им.

– Как и ты.

– Да.

Она долго молчала, размышляя над услышанным.

– Но каким образом твой талант связан с тем, что ты впадаешь в ярость с такой поразительной легкостью?

– За талант всегда приходится расплачиваться. Тот, кто рождается с даром чувствовать лошадей, обычно и наследует самый ужасный характер.

– И только потому, что ты наделен этим даром, твой характер хуже, чем у твоего брата?

– Да.

Она покачала головой.

– Роган, это похоже на сказку.

– Я знаю, но это можно проследить на нескольких поколениях.

Он снова сорвал лист, и его постигла та же участь, что и предыдущий.

– То, что произошло сегодня утром… Я прошу у тебя прощения.

– Я знаю, что ты искренне раскаиваешься.

– Петерсон возмутил меня. То, как он поступил с лошадью, не имеет оправдания. Я потерял самообладание.

– Да, это ты хорошо сказал.

– Я бы хотел тебе пообещать, что этого больше не случится, но не знаю, сдержу ли я слово, – выпалил он.

– Не очень-то радостно звучит.

– Черт побери, Кэролайн. Я не знаю, что еще сказать.

Она удивленно вздернула бровь, выражая неудовольствие его грубыми выражениями, но не стала отчитывать его.

– Именно поэтому я и не хотел никого брать в жены, – вымолвил он, отбрасывая еще один изорванный лист. – Я не хотел, чтобы человек, которым я дорожу, стал жертвой моих приступов ярости. Тем более ты.

– Тем более я? – Она ухватилась за края скамейки. – Что ты имеешь в виду?

Он зажмурился, проклиная себя за то, что слишком открылся.

– Ты для меня особенная, Кэролайн, – тихо произнес он. Он взглянул на нее, прямо в глаза.

– Более чем особенная. Я примчался сюда, как только уехал Чессингтон, поскольку боялся, что ты пожелала расторгнуть наш брак.

Ее глаза стали большими как блюдца.

– О!

– О, – ухмыльнувшись, повторил он. – Действительно «о»! Я последний мужчина на земле, за которого бы ухватилась такая женщина, как ты, и тем не менее мы оказались связанными супружескими узами.