Властелин неба - Сергей Зверев

Вообще-то предполагалось, что вместе с экипажем «Громобоя» полетит и Кузнецов, лучше всех знавший чудо-вертолет и умевший устранить практически любую неисправность на земле и в воздухе. Однако воспротивились врачи — Трофимыч недавно перенес инфаркт, и летать ему было запрещено. Заменить его было некем, и механику оставалось лишь консультировать экипаж по рации.

— Ты чего, Витя? — удивился генерал. — Чего вылез-то? Нельзя ведь! Душно внизу? Сердце?

— Да нет, Василий Иванович, — махнул рукой Кузнецов. — У меня не сердце, у меня голова болит думаючи. Ребятам надо топливо подбросить, расход почти в два раза против нормы. Сами они не справятся, надо лопатки снимать, менять. А так остается пока только кормить керосином. Или давайте меня забрасывайте. Вместе с лопатками. Я поменяю.

Техника перебил Вагипов, закончивший разговор с отцом:

— Ты был прав, Вася. Они хотят, чтобы деньги привез именно я.

— Ну вот, дали ему год, отсидел два — вышел досрочно, — почему-то ни к селу ни к городу вспомнил давнюю присказку генерал и вдруг заорал на техника: — Не дури мне голову, Трофимыч. Еще чего! Тебя забрасывать! Хватает и так приключений на… пятую точку опоры.

Российские спецслужбы традиционно поддерживали хорошие отношения с коллегами из Сирии. Конечно, связи были теперь не такими тесными, как во времена Советского Союза, но и сегодня коллеги из двух стран легко находили общий язык, особенно в вопросах противодействия терроризму, который представлял всеобщую угрозу.

Террористические акты в индустриальных государствах во многих случаях связываются с проявлением исламского экстремизма, который финансируется некоторыми арабскими государствами Ближнего Востока. Конгресс США даже утвердил в 2003 году закон «Об ответственности Сирии», в котором говорится, что она способствует распространению терроризма. Тем не менее эта страна в последние годы также не избежала террористических атак, и ее руководство выразило явную готовность бороться с терроризмом.

Поэтому Главное Управление Безопасности (ГУБ) Сирии охотно откликнулось на просьбу российских спецслужб проконтролировать возможные звонки с территории страны на номер, принадлежавший Ринату Вагипову.

В момент соединения на пульте в Центре электронной разведки в Дамаске загорелась лампочка, и раздался тревожный вой сирены.

— Звонок на русский номер! — тотчас доложил оператор связи своему непосредственному начальнику. — Звонок из Дамаска, телефон-автомат, район улицы Мидхат Паша.

Подполковник Мухер Хусейн, услышав это сообщение, немедля приказал ближайшему автомобилю с нарядом из трех офицеров ГУБ, одному из тех, кто постоянно был в состоянии боевого дежурства на улицах сирийской столицы, прибыть к телефону-автомату и задержать звонившего на контролируемый русский номер.

Непрезентабельный красный «жигуленок», оснащенный тем не менее очень мощным мотором, рванул с места в одном из переулков, примыкавших к улице Мидхат Паша, и устремился по указанному адресу. Но в центре Старого города особенно не разгонишься, на это, видимо, и был сделан расчет террористов.

Водитель «жигуленка», принадлежавшего ГУБ, вынужден был закрепить на крыше прилеплявшуюся с помощью магнита мигалку, хотя согласно инструкции это делать можно было лишь в случае крайней необходимости, чтобы не демаскировать офицеров спецслужбы, работавших в гражданской одежде. Несмотря на мигалку, ускорить движение к телефону-автомату удалось не намного. Водителям машин, стоявших впереди, просто некуда было съезжать, чтобы уступить дорогу.

Взглянув на часы, водитель, он же старший наряда, понял, что они безнадежно опаздывают. Он убрал ноги с педалей и притопнул в ярости:

— Шайтан! Мы их не возьмем! Халим! Сайдулла! Быстро из машины! Бегом!

Два офицера, одетые в одинаковые светлые костюмы в одинаковых больших темных очках, сидевшие на заднем сиденье, рванули дверцы автомобиля. Но быстро выбраться удалось только Сайдулле. Халим не смог открыть свою дверцу так, чтобы выставить наружу хотя бы ногу — мешал соседний, видавший виды синий «Форд» с самодельным багажником на крыше.

— Ты чего ждешь, баран?! — взревел старший наряда.

Этот крик придал Халиму сообразительности, и он, передвинувшись на сиденье, как пробка из бутылки с шампанским выскочил из той же дверцы, что и его товарищ, и устремился вслед за ним, расталкивая прохожих.

Офицерам понадобилось еще шесть минут, чтобы добежать до места, где стоял высветившийся на пульте в Центре электронной разведки телефон-автомат. Оба офицера одновременно выхватили пистолеты из кобур, висевших у каждого под пиджаками слева, но стрелять было уже не в кого, и, очевидно, уже давно.

В душной, прогретой солнцем кабинке телефона-автомата была обрезана трубка.

— Господин подполковник! — докладывал еще спустя четверть часа старший наряда Мухеру Хусейну. — Террористы, скорее всего, использовали телефон-автомат как ретранслятор. Должны посмотреть специалисты, но мне кажется, они подсоединили к автомату мобильный телефон, на который шел звонок от заложников.

— Упустили! — укоризненно сказал подполковник.

— Мы были далеко, господин подполковник, — виновато сказал старший наряда. — Вы же знаете, какие пробки днем в центре. Я уже подавал рапорт о необходимости увеличения дежурных машин.

— Без тебя разберутся, сколько машин надо! — прикрикнул раздосадованный неудачей Мухер Хусейн.

Впрочем, он сам достаточно долго служил в наружке и прекрасно понимал, что приказы гораздо легче отдавать, чем их исполнять. Поэтому не стал продолжать разнос и коротко сказал:

— Я тобой недоволен. Все! Иди!

Подчиненный подполковника, опустив понуро голову, покинул кабинет своего начальника.

Эксперты, прибывшие на место происшествия, подтвердили предварительный вывод старшего наряда. Действительно, телефон-автомат был использован лишь в качестве ретранслятора. На самом деле люди, звонившие на русский номер, находились за пределами Дамаска. Тем не менее эксперты изъяли телефонную карточку, словно нарочно оставленную в прорези автомата, и разобрали корпус для того, чтобы изъять металлические деньги из монетоприемника — конструкция телефона позволяла совершать звонок, используя и карточку, и монеты. Оставалась слабая надежда, что следы отпечатков пальцев будут идентифицированы и смогут дать направление поиска.

Эксперты возились с телефоном-автоматом больше часа, и все это время на них бросал быстрые взгляды расторопный парень в белом, местами заляпанном тутовым соком фартуке, готовивший напиток из тутовых ягод в кафе на противоположной стороне улицы. Посмотрев на экспертов спецслужб, он вновь продолжал лихо строгать теркой лед, наполняя им стаканы для напитка, а затем доливал в них поварешкой сок, стекавший с большого блюда с ягодами в таз.

Парень непонятно почему ухмылялся себя под нос…

Поспать в эту ночь ни экипажу «Громобоя», ни Людмиле толком не удалось. Полет чудо-вертолета в район деревни Тадмор к развалинам древней Пальмиры продолжался около четырех часов, вернулись парни домой — к заброшенному сараю — только перед рассветом, а передовому авианаводчику Ковалевой тоже было не до сна. Девушка ожидала и тревожилась за вертолетчиков.