Воды Дивных Островов - Уильям Моррис

«Всенепременно ведом, – отвечала Заряночка, – иначе как бы сама я добралась оттуда – сюда?» И рассказала девушка рыцарям о Посыльной Ладье: и что это такое, и как при помощи её проделала странница весь путь от Острова Непрошеного Изобилия; и Паладины слушали её с превеликим вниманием и дивились как чародейству, так и отважному сердцу той, что направляла ладью по своей воле вопреки злу. В заключение же молвила Заряночка: «Лорды, вот и узнали вы часть моей истории, именно ту, что касается до вашего дела и что следовало пересказать немедленно. Ибо, вне всякого сомнения, отправитесь вы к своим возлюбленным на этом самом судне и тем самым способом, который укажу вам я; разве что, может статься, вы полагаете, будто я лгу вам и сочиняю небывалые басни; однако же, по правде говоря, сдаётся мне, что так вы не думаете».

Отозвался Золочёный Рыцарь: «Дева, мы всей душою верим и тебе, и твоему рассказу. И не допустит Господь, чтобы помешкали мы! Так отправимся в путь сегодня же!»

«Да, но послушайте, – возразил Чёрный Оруженосец. – Разве не поручено этой деве вручить нам одежды наших подруг, что носит она на себе, дабы отвезли мы их законным владелицам?»

«Именно так, – отвечала Заряночка, – и, как легко можете вы догадаться, подсказано это не чем иным, как необходимостью, ибо помянутые леди находятся во власти чар».

«Так сами видите, друзья, – продолжал Чёрный Оруженосец, – никак невозможно нам пуститься в путь ни сегодня, ни даже завтра. Ибо ведомо вам, что во всём замке не найдётся женского платья, и придётся нам послать за ним в другие места».

«Ты только погляди, девушка, – молвил Золочёный Рыцарь, рассмеявшись, – как печётся о тебе сей юный воин; в то время как я, что старше его годами и должен бы быть мудрее, совсем о тебе не забочусь. Покорно прошу простить меня».

«Более того, – молвил Чёрный Оруженосец, – куда как разумно будет выждать, ибо надо полагать, ненаглядные возлюбленные наши о том подумали загодя и знают, что придётся нам задержаться, и в соответствии с этим претворяют в жизнь свой замысел; и ни за что не поверю я, что позволили бы они одеть неподобающим образом дорогую свою сестрицу, что стала сестрою и нам. Нет, то означало бы положить Походу дурное начало».

Все охотно согласились с его доводами, и молвил Зелёный Рыцарь: «Недурно будет также почаще видеться с нашей сестрицей до отъезда и послушать историю её во всех подробностях; ибо сдаётся мне, девушка начала её с середины». И повернулся он к Заряночке и ласково погладил её руку.

Заряночка улыбнулась рыцарям чуть смущённо и поблагодарила их, но повелела не тратить много времени на её наряды. «Ибо, – молвила девушка, – хотя леди и рассчитывают на то, что придётся вам задержаться, дабы приодеть меня, всенепременно рассчитывают они также и на нетерпеливый любовный жар, что царит в сердцах ваших и велит вам поспешить».

Очень порадовались рыцари этим её словам, но тем не менее послали двух воинов и оруженосца с лошадьми в поводу в большой и славный торговый город под названием Гринфорд, что находился в каких-нибудь двадцати милях от замка*, с поручением привезти обратно умелую закройщицу, и вышивальщицу, и белошвеек, и ткани, и шёлка, и льна, и всего необходимого.

Что до украшений, рыцари наперебой старались порадовать гостью чем-нибудь таким, чем дорожили сами; богатыми и изысканными были дары, хоть и не для женщины предназначались. Как, скажем, изящное ожерелье, сплетённое из звеньев в форме буквы S*, что подарил девушке Золочёный Рыцарь, или пояс широких золочёных пластин тонкой работы – дань Чёрного Оруженосца. Однако же юноша в чёрном не предложил защёлкнуть пояс у Заряночки на бёдрах, на что надеялась она; ибо когда Зелёный Рыцарь принёс своё подношение, тяжёлый золотой браслет, исключительно древний, Хью повелел девушке закатать рукав до самого локтя, дабы мог он надеть сработанное гномами украшение прямо на руку; при этом же юноша не удержался от поцелуя.

На следующий день, рано поутру, вернулись посланцы вместе с работницами и всем необходимым; и теперь всё переменилось в не знающем женщин замке, и весьма тому радовались мужи.

Восемь дней шились одежды для Заряночки, а тем временем проводила она время с Паладинами, порою со всеми тремя, а порою то с одним, то с другим. Что до обращения рыцарей с гостьей, Золочёный Рыцарь неизменно держался с посланницей церемонно и степенно, словно был куда старше своих лет. Зелёный Рыцарь непрестанно твердил Заряночке, как она прекрасна, и, судя по всему, глаз не мог отвести от девушки, и порою надоедал ей ласками да поцелуями; однако же был он весёлым и шаловливым юношей, и когда упрекала его гостья за чрезмерную привязчивость, что проделывала то и дело, сам Хью хохотал над собою заодно с нею; и воистину почитала Заряночка, что в сердце его нет разлада и всей душою верен он Виридис. Хью частенько заговаривал с Заряночкой о Виридис, и восхвалял красоту своей ненаглядной, и говорил, как тоскует по ней. «Только, – добавлял он, – ныне живешь среди нас ты, сестрица моя, и даришь нам своё благоухание, и являешь нам красоту свою и прелесть, хочешь ты того, нет ли, – ровно так же, как цветы; и притом столь добросердечна ты, что не станешь судить меня слишком строго, ежели порою забываю я, что ты мне сестрица и что возлюбленная моя – горе мне! – далеко. Ведь ты простишь меня, разве нет?» – «О да, прощу, – отвечала Заряночка, – от всей души. Только вот тянуться к руке моей незачем; довольно ты ласкал её нынче утром». И, смеясь, девушка прятала руку в складки платья; и Хью хохотал с нею заодно, говоря: «Воистину не в чем упрекнуть тебя, я же – юный сумасброд; но Виридис заставит меня поумнеть, когда снова мы встретимся. Скажи, доводилось ли тебе видеть деву столь прекрасную?» – «Никогда, – отвечала Заряночка, – и, уж разумеется, в целом мире прекраснее не сыскать. Потому побудь-ка ты в одиночестве и подумай о ней».

Что до Чёрного Оруженосца, именуемого Артуром, за него Заряночка весьма тревожилась и из-за него частенько грустила. Правда и то, что никогда снова не видела она юношу столь удручённым и мрачным, как в тот раз, когда пересказывал он посланнице верные приметы; однако же казалось девушке, что он только притворяется весёлым да безмятежным, и стоит ему это немалого труда. Более того, хотя и искал Артур непрестанно общества гостьи и предпочитал оказаться с девушкой наедине; хотя и говорил с нею почти так же, как мужчина с мужчиною, только в голосе его звучала нота нежности; хотя не сводил с неё при этом серьёзного взгляда, однако же никогда более не брал он Заряночку за руку и никак иначе к ней не прикасался. А, по правде говоря, девушка мечтала о прикосновении его руки.

На третий день своего пребывания в Замке Обета Заряночка, уступая настойчивым уговорам своих друзей, пока сидели они все вместе на лугу за пределами замка, набралась храбрости и рассказала им историю свою от начала до конца. Ничего не скрыла посланница, кроме того только, что касалось её лесной матушки, ибо казалось девушке, что добрая подруга станет любить её ещё крепче, ежели она, Заряночка, не станет болтать о деве чащ всем и каждому.