Секретарь Королевского Отбора - Рина Рэйн

— И в чем здесь принципиальная разница?

Я подавилась водой. Он что — реально не понимает?

— Статус, титул, родство, общее имущество, — начала перечислять, чуть не загибая пальцы.

— Хорошо-хорошо. Допустим, эсса, тут я не прав. Сам никогда не был женат, каюсь. Но что? Нужно напирать на вот это все?

— Ну, не обязательно. Скажите, что один из принцев поражен красотой и умом ее дочери и хочет знать, как по-особенному выделить ту из толпы, но так, чтобы девушка его сразу поняла и не оскорбилась.

— Мне кажется, я говорил тогда почти то же самое.

— Вот именно. Почти. Вы ни разу не заметили, что ни в коем случае не хотите оскорбить девушку и ее семью. А это, поверьте, важно.

— Не знаю… Не встречал раньше среди любовниц принцев тех, кого оскорбляло бы такое положение вещей.

Я порадовалось, что не жую в этот момент. Но, кажется, мой вид все равно был слишком красноречив, потому что он тут же поспешно добавил:

— Но вашим советом непременно воспользуюсь.

На том и порешили.

На саму фабрику мы попали через портал, который Аттор открыл около входа, рядом с которым толпились кареты и били копытами пегасы. Как оказалось, он уже раньше бывал тут. Здесь варили «супружеские» зелья. И хоть я гнала от себя мысли о том, что именно он мог покупать из «супружеских» зелий, да еще впрок, раз закупался на фабрике, они все равно портили настроение. Куда больше, чем знание того, что где-то рядом со мной живет некто, способный отравить насмерть невинную девушку.

Эти мысли сдували в груди тот легкий ванильный пузырь, который появился, пока мы сидели в кафе. А ведь было так хорошо, спокойно и уютно… Но передышка закончилась. Впереди ждала работа. И я заставила себя сосредоточиться на ней.

Лучше так, чем думать о том, что в конце дня его наверняка ждет встреча с рееянкой.

Да и какое мне дело до этого? Правильно. Никакого.

Мы сняли плащи и пошли на проходную, чтобы представиться скучающим контролерам. Только те, оказалось, совсем не скучали — санитары в светло зеленых робах как раз проносили мимо них носилки с накрытым черным мешком трупом.

— Меня зовут лэстр Лэс Реми. Что здесь происходит? — спросил Аттор, доставая из кармана пластину удостоверения.

— Да вот, — замялись санитары, теряясь перед его высоким чином. — Труп.

— Кто умер?

— Да эта… Директриса какая-то.

Аттор молча распахнул мешок. Я вскрикнула.

Я никогда не видела мать Далии. Но сходство покойницы с дочерью было слишком заметным, даже несмотря на почерневшие губы и сетку синих сосудов около них.

Аттор

Чувствовать себя идиотом Аттор не любил. А, увидев труп, именно это и почувствовал.

Танцующие эржи!

А ведь когда он только получил данные о невестах с Оллонни, то сразу же предложил распорядителям официально вызвать родственников подозрительных девушек на допрос без лишних расшаркиваний. Но они сперва почти неделю тянули с ответом. А после — и вовсе рассказали обо всем пиар-отделу. Те, конечно же, посчитали, что такой казус сильно подорвет доверие к шоу. И настояли на том, чтобы не выдавать допрос за допрос.

— Придумайте что-нибудь естественное, — бросил ему герцог Лэ Эсти. И только тренируемая многие года выдержка удержала Аттора от того, чтобы прямо в ответ не сказать тоже что-нибудь естественное.

И ведь даже убийство принцессы не переубедило распорядителей!

Вот поэтому он вместо того, чтобы просто вызывать с самого утра мать единственного свидетеля гибели Лоди к себе в кабинет, мало того, что потащился к ней сам, так еще и был вынужден учитывать ее рабочий график! А она, чтоб его, принимала посетителей только с обеда!

Зато убийца успел с ней встретиться до обеда!

Или Риэтэль сделала это сама? До сих пор не известно, как именно яд попал на губы первой жертвы. В косметике принцессы никаких отравляющих средств не нашли, чужими она не пользовалась…

И хоть внешне кажется, что Риэтэль отравлена точно так же, но тем же веществом?

И была ли ее дочь случайным свидетелем? Или кто-то специально подставляет Далию? Или угрожает ей? Или…

— Лэстр, мы можем уносить тело? — перебил его размышления осторожный голос санитара.

Эрж!

— Пока нет. Здесь оставьте, а сами можете идти, — отмахнулся от них Аттор, доставая кристалл связи и вызывая своих экспертов и тех стражей, что уже прошли допрос и могли работать дальше.

И плевать, что на это скажут и распорядители, и, тем более, пиар-отдел. Он должен найти заговорщиков и убийц? Должен. И он это сделает. А следить за тем, насколько принцы удачно женятся, вообще не его проблема.

Ему еще свою свадьбу надо бы организовать… О чем он, кстати, совсем забыл!

Аттор повернулся к стоящей чуть позади Энабетт. Бледная и напуганная, она с тревогой смотрела на него, обхватив плечи руками.

И что ему делать сейчас? Отправить девушку сравнивать реальные биографии невест с тем, что те понаписали в анкетах, чтобы найти среди них желающих попасть во дворец любой ценой? Или оставить тут помогать с расследованием?

С одной стороны, никакого специального образования у Энабетт нет. Но с другой — она уже не раз и не два доказывала свою полезность и умение задавать правильные вопросы.

И, будучи рядом, он сможет ее защитить. А ведь где-то там точно ходит убийца, а отсюда уже, наверняка, давно ушел. Да и с графом все совсем непонятно…

А чего хочет она?

— Эсса, вернетесь во дворец разбираться с анкетами невест или будете помогать мне сейчас здесь?

Она с минуту оценивала его предложение.

— Буду здесь, лэстр.

— Тогда найдите бумагу и перо. Я хочу, чтобы вы записывали все мысли по поводу случившегося, которые у вас уже возникли или возникнут.

***

Интерлюдия

Весна баловала столицу: яркое солнце, теплый ветер, витающие вокруг ароматы первых цветов, шум зеленых деревьев, слышимый даже сквозь привычный гомон улиц… Все это настраивало на жизнелюбивый лад. Поэтому даже случившаяся позавчера трагедия уже почти никого не тревожила, а о семидневном трауре напоминали только хлопающие полотнами на ветру белые флаги, вывешенные на окнах и под крышами.

За кованым круглым столиком одного из кафе, расположенных на немноголюдной тупиковой улочке, сидели двое: одетый по-простому в куртку и штаны высокий и худой блондин с чуть взлохмаченными кудрявыми волосами и приятная седая старушка в аккуратной алой шляпке, алом строгом пальто и макияже под стать образу. Сератина мерно размешивала в белой фарфоровой чашке ароматный травяной чай, а мужчина обаятельно улыбался пышногрудой официантке, которая уже трижды подходила к их столику и как бы невзначай демонстрировала все прелести глубокого выреза бордового свитера. Знахарке был безразличен флирт ее визави. Зато благодаря этому она смогла незаметно бросить в его крепкий кофе маленькую полупрозрачную капсулу личного приготовления.