Они должны умереть. Такова любовь. Нерешительный - Эван Хантер

— А что тебя устраивает! — спросил Сиксто, и опять воцарилось молчание. Он был уверен, что Зип сейчас расплачется. И действительно, у него на глазах уже навернулись слезы. — Тебя устраивает убивать людей? Это тебя устраивает? — не отставал от него Сиксто.

— Послушай…

— Что хорошего ты в этом находишь? Мои люди никогда, ни здесь, ни на острове, нигде никого не убивают. Так что…

— Ты напрашиваешься на скандал, — угрожающе сказал Зип.

— Ну, ладно, мы убьем Альфи… Какой в этом смысл? Что нам это даст? ' .

— Ты напрашиваешься на скандал, — повторил Зип.

— Думаешь, если мы изобьем кого-то…

— Заткнись!

— …то будем похожи на суровых парней?

Внезапно Зип с силой ударил Сиксто по лицу. На какой-то момент он замер от такого сильного удара, почувствовав нестерпимую боль. Измерив Зипа холодным взглядом, провел по рту рукой.

— Все в порядке? — спросил Зип.

Сиксто молчал. На лице Куха появилась ухмылка. Папа был немного озабочен — он не знал, что ему делать: улыбаться или нахмуриться.

— Ну так как, все в порядке? — переспросил Зип. И опять никакого ответа. — Все в порядке, — подтвердил он. — А теперь составим план.

Кух довольно улыбнулся. Наконец-то все неприятные моменты, связанные с дисциплиной, разрешены. Наконец- то они приступают к делу.

— Итак, Зип, что будем делать первым делом?

— Сначала нужно выяснить, где наудится Альфи: дома или нет. Об этом позаботятся Папа и ты, Сиксто. Зайдете в коридор и будете подслушивать у двери. Постарайтесь выяснить, дома он или нет. После этого вернетесь и доложите мне.

- — Но как его заманить к нам? — спросил Кух.

— Все, что от вас требуется — заставить его выйти в коридор. ‘

— Но как?

— Не знаю. — Он задумался. — Неужели у него нет друзей? Например, Папа мог бы позвать его, выдав себя за приятеля.

Кух покачал головой:

— Альфи — это дикий волк.

— Должен же быть кто-то, кому он доверяет, кому бы он поверил и вышел в коридор поговорить… Идея! — Он щелкнул пальцами, и лицо его тотчас оживилось. — Если кто-то из нас начнет его звать, он все равно не выйдет. Надо сказать, что мы будем друзьями, что мы больше не таим на него зла, понимаете? Вот такая версия. Посредник поверит в это и расскажет Альфи. А когда Альфи выйдет в коридор — бам! '

— Да, Зип, но кто будет посредником? Кому Альфи может поверить?

Зип расплылся в улыбке.

— Чайне, — сказал он.

ГЛАВА XV

Попав в дом, где жил Альфредо Гомес, Сиксто уже знал, что надо делать. Наверное, он знал об этом уже с самого начала, еще тогда, когда шел в аптеку. Знал, но не мог признаться себе в этом. И сейчас он очень хорошо понимал, что для предотвращения бессмысленного убийства Альфредо Гомеса присутствие полиции на улице просто необходимо. Он сознавал, что должен сделать выбор и сделать немедленно, а определившись — отстаивать избранный им путь. Слишком юный, он, очутившись на житейском перекрестке, с трудом мог во всем разобраться, сделать выбор, от которого зависела бы жизнь другого человека, в равной мере, как и его собственная. Но перекресток не был чем-то мифическим, это была реальность, и он столкнулся с ней лицом к лицу. Он выбрал свой путь так, как это и должно быть — обыденно, не крича об этом на весь мир. Это ему подсказала его совесть. Для него не было иного пути, ведь этот выбор был для него частью его самого.

— Папа, — прошептал он.

— Что тебе?

— Давай сядем. Я хочу поговорить с тобой.

Они уселись на ступеньки, ведущие на второй этаж. В коридоре было темно и тихо. Почти все жители дома высыпали на улицу понаблюдать за осадой. Но даже зная, что его никто не может подслушать, Сиксто старался говорить шепотом. Но шепот заразителен и поэтому Папа шептал тоже. Сидя бок о бок в темном коридоре, ребята тихо разговаривали.

— Так что случилось? — снова спросил Папа.

— Папа, это все неправильно.

— Что все неправильно?

— То, что мы собираемся сделать с Альфредо.

— Зип сказал…,

— Папа, пожалуйста, послушай меня.

— Я слушаю, Сиксто.

— Папа, мы не должны убивать Альфи.

— Не должны? Но Зип сказал…

— Не должны, Папа. Послушай, тебе здесь нравится? Тебе нравится этот город?

— Si.

— Мы приехали сюда… здесь хорошо… лучше. Мы же не хотим быть похожими на этого Пепе Мирандо.

Смущенный таким поворотом дела, Папа замешкался. Затем сказал:

— Пепе Мирандо — самая большая величина, которая когда-либо жила в этом районе.

— Нет, это совсем не так. Это позор для наших людей.

Папа покачал головой. Нежно, подобно отцу, объясняющему что-то любимому сыну, положив свою руку на руку Сиксто. Затем размеренно, по-отечески, как бы оправдывая свое прозвище, похлопал его и сказал:

— Нет, Сиксто, ты не прав. Он очень большой человек.

— Папа, но он убивает людей! — произнес Сиксто, отдернув руку.

— Si. Он храбрый. .

— Папа, это не…

— Он очень отважный, — настаивал Папа. — Он про; рявил головы многим полицейским и…

— Он не храбрый. В нем нет ничего хорошего. Е наплевать на тебя и на меня, он заботится только себе. Он плохой и только портит нас.

— Нет, Сиксто, — размеренно произнес Папа. — No verdad. De ningup modo…[22]

— He говори по-испански! Раз ты здесь, мы долж говорить по-английски. — Помолчав, добавил — Папа, понимаешь, о чем я говорю?

— Si, уо comprendo. Рего…[23]

— Не говори по-испански.

— Это почему же? — удивился Папа.

— Послушай меня, Папа, — Сиксто уже начинал тер: всякую надежду. — Мы не будем убивать Альфи.

— Разумеется, нет, — подтвердил Папа, кивнув голов

— Нет. Нет. Убив его, мы поступим скверно. К Зип. Как Пепе.

— Зип покупал мне мороженое.

— Папа, он плохой.

— Зип? Плохой?

— Да. Да.

— А Пепе?

— И он тоже плохой.

— Нет. — Папа покачал головой. — Зип говорит, что хороший.

Сиксто начинало трясти. Он не хотел козырять, видел, что не убедил Папа, видел, что нужно прилож: еще больше усилий.

— Папа, а как ты думаешь, я хороший?

— Si.

— Мог бы я совершить что-нибудь плохое?

— Не думаю.

— Папа…

Он затаил дыхание.

— Папа, человек, позвонивший в полицию… и расказавший, где находится Пепе, — это я. Я навел их на след.

Воцарилась тишина. Он почувствовал, что совершил громадную ошибку, открыв то, что должно было оставаться тайной. Папа смотрел на него отсутствующим взглядом.

— Это ты настучал на Пепе? — все еще не веря, спросил он.

— Да.

— А как ты узнал, где он находится?

— Я увидел его вчера, узнав по фотографии из газеты. Я думал об