Каботажный крейсер. Корабль призраков - Виктор Баженов

– Но я в нее перед прыжком бластер встроил. Очень мне понравилось, как твоя шпага сияет.

– Добро. Все живы? – повысил голос Блад.

– Да вроде.

– Создатель миловал.

К счастью, никто себе шею не свернул. Обошлось даже без мелких царапин, синяков и шишек.

– Значит, так, уважаемые дамы и господа. Мне нужно кое-что проверить. Гиви, до моего возвращения ты – главный. Отвечаешь за пассажиров головой. Джим, Фиолетовый, к вам это тоже относится.

– Капитан, а вы куда собрались? – осторожно спросил профессор, подняв с пола слетевшие очки и надевая их себе на нос.

– Я же говорю: надо кое-что проверить. Да, вот еще что. К пульту управления не приближаться и на кнопки не жать. Это в первую очередь к тебе, Джим, относится. Ждите здесь.

Блад стремительным шагом покинул рубку и тщательно закрыл за собой дверь. В его голове галопом неслись мысли, и все они были одна дурней другой. Корабль изменился. Кстати, он делал это уже не в первый раз. Из каботажника в крейсер и наоборот «Ара-Белла» превращалась лихо. Но то были внешние превращения. Теперь же до неузнаваемости изменились внутренности, и, прежде чем принять какое-либо решение, капитан хотел убедиться, что они по-прежнему на «Ара-Белле» и что никого постороннего на судне нет.

На выяснение этого вопроса много времени не ушло. Под ноги капитану прямо из стены выпала Нола и начала дрыгать ножками, явно отбиваясь от кого-то находящегося по ту сторону переборки.

– В чем дело, Нола? – нагнулся над ней Питер.

Гнома беззвучно проорала что-то в ответ, продолжая отбиваться.

– Блин! И ты безголосой стала, – расстроился капитан. – Я так понимаю, тебя бедный Йорик заразил. Ладно, поставим вопрос иначе. Мы сейчас на «Ара-Белле»?

Гнома энергично закивала головой.

– Он просто слегка видоизменился. Я угадал?

Нола изобразила что-то руками, давая понять, что слегка – это еще мягко сказано.

– Отлично. На нем посторонние есть?

Судя по тому, как замотала головой гнома, на этот раз ответ был отрицательный.

– А кто тебя там за ногу тянет?

На это Нола ответить не смогла, так как очередной рывок неведомого противника выдернул ее за переборку. В принципе этой информации Питеру было больше чем достаточно, и он бодрым шагом вернулся в рубку, которую окидывали недоуменным взглядом удивленные пассажиры и члены экипажа.

– Капитан, а вы уверены, что мы на «Ара-Белле»? – задал вертевшийся у всех на языке вопрос профессор Лепестков.

– Без сомнения, – сказал Блад.

– Но тут все изменилось! – Штурман кивнул на массивный пульт. – Где виртуальные пульты управления и дисплеи?

– А где фионный свет? – задрала головку вверх Алиса. – Папа, ты посмотри: на потолке светодиодные панели! И они едва мерцают.

– Каменный век! – прошептал пораженный штурман. – Заря электроники! В чем дело, капитан?

– Наш корабль особенный, – сохраняя олимпийское спокойствие, заявил Блад. – В ответ на внешнюю или внутреннюю угрозу он сворачивается в зародышевое яйцо.

– Какую угрозу? – заволновался Фиолетовый.

– Разберемся, – невозмутимо ответил Блад.

– А что значит в зародышевое яйцо? – встрепенулся профессор.

– Я так понимаю, вас этот вопрос интересует исключительно с точки зрения биологии? – улыбнулся Питер.

– Разумеется!

– Данный случай к этой науке отношения не имеет. Это включились системы безопасности, переведя корабль на примитивный, но максимально безопасный для пассажиров и членов экипажа уровень, так, чтобы их действия, пока они не разобрались в ситуации, не нанесли вреда никому и ничему.

– Свернулся в зародышевое яйцо… – фыркнул Фиолетовый. – Да он скорее развернулся, чем свернулся. Опять же надписи какие-то непонятные. – Штурман опять подозрительно покосился на пульт. – Вы их понимаете, капитан?

– Древнеэпсанский язык. Меня ему учили в детстве. Я, правда, был не очень усидчивый ребенок, но кое-что помню. Не волнуйтесь, штурман, разберемся.

– Обязательно разберемся, – как можно убедительней закивал головой Гиви.

Однако делал это гном с таким обалделым видом, что кое-кому сразу стало ясно: врет! Артист из гнома был плохой. Фальшивил капитально. Фиолетовый с Джимом тоже поглядывали на капитана подозрительно, и только Алиса с папой ничего не заметили.

– И часто на вашем корабле такие ЧП случаются? – вкрадчиво спросил штурман.

– Папа, невесомость! – всполошилась вдруг Алиса.

– Что невесомость? – не понял профессор.

– Склиса от нее тошнит! А его клетка прямо над клеткой хорька-паникера!

– Создатель! Он же в отрыжке склиса захлебнется! Капитан, нам надо срочно в трюм!

В принципе капитан был не против. Если верить Ноле, посторонних на корабле нет. И пока он окончательно не разберется, что к чему, под ногами никто путаться не будет. Разве что подстраховать на всякий случай.

– Не возражаю, – кивнул Питер. – Штурман, бластер у вас с собой?

– С чего вы взяли? – напрягся Фиолетовый.

– Чтобы у штурмана, сопровождающего научную экспедицию, не было при себе оружия? – усмехнулся Блад. – Ни за что не поверю.

– Ну есть.

– Вот и прекрасно. Поставьте его на боевой взвод и проводите наших ученых к их зверушкам.

– Зачем на боевой взвод? – нахмурился Сергей Павлович.

– На всякий случай, – любезно пояснил Блад. – Вдруг у ваших питомцев после встряски в невесомости разыгрался аппетит? А если кто-нибудь из клетки вырвется и начнет на вас пасть разевать?

– На меня еще ни один зверь не посмел пасть разинуть! – возмутилась Алиса.

– Все когда-то бывает в первый раз, – философски пожал плечами капитан.

– Никаких бластеров! – категорично заявил профессор. – Только станер. Там есть уникальные экземпляры неимоверной ценности!

– Не волнуйтесь, профессор, я буду работать очень аккуратно, – успокоил отца Алисы Фиолетовый, доставая из-за пояса за спиной станер, который до этого скрывали полы его просторной синей куртки.

Как только пассажиры и штурман удалились, Блад выразительно постучал костяшками пальцев по лбу гнома.

– Гиви, в следующий раз лучше помолчи.

– А чё?

– Артист из тебя хреновый, вот чё. Хотя бы в присутствии пассажиров старайся скрывать свои эмоции.

– Я постараюсь. Так что ты выяснил, капитан?

– Это «Ара-Белла», и на ней посторонних нет.

В этот момент за дверью рубки что-то зашуршало, заскреблось, а затем с дробным топотом удалилось.