Долгожданное счастье - Шотни Сент-Джеймс

— Согласен, — вставил Роб, доставая бумажник. — Мы сумели решить все наши проблемы. — Он подмигнул Рэйчел, вынул несколько банкнот и протянул старику. — Мы поняли, что разучились общаться друг с другом, правда, Рэч?

— Да, конечно.

Рэйчел покраснела, и этот внезапный румянец появился у нее на щеках вовсе не от резкого ветра, дувшего с моря.

Они под руку прошли к машине, оставив старика в недоумении разглядывать пять сотенных бумажек, зажатых в руке.

— Туристы, — хмыкнул он, качая головой.

В тот день Роб и Рэйчел прощались с Бробэнком и своими новыми друзьями. Были записаны адреса, сделано общее фото, потом Блиссы тронулись в путь, провожаемые дружным маханием рук, слезами и пожеланиями скорее приехать еще. Они ненадолго задержались в Леруике, тоже чтобы попрощаться, и отправились в аэропорт Сумберг, где оставили машину и сели на самолет до Йорка.

Там их встретил Эш Мэйфилд и по дороге в гостиницу этого древнего валлийского города познакомил с планом предстоящих выступлений.

— Жаль, но опять придется поработать, — весело пообещал он, осторожно ведя машину по многолюдной улице. — Наш отдел рекламы отменно выполнил свою задачу.

Фредерика Харрис встретила их в отеле «Римские ворота» с озабоченным и напряженным видом. Но, увидев, как они выбираются из «роллс-ройса» Эша Мэйфилда, заулыбалась.

Она обняла обоих и слегка ткнулась носом в щеку Роба.

— Ну, мой дорогой, теперь я вижу, что спокойно могу возвращаться домой. Очень рада, что тебе наконец удалось овладеть ситуацией.

На всю следующую неделю Роб и Рэйчел с головой погрузились в суматоху рекламных мероприятий. Посадив Фредди в поезд на вокзале в Йорке, они полностью посвятили себя лекциям и встречам. Они выступали перед огромными толпами поклонников в гулких залах муниципалитетов, разъезжали по окрестностям Йорка, где на встречи собиралось всего по нескольку человек. Они надписывали книги, пока у них не сводило от усталости пальцы и не начинали ныть мышцы лица от постоянной улыбки. Но передышка, которую они получили, и отдых в «Тенистом береге» и на Шетлендских островах вернули им силы и помогали стойко выдерживать бешеный ритм поездки и даже получать от нее удовольствие.

Однако когда впереди замаячил финиш, оба были только рады. Им еще предстояло в пятницу участвовать в радиопередаче, а в воскресенье провести последнюю лекцию и еще раз раздать автографы. На понедельник были намечены их отлет в Штаты и официальное завершение турне.

По дороге на радиостанцию Рэйчел решила попросить Роба после передачи сходить с ней в небольшое уютное кафе, которое она обнаружила неподалеку от отеля. Там, при мягком свете свечей, под тихую музыку, она собиралась открыть перед ним карты. Она любит Роба, и поездка показала, что ей больше не хочется расставаться с ним. Если они оба приложат усилия, то смогут сгладить различия в своих характерах и сохранят семью. Ночь на маяке, когда Роб так самоотверженно переборол свои привычки, внесла перелом в настроение Рэйчел. И позже он делал все, что было в его силах, и ей казалось жестоким и дальше держать его на расстоянии. Итак, решение принято.

Оказавшись в суматошной обстановке студии, Роб потянул вниз узел галстука, чтобы тот не мешал дышать. Он всегда почему-то очень нервничал перед микрофоном. Привыкший к общению с живой аудиторией, он не любил говорить в огромное пустое пространство, как это получалось на радио. Даже телекамера не так сковывала его, как оборудование радиостудии.

Рэйчел, наоборот, казалась совершенно спокойной. Более того, она буквально лучилась радостью. На выступление она надела темно-зеленый брючный костюм, который ей очень шел; весь ее вид говорил о полной уверенности в себе. Робу хотелось верить, что интервью пройдет гладко, но какое-то странное, навязчивое предчувствие не оставляло его.

Как только ведущий, краснолицый человек с бегающим взглядом, начал программу, Роб почувствовал себя лучше. Вопросы были предсказуемы, и на большинство из них отвечала Рэйчел. Робу только этого и надо было. Он привык к тому, что ей всегда уделяли больше внимания, и понимал, что ее дикция не уступает ее красоте. Окажись он сам на месте ведущего, ему, конечно же, было бы приятнее общаться именно с ней.

— Итак, Роб, — вдруг сказал краснолицый, — давайте посвятим несколько минут вашей специализации.

— Моей специализации? — переспросил Роб, который от неожиданности растерялся и пытался сейчас собрать мысли, моля небеса, чтобы вопрос оказался попроще. Но его молитва не была услышана.

— Да. Я имею в виду общение! — с видом победителя воскликнул ведущий. — И должен признаться, что все мы, застенчивые и косноязычные мужчины во всем мире, завидуем вашим способностям.

— Ну… — Роб еще больше ослабил узел галстука и бросил растерянный взгляд на Рэйчел. — Боюсь, что у меня не найдется особых секретов, чтобы поделиться с вами. Я всего лишь упомянул о важности общения с вашим партнером по браку. Я никогда не считал себя большим мастером в этом искусстве.

— Ну, Роб, не скромничайте! — В смехе ведущего звучала почти злоба. — Если вам удалось в течение стольких лет удерживать возле себя такую блестящую женщину, как Рэйчел, вы наверняка умеете разговаривать с ней с непревзойденным искусством.

— Роб действительно очень талантливый собеседник, — вмешалась Рэйчел, решив прийти на помощь мужу.

Роб проглотил слюну. Он понимал, что сказанные Рэйчел слова не удовлетворят этого человека. Ведущий явно был настроен на спор.

— В самом деле? — пробормотал журналист. — Ну-ну. Это по-настоящему высокая оценка. Что скажете, Роб? Не поделитесь ли с нами, как вы добились успеха?

— Я… не знаю. Уточните, что вы имеете в виду.

— С удовольствием. Чтобы мы могли у вас поучиться, расскажите слушателям, какими словами вы говорите Рэйчел о своей любви.

— Что?!

— Всего лишь для забавы. А мы, неандертальцы, может быть, даже чему-нибудь научимся.

— Но…

— Давайте, покажите себя! Представьте, что меня здесь нет, представьте, что нет трех миллионов наших слушателей. Покажите, как вы объясняетесь в любви своей красавице жене.

Роба прошиб пот. Он взглянул на Рэйчел и вдруг помрачнел. В ее глазах он больше не видел поддержки. Ее взгляд почти просил его об этом, губы раскрылись в предвкушении. Похоже, она ожидала, что сейчас произойдет нечто важное, что она действительно услышит от него все эти слова.

Проклятие, как он мог допустить, чтобы этот тощий английский проныра втянул его в подобную авантюру! Перед своей третьей попыткой он судорожно вздохнул, как тонущий человек.

— Я… понимаете ли…

Роб облизал сухие губы и неловко провел рукой по липкому от пота лбу. Он, пожалуй, повторит слова, сказанные той ночью на маяке. Ведь особой разницы нет.

Дьявол, есть разница! Он представил себе, как его, затаив дыхание, слушают тысячи и миллионы людей. Перед его мысленным взором возникли суровые жители Шетлендских островов, Эш Мэйфилд. И коридорный из их гостиницы. Хилари и Генри из Бамбл-Грин, все члены Женской ассоциации Айвибриджа. Боже, он не в силах, просто не в силах повторить перед ними эти слова!