Мякиш, я и вурдалак - Алва Верде

— Почему?

— Потому что! — зло выкрикнув, девушка вдруг замкнулась в себе и решила больше со мной не разговаривать.

Я почувствовала неладное и дотронулась до плеча Огневушки. Ласково его сжала и присела. Посмотрела девушке в глаза и продолжила разговор, несмотря на всё нежелание своей собеседницы.

— Скажи. Мы же с Луи тебе не враги. И другие. Мы все тебя любим, Огневушка. Так зачем ты попыталась сжечь Тиля? Что обидного в том, что он захотел принять подобный тебе облик?

Луи тоже подошёл ближе. Решив меня поддержать, дотронулся до макушки девушки и ласково потрепал волосы.

— Скажи нам, мы правда хотим помочь, — голос вурдалака показался мне невероятно ласковым и бархатным.

— Потому что я… я последняя, — Огневушка вдруг закрыла лицо руками и разрыдалась. Едкие слёзы падали на пол и прожигали там дыры. Мне пришлось даже чуть отодвинуться, иначе мои ноги стали бы похоже на дуршлаг. — Я последняя! Нет больше фениксов. И я… Мне Тиль нравится, я…

— Так вот ты зачем волосы изменила? Хочешь быть похожей на метаморфов?

— Я не хочу быть одна! — Огневушка подняла заплаканное лицо и грустно на нас посмотрела. — Не хочу!

— Послушай, здесь, в этой таверне, ты никогда не будешь одна! Слышишь? Мы все тебя любим, что ты! — обняла Огневушку и прижала её к себе. — Уверена, Тиль это не со зла. Ты не спрашивала его, зачем он это сделал?

Огневушка мотнула головой. Бледная, заплаканная, с этими чёрными волосами и глазами, похожими на бездну она мне напоминала какого-то гота. Макияжа соответствующего не хватало.

— А если мы его позовём? Тиля? Ты не будешь ничего поджигать? — Луи предложил неожиданное решение. — Спросим его все вместе…

Нас точно подслушивали, потому что дверь тут же открылась как по мановению волшебной палочки. Ингвар втолкнул Тиля под одобрительный шепоток остальных. Под дверью моей спальни собрались все. Я видела и Мару, и Вирку, и Фло. Даже Азалия маячила на заднем плане. Целая толпа.

— Огневушка, не бойся, всё будет хорошо! — феечка пропищала откуда-то сверху, звеня крыльями.

Немного расстроенный и пристыженный Тиль вышел в центр комнаты и замер. Луи одарил его таким взглядом, что бедный мальчик стал густого свекольного цвета. Метаморфы забавно выражали свои эмоции.

— Ну, рассказывай, — Луи, стоя в обнимку с огнетушителем, грозно свёл брови. — Зачем ты это сделал?

— Я ничего не делал! — Тиль сжал кулаки и нервно выкрикнул. — Я… я не хотел обидеть Огневушку, я всего лишь хотел ей понравиться… — уши парнишки теперь мерцали так, что напоминали новогоднюю гирлянду. — Вот и всё.

— Ты… ты хотел понравиться… мне? — Огневушка ослабила свои объятия и робко встала со стула. — Правда?

— Правда, — Тиль обречённо вздохнул и склонил голову так, будто его к казни приговорили.

Огневушка, сутулясь и отчаянно краснея, подошла к парнишке. Выше она его была почти на полголовы. Затем вдруг взяла его за руки, склонилась и поцеловала.

Взрыв был небольшой мощности. Я не знаю про тротиловый эквивалент, но вся моя комната оказалась в саже. Неожиданным гостям за дверью тоже досталось. Все мы напоминали какое-нибудь племя Тумба-Юмба. Огневушка, смущённо хихикая, довольно на нас посмотрела.

Больше всего досталось Тилю. Весь чёрный, перемазанный, только глаза и зубы белели, потому что парнишка довольно улыбался. Волосы дымились и стояли дыбом. Я даже увидела на них небольшой огонёк.

Пришлось выхватить у вурдалака огнетушитель и обдать Тиля спасительным залпом.

— Реакция у тебя, Луи, ни к чёрту!

Как же тебе повезло!

— Обожаю этих красноротиков! До чего они вкусны! — Ингвар захлёбывался от удовольствия, поедая мелкую жареную рыбёшку. Он её совсем недавно выловил в нашем пруду. Ну а я её в муке обваляла, да на масле свежем зажарила до хрустящей корочки. — Просто пальчики оближешь!

Я спорить не стала. Только плечами пожала и вернулась к великолепным стейкам местной рыбы. Тибальд нам её отправил столько, что Мара вместе с Виркой всю ночь крутились на кухне. Теперь у нас была рыба тушёная, с морковкой, томатами и красным луком; рыба маринованная, с местными травами и мелкими кольцами оливок; рыба солёная, с цедрой лимона и апельсина, а ещё целым ворохом ароматной зелени; рыба жареная; рыба в кляре; рыба печёная, с лимоном и местным корнеплодом, напоминающим нечто среднее между картофелем и репой; уха, в которой ложку можно было ставить. А ещё расстегаи, пирожки с рыбой и яйцом. Ещё, по совету практичной Мары, мы сообразили коптильню, где эта рыба тоже теперь пропитывалась приятными ароматами. В общем, две недели, не меньше, мы будем поедать эту вкусную жирную белую рыбу, названия которой я не потрудилась запомнить. Мне она напоминала морского окуня.

Только оборотень отказывался от нашей рыбы и давился своей мелкотнёй. Оно и понятно: всяк кулик своё болото хвалит, а Ингвар — пруд и улов. А мы его заслуженных лавров решаем.

Наши тритоны и русалки временно перешли на вегетарианское меню: есть рыбу было ниже их достоинства. И это тоже можно было понять.

Азалия, сидевшая с нами за одним столом, искоса поглядывала на Ингвара, хрустящего косточками и зажаристой корочкой. Тот увидел её взгляд, но расценил его как-то не так. Иногда мне начинало казаться, что у оборотня на фоне рыбалки мозг уехал отдыхать на Канары.

— Рыбки? — утирая жирный рот тыльной стороной ладони, Ингвар белозубо улыбнулся и протянул полное блюдо рыбы русалке. Та аж позеленела. — Ну чего ты! Это же вкусно!

Луи, сидевший по правую сторону от меня, звучно ударил себя ладонью по лбу и покачал головой. Но говорить ничего не стал. С недавних пор я учила мужа искусству держания языка за зубами. Что-то вурдалак стал охоч до споров с Ингваром несмотря на то, что полную протекцию я оказывала именно Луи. Видать, наличие такого тестостеронового маньяка даже благородного Луи повергало в уныние и страх.

— Что там Огневушка? — я доела рыбный стейк и отодвинула от себя тарелку. Кажется, я сейчас лопну.  — В последнее время она ходит жутко довольная!

— Помогли твои советы да мази. Теперь сидят два голубка в подвале, да милуются. Как бы это милование… — Луи озабоченно прицокнул языком.

— Оно не закончится ничем дурным. В любом случае! — я не была в подобных вопросах подкована, но в детях ничего предосудительного не видела. Наоборот! Мне показалось, что это естественный ход течения жизни. В конце концов, Огневушка сама недавно была карапузом. И всех всё устраивало. — Свадьбу в таверне мы ещё не играли.

— Угу, — вурдалак склонился ко мне. — Мы, как бы, свою тоже не справляли.

Я аж холодным морсом подавилась. Закашлялась и вытаращилась на Луи: это он сейчас серьёзно?

— А надо? — с опаской уточнила, глотая ком в горле. — Да? Думаешь, пора? Какой тип брака у нас будет? По расчёту? От безысходности? По принуждению? Или по любви?