Триединый - Генсо-но Ками

Извозчик начал проявлять признаки нетерпения. Я же лихорадочно размышлял, как быть. Деньги лежали в моей комнате — нужно лишь сходить туда, чтобы расплатиться с кучером. Но как мне теперь вернуться в школу?!

Хотя ворота заперты, меня наверняка впустят, если я начну ломиться в них. Но тогда раскроется мое ночное отсутствие. У надзирателей и учителей возникнут вопросы, на которые я не смогу ответить.

А если сказать извозчику, чтобы он подъехал к школе с другой стороны? Там можно попытаться залезть с повозки на стену… Нет, не вариант. Кучер наверняка неправильно поймет. Еще патруль позовет. Да и в школу я все равно не попаду — двери заперты. Черт, какого я не продумал все заранее?

Перебрав кучу вариантов, я так и не нашел эффективного решения. В итоге уговорил извозчика подождать до утра, посулив хорошую премию. Распорядился, чтобы он отъехал в сторону, дабы не привлекать внимания сотрудников школы. После откинулся на упругую спинку и задремал.

На рассвете кучер осторожно разбудил меня:

— Молодой господин, утро уже!

Зевнув, я вылез из коляски.

— Жди здесь.

За воротами один из школьных работников подметал дорожку. Привлеченный моим окликом, он позвал сторожа. Тот открыл боковую калитку, с подозрением глядя на меня.

— У меня утренние тренировки, — нагло заявил я, — перед турниром. С разрешения учителя, разумеется. Занимался и ненароком перелетел стену.

Видимо, «спортивный» костюм убедил сторожа. На мое счастье, он не стал выяснять, отчего я не использовал магию и не перелетел стену обратно, а просто впустил меня.

Я быстро сгонял в школу за деньгами. Сообщив сторожу, что, видимо, обронил снаружи учебный меч, вышел на улицу. Отдав извозчику чуть ли не треть карманных денег, вернулся.

— Не нашел, — развел руками на настороженный взгляд сторожа. — Должно быть, все-таки внутри обронил.

* * *

Несмотря на сопутствовавшие сложности, результат эксперимента меня воодушевил. Настолько, что захотелось повторить.

К следующему выходу я подготовился основательнее. Погулял по окрестностям школы в вечернее время, чтобы лучше ориентироваться в темноте. Изучил найденный в библиотеке план города. Между делом расспросил хозяйку кондитерской об опасных районах столицы, в которых не стоит появляться юному аристократу. И разумеется, подготовил пути возвращения.

Это оказалось просто. Хватило всего лишь прочной веревки, купленной в небольшой лавке. Один конец я привязал к балке каркаса в Сером переулке. После перекинул веревку через забор. Отмерил нужную длину и отрезал так, чтобы край на улице болтался на высоте, превышавшей человеческий рост. Хоть по ночам и темно, так было меньше шансов, что ее кто-то заметит. Я же легко до нее допрыгивал — моя физическая форма была как никогда хороша.

Первая же вылазка превзошла все ожидания. Отправившись к окраине, в один из бедных районов, я трижды ввязывался в драку.

Сначала ко мне пристали какие-то пьяные гопари. Хватило буквально трех ударов, чтобы отправить их вздремнуть.

Потом наткнулся на вооруженного грабителя. Угрожая ножом, он потребовал у меня деньги. В этот раз монеты у меня были — ровно столько, чтобы оплатить поездку до школы, если приспичит. Но вместо них нападавший получил перелом правой руки и, скорее всего, сотрясение мозга.

И под конец я встретил целую банду. Поначалу меня привлекли странные звуки. Поспешив к их источнику, я увидел, как в подворотне пятеро амбалов избивали какого-то мужичка. Не просто пинали, а жестоко мочили, собираясь, если не убить, то серьезно покалечить.

Когда я с ними закончил, трое валялись в отключке, один, скорчившись, стонал, а последний, стоя на четвереньках, блевал кровью.

* * *

После этой вылазки мне вынужденно пришлось сделать паузу. Вернувшись к себе, я обнаружил, что в кровь разбил костяшки кулаков. Не абы как, а хорошо так расфигачил. К утру обе руки покраснели и отекли. Вдобавок они болели.

День я продержался, стараясь никому не показывать руки. На людях держал их в карманах, под столом — лишь бы не на виду.

На следующее утро ничего не изменилось. На ранках появилась корка, но боли усилились. Хотя мне и не хотелось, но пришлось идти к доктору.

Школьным врачом оказался пожилой дядька с седыми усами и такой же бородкой. Осмотрев повреждения, спросил:

— С кем вы подрались, учащийся Ардисс?

— Ни с кем, — соврал я. — Просто отжимался на кулаках. С прыжками. Отталкивался от земли и снова падал на костяшки.

— И зачем же вы это делали? — доктор явно мне не поверил.

— Чтобы укрепить тело и дух, — ответил я.

Его глаза скептично блеснули.

— Что ж, учащийся Ардисс, — сказал врач, — учитывая, что ко мне никто не обращался со следами избиения, буду считать, что вы действительно отжимались… таким странным способом.

Он нанес на раны густую липкую желтую мазь. Потом простер свои ладони над моими. Несколько мгновений ничего не происходило, а после я почувствовал тепло. Оно быстро усиливалось, стало едва терпимым. А затем вдруг все прошло: и ощущение нагрева, и боль.

— До завтрашнего вечера ограничьте физические нагрузки, — от его слов на меня повеяло поликлиникой из моего мира. — Мазь смоете перед сном. Всего доброго и не болейте, учащийся Ардисс.

— Благодарю вас, доктор, — вежливо поклонился я перед уходом.

Признаться, я был под впечатлением: впервые мне довелось увидеть Дар исцеления. И непросто увидеть, но и прочувствовать буквально на собственной шкуре. Мне будто дали обезболивающее — неприятные дергающие ощущения пропали. Спустя час сошла отечность. Вместе с ней исчезла краснота. А когда я смыл мазь, под ней не было ранок. Только розовые следы выдавали место, где они находились.

* * *

После этого случая я пришел к выводу, что герою, которого заслуживает Гелдерн, нужна соответствующая экипировка.