Случай в Кропоткинском переулке - Андрей Ветер

Вчера Смеляков получил письмо из дома. Мама сообщала, что Зоя Мельникова окончательно решила выйти замуж.

«Зачем мать пишет об этом? Ну какое мне дело? Неужели нет ничего более важного? Почему никогда не напишет о своём здоровье? Сколько ни спрашиваю об этом, всё отмалчивается. И отец про это ни гу-гу. А ведь у неё сердце давно пошаливает, я-то помню. Эх, мама, мама… Сейчас бы твоего домашнего творожку навернуть… Соскучился я по дому. Навестить бы…»

Он перевернул тетрадный лист и продолжил конспектировать лекцию. Рука немного потела и оставляла на бумаге следы, на которых чернила сразу расплывались.

«Что-то я сегодня нервный. Не понимаю, почему меня так задело сообщение о Зойке… У меня своя жизнь, у неё — своя. Вот ведь втемяшилась чепуха какая-то в голову… Отвлекаюсь из-за этого».

Шла последняя неделя занятий, лекции и семинары подходили к концу, приближались экзамены, после которых сразу начиналась стажировка — регулярные дежурства у посольства.

«Время быстро пролетело, — думал Виктор. — Поначалу казалось, что зиме не будет конца и что занятия эти никогда не кончатся. И вот сейчас всё уже позади. Экзамены, стажировка, а там и офицерское звание присвоят. Осенью я буду лейтенантом! Даже не верится!»

— К дипломатическому персоналу относятся лица, имеющие ранги: посла, посланника, советника, торгового представителя и его заместителя, а также специализированные атташе и их заместители, первые секретари, вторые секретари, третьи секретари и атташе. Атташе бывают гражданские, состоящие на службе по дипломатическому ведомству и связанные со специализированными ведомствами; они являются специалистами в какой-либо отрасли хозяйства. Военные атташе — это генералы, адмиралы и офицеры действительной службы, которые оказывают дипломатическому представителю необходимую помощь по всем военным вопросам и являются представителями своей армии и её командования в государстве пребывания…

Виктор встряхнул авторучкой — чернила закончились.

«Вот зараза!»

Он повернулся он к Сытину и зашептал:

— Дрон, у тебя запасной ручки нет? У меня чернила каюкнулись.

Сытин, не прекращая сосредоточенно хмурить лоб, записывая за лектором, пошарил во внутреннем кармане и достал пузатенькую авторучку.

— Держи…

Смеляков кивнул. Ручка была иностранная. На ней красовалось изображение изящной девушки в купальнике; когда авторучка переворачивалась, чернильная капсула съезжала и с ней уползал купальник, оставляя девушку нагишом.

«Ну, Дрон! И где он только достаёт такие штучки? Вот ведь любитель!»

— Высшим лицом, представителем государства в стране пребывания, является глава дипломатического представительства — посол. Все ведомства, имеющие своих представителей в данной стране, обязаны согласовывать свои действия с послом…

Смеляков вспомнил повара Юкку и своё столкновение с ним во время первомайского дежурства. Дело не получило огласки, хотя повар, похоже, пожаловался своему начальству. Через неделю после того случая к Смелякову подошёл лейтенант Воронин и, отведя его во двор, сказал, что в посольстве все знают, что Юкка получил от постового по зубам. «Да я не по зубам ему…» В ответ Воронин успокоил Виктора: «По зубам, не по зубам… Плевать. Там все знают. Ко мне вчера офицер безопасности посольства подходил, просил передать тебе, чтобы ты не переживал ни о чём. Сказал, что на Юкку слишком много нареканий и что его отправят на родину».

Отгоняя воспоминания, Виктор громко вздохнул.

— Все дипломатические сотрудники, административно-технические работники из числа граждан аккредитованного в данной стране представительства и члены их семей пользуются основными привилегиями и иммунитетом в пределах действий, совершаемых ими при исполнении служебных обязанностей. Вне служебных обязанностей они подлежат гражданской и административной юрисдикции государства пребывания… Под иммунитетом понимается принцип изъятия глав государств, глав и членов представительств, членов парламента и представителей иностранных государств и лиц, а также иностранных военных сил и государственных кораблей за границей из принудительного воздействия со стороны суда, финансового аппарата и служб безопасности страны, где также лица и имущества находятся… Согласно Венской Конвенции, территория, помещения, личный состав дипломатического представительства, а также их личные резиденции неприкосновенны. Оригинальная корреспонденция представительства считается неприкосновенной и не подлежит вскрытию или задержанию. Не подлежит аресту или задержанию в какой бы то ни было форме дипломатический курьер. Архивы и документы представительства также неприкосновенны, где бы они ни находились…

«Чёрт возьми, — размышлял Смеляков, не переставая конспектировать, — сколько же всего существует в мире, что скрыто от глаз подавляющего большинства! Вот стоит какой-то особнячок, живут в нём иностранцы, а вокруг этих иностранцев столько тонкостей, столько сложностей, столько правил! И правила эти вырабатывались веками, пока развивалась дипломатия, чтобы однажды получить окончательную формулировку в Конвенции… Над этой Конвенцией трудились тысячи людей, а никто из прохожих, которые изо дня в день ходят мимо дипломатического представительства, и в голову не придёт никогда, какое громадьё правил и механизмов их осуществления теснится за посольским забором! Какая веками наработанная практика! Какая история!.. И что самое удивительное — так всюду, в любой области. Идёшь мимо стен какого-нибудь научного института и не видишь ничего, кроме этих стен и вывески. А ведь там, за этими невзрачными стенами, пульсирует мысль, кипит важнейшая научная работа, от которой, возможно, зависит будущее нашей планеты… Но мы ничего не знаем. Если взять нас всех вместе, всё человечество, то мы похожи на совершенных недотёп, мы абсолютно неосведомлены, мы ничего не знаем об подавляющем большинстве вопросов, мы даже не догадываемся об их существовании. Этими вопросами занимаются только специалисты… И всюду — специалисты. Каждый знает своё место, каждый играет роль какого-то специального винтика, какой-то специальной шестерёнки… Господи, до чего же интересен мир! И как жаль, что жизни не хватит, чтобы познать его полностью, до конца!»

Владимир Нагибин посмотрел на лежавшую перед ним на столе бумагу.

«Вот ещё одна головная боль», — подумал он.

Головной болью было сообщение о бежавшем Юдине.

Нагибин встал и сделал несколько шагов по кабинету. Остановившись перед окном, выходившим на Лубянскую площадь, он посмотрел на памятник Дзержинскому. Ему очень нравилась эта облачённая в шинель строгая фигура «Железного Феликса». Он считал этот монумент лучшим произведением искусства, созданным в Советском Союзе, а если и не лучшим, то уж наверняка самым эффектным. Вторым по эффектности и значимости памятником революции Владимир Нагибин считал мавзолей Ленина. Эта ступенчатая пирамида пробуждала в нём с детских лет множество необъяснимых чувств. Мальчишкой он подолгу стоял перед мавзолеем, и ему казалось, что через эту красную пирамиду можно проникнуть в другое время, другое измерение.