100 великих тайн Второй мировой - Николай Непомнящий

Как боевая единица линейный корабль «Марат» уже не существовал. Носовая оконечность вплоть до второй башни главного калибра грудой искореженного металла лежала на дне. Большая часть конструкций была выдрана из корпуса в прямом смысле слова. Оставшаяся неповрежденной часть корабля пока что находилась на плаву с креном на правый борт. В результате взрыва котлы второго котельного отделения проломили водонепроницаемую переборку под второй башней, что привело к затоплению нескольких отсеков. В результате разрыва паровой магистрали давление пара упало до нуля, турбогенераторы встали, и «Марат» спустя всего несколько минут после взрыва был обесточен.

Но, несмотря на тяжелейшие повреждения, команда линкора сразу же начала борьбу за спасение корабля, а точнее, того, что от него осталось. Затопив несколько помещений левого борта, удалось немного выровнять крен, полному спрямлению «Марата» мешала лежащая на грунте носовая часть. Попытка поднять пар в уцелевших котельных отделениях не увенчалась успехом: из-за поступления воды не удалось разжечь топки котлов. Действовало только аварийное освещение, использование водоотливных и противопожарных средств было невозможным.

В тяжелейших условиях, при свете ручных фонарей экипаж корабля, борясь с затоплением, пытался конопатить швы и ставить подпоры. Но усилия моряков оказались тщетными: быстро распространяясь по корпусу, вода скрывала места пробоин и заливала отсек за отсеком на нижней палубе. «Марат» сел кормовой частью на грунт, благо глубина в этом месте не превышала 11 метров. После двухчасовой борьбы за живучесть корабля команде был отдан приказ покинуть «Марат»: на линкоре погасло аварийное освещение. Остались лишь расчеты зенитных орудий, установленных на четвертой башне главного калибра, они отражали налеты вражеской авиации на Кронштадт.

К вечеру 23 сентября на изувеченном корабле организовали подачу электроэнергии с берега, и часть экипажа, вернувшись, продолжила борьбу за живучесть. Но, несмотря на все усилия, утром 24 сентября «Марат» окончательно лег на грунт.

К концу сентября немецкие войска подошли вплотную к Ленинграду. Город-крепость оказался в блокадном кольце. В этих условиях было решено использовать «Марат» в качестве мощной плавучей батареи, тем более что третья и четвертая башни главного калибра линкора не пострадали. Началась откачка воды из отсеков и помещений корабля с помощью водоотливных средств нескольких спасательных судов. Приобретя положительную плавучесть, «Марат» всплыл с дифферентом на нос и креном на правый борт. Последнее объяснялось тем, что лежащая на грунте носовая часть играла роль мертвого якоря, жестко связанного с корпусом линкора. Месяц спустя кормовая часть «Марата» была частично осушена и отремонтирована, ввели в строй оставшиеся башни главного калибра.

Уже 31 октября орудия открыли огонь по немецким позициям на южном побережье Финского залива. До конца года артиллерия линкора уничтожила 18 и подавила 87 вражеских батарей, сбила 6 немецких «стервятников». Из-за острого дефицита топлива работы по осушению и восстановлению второй башни главного калибра были перенесены на лето 1942 года.

Несмотря на свою неподвижность, линкор активно участвовал в обороне города. Прикрывая огнем орудий караваны судов из Кронштадта в Ленинград и обратно, вел контрбатарейную борьбу. Немцы тоже не дремали и неоднократно обстреливали «Марат». 12 декабря 1941 года из 23 выпущенных по кораблю крупнокалиберных снарядов три достигли цели, причем два из них пробили верхнюю палубу и взорвались во внутренних помещениях. Стало ясно, что толщина горизонтального бронирования недостаточна, поэтому были форсированы работы по укладке на верхней палубе линкора гранитных плит с кронштадтской набережной. Эти работы еще не успели закончить, когда 28 декабря в «Марат» попало два снаряда. Один из них едва не привел к новой катастрофе: пройдя навылет через артиллерийские погреба третьей башни главного калибра, снаряд по счастливой случайности не разорвался. И все же усиленная «гранитная» палуба успешно выполнила свое предназначение: несмотря на то, что до конца 1943 года линкор «принял» еще несколько крупнокалиберных снарядов, серьезных повреждений он больше не получил.

Послевоенная судьба корабля была незавидна. Восстанавливать его не стали. Переименованный еще в мае 1943-го снова в «Петропавловск», линкор 28 ноября 1950 года был переоборудован в несамоходное учебное артиллерийское судно, получившее название «Волхов». А в 1953 году корабль-герой разобрали на металлолом.

«Сванетия» была построена в Дании в 1937 году по заказу СССР и предназначалась для Ближневосточной товаропассажирской линии Черноморского пароходства. Она имела водоизмещение в 5050 тонн, длину 102,5 метра, ширину 14,5 метра, осадку 5,5 метра. На теплоходе были установлены два мощных дизеля по 2100 л. с., работавшие каждый на свой вал и винт, что давало возможность развивать скорость 16 узлов. Экипаж, слаженный и дружный, состоял из 80 человек. Командовал теплоходом опытный капитан дальнего плавания Александр Беляев, немногословный суровый человек, требовательный и справедливый.

Начало войны застало теплоход «Сванетия» в проливе Босфор, и турецкие власти сразу поспешили задержать его, дабы дать почувствовать, что их «нейтралитет» во Второй мировой войне весьма относительный. Это было вопиющим нарушением международной конвенции Монтре 1936 года, и работники советского посольства в Стамбуле через дипломатические каналы под ухмылки нацистских и турецких спецслужб принялись за вызволение «Сванетии» и всей команды из «турецкого плена».

Вынужденная стоянка в Стамбуле не нарушила общего распорядка судовой жизни, о чем ежедневно и неукоснительно заботился и капитан Беляев, и его старпом. Только однажды ритм жизни был нарушен, когда на теплоход портовой жандармерией были доставлены моряки с буксира «Аккерман» вместе с пассажирами-военнослужащими Тендровского боевого участка. Их буксир застиг жестокий шторм и его на вторые сутки прибило к берегам Турции. Среди потерпевших оказалось много знакомых по Одессе и Севастополю и их быстро распределили по удобным каютам «Сванетии».

После нескольких дней отдыха капитан Беляев собрал всех в салоне первого класса и объявил, что турки все время пропускают через Босфор немецкие и итальянские корабли, чем нарушают нейтралитет и о чем информирована Москва. Для несения дежурства на верхней палубе и в отдельных помещениях теплохода капитан ввел боевое дежурство, в которое включил и экипаж «Аккермана».

10 ноября всех людей с «Аккермана» и часть экипажа «Сванетии» удалось переправить на родину законным порядком. На теплоходе осталось только 25 человек команды. Но турецкие власти продолжали удерживать «Сванетию», несмотря на протесты капитана и советского посла в Турции, еще три месяца. Но и у Анатолийского побережья война все время давала о себе знать. 28 ноября под охраной лидера «Ташкент» и двух эскадренных миноносцев «Способный» и «Сообразительный», в условиях плохой видимости и штормящей погоды к Босфору благополучно был проведен большой танкер «Варлаам Аванесов» и который проморгали торпедоносцы и бомбардировщики «Люфтваффе». Лидер и эсминцы вернулись в Севастополь, но радость успеха была недолгой. 19 декабря в нейтральных водах Эгейского моря танкер был атакован итальянской подводной лодкой и потоплен. Почти всем членам экипажа удалось спастись и достичь на шлюпках и плотах турецкого берега у мыса Баба-Кале, где они были интернированы и вскоре переданы на «Сванетию», как и незадолго до этого люди с «Аккермана».