Вышедший из ночи - Елена Элари

А голос из сна успел прошептать:

«Грядут перемены… скоро, совсем скоро… Тьма, тьма может поглотить всё, даже смерть».

— Но не свет, — неожиданно твёрдо произнесла Ра, и сон растворился в раскате грома.

Глава девятнадцатая

К ужину Ра вышла в полночь. Одета она была в синее платье, верх которого больше походил на приталенную кофту с воротником стойкой, а волосы просто заплела в косу и перекинула через плечо. Её всегда мало заботили наряды, хотя теперь она чувствовала себя неуверенно, ведь идёт к властителю тьмы. Но как только Ра попала в серый зал, освещённый огнём от факелов и свечей, её перестало волновать всё, кроме этого помещения и Вэриата, который сидел за длинным лакированным столом из красного дерева.

Ра даже не заметила, как села за стол слева от Вэриата, и как Роук куда-то исчезла. Дело в том, что зал, где проходил ужин, мог затмить собой любой из кошмарных снов, которые когда-либо видела Ра.

Под куполообразным потолком висела большая люстра из людских черепов, позвоночников и костей. Полыхающий позади Вэриата камин был размером с комнату Ра, и красные жаркие всполохи огня отбрасывали пляшущий зловещий свет на каменный пол зала. Но в камине Ра видела не только огонь, за его чёрной решёткой различались тянущиеся вверх руки, будто кого-то пытался выбраться из пламени. Те же каменные руки с разных сторон охватывали края камина и, казалось, что вот-вот оттуда ринутся десятки обожженных тел.

Здесь было одно только овальное окно, стекло которого состояло из разноцветных тёмных квадратов, треугольников и ромбов, поэтому, когда снаружи полыхали молнии, на полу и стенах появлялись багровые, оранжевые, синие и фиолетовые отблески.

Два чёрных огромных пса, скалясь и протяжно, утробно рыча, грелись в тепле камина.

Стены были увиты чем-то на подобие паутины, словно занавешены странной шторой, за которой время от времени что-то двигалось, заставляя этот покров устрашающе колыхаться.

А пол, от которого веяло холодом, поглощал звуки шагов, и это ещё более создавало иллюзию нереальности этого мрачного, ужасающего зала, похожего на склеп.

— Нравится?

Она вздрогнула и посмотрела на Вэриата. Он держал золотой высокий кубок и смеющимися глазами наблюдал за ошеломлённой Ра.

— Нет… Да… То есть, — во рту пересохло и она отпила вина из своего кубка, — эта люстра настоящая? В смысле…

— Из настоящих человеческих костей, — подтвердил Вэриат её опасения, — а на потолке вокруг неё прикреплены бычьи черепа.

С этого момента Ра казалось, будто она находится в чьей-то могиле.

— Есть у тебя ещё вопросы?

Она кивнула.

— Замок… Вы ведь не успели бы его построить, кто здесь жил раньше? — ей не очень хотелось разговаривать, но Ра была рада беседе, ведь молчать ей не хотелось ещё больше. То, о чём она сейчас мечтала, это уйти отсюда.

— Замок был построен Карнэ, это одна из причин, почему здесь настолько холодно, — и он, осушив кубок, беззвучно поставил его на стол.

Раздались шаги, в зал вслед за Роук вошла Онар. Царевна была напугана и бледна, а увидев люстру, камин, псов и всё остальное, пошатнулась, задрожала, а когда её взгляд остановился на Вэриате, и вовсе стала бела как полотно.

Он поднялся, когда она подошла и села с другой стороны стола.

— Приветствую тебя, королевна, — приложив руку к сердцу, властелин тьмы чуть склонил голову.

— Вечер добрый, — онемевшими от волнения губами проговорила Онар. — Я требую, чтобы вы доставили меня домой!

Роук, жуя кусок мяса, насмешливо фыркнула.

— Ты останешься здесь, — Вэриат опёрся локтем на стол и положил на кулак голову. Вид у него был скучающим, но он внимательно слушал и смотрел на Онар.

Царевна не знала, как ей себя вести, встретившись впервые с таким к себе отношением, она не могла общаться с ним так, как привыкла разговаривать с другими.

У Ра не получалось заставить себя хоть что-нибудь съесть. На её тарелке лежало жареное мясо с овощами, а рядом на одном подносе были нарезанные фрукты, а на другом мягкий, ещё тёплый ароматный белый хлеб.

Ра, отчего-то чувствуя себя неловко, взглянула на царевну, светлые локоны которой были заколоты сбоку бриллиантовой заколкой и выглядели ярко на фоне тёмной меховой шали. Ра повернулась к Вэриату, но сразу же отвела взгляд, заметив, что его глаза вдруг стали чёрными и блестящими.

— Меня будут искать, — Онар сама понимала, как глупо это прозвучало, но она уже не могла остановиться и продолжила: — вам не сойдёт с рук ваше преступление! Меня спасут! Вы можете разжечь войну, если не одумаетесь! Как вы смеете так обращаться со мной?

Вэриат выпрямился в кресле, поднял руку, останавливая Онар, и она, громко сглотнув, округлив глаза, замолчала.

— Искать тебя пока не будут, твоя семья думает, что ты мертва, — тихо начал Вэриат, жестом предлагая Онар испить вина, но будущая королева Илиндора даже не притронулась к серебряному кубку.

— Ты здесь для того, чтобы я обменял тебя на пленницу, которую вы держите у себя. Её имя Офелия. Твой отец прикрывается ей от меня, как щитом. И я решил сыграть по его правилам, — он бросил псам кусок мяса, и те, рыча друг на друга, в мгновение ока проглотили угощение, — теперь ты, Онар, моя гарантия, что Офелию не убьют и что люди первыми не пойдут на меня войной. Если, конечно, для Армира важнее ты, чем его земли и народ. Ведь в любом случае, войны не избежать.

Онар схватилась за край стола, будто боялась упасть. Она из-за всех сил старалась не потерять сознание. Мысли путались, царевна не понимала о какой пленнице идёт речь, а слова о войне ввергали её в ужас.

— Но вы сказали, все думают, что я мертва, — слёзы щипали глаза, но царевна не желала рыдать перед своим врагом.

«Нужно вести себя достойно, — подумала она. — Я будущая королева Илиндора и то, что я в плену, не меняет этого!»

— Я хочу, чтобы ты была оплакана, а затем отправлю твоему отцу письмо. После того, как мысленно тебя уже похоронили, он будет очень рад узнать, что ты жива.

Он говорил без всякого издевательства в голосе, без насмешки, Вэриат просто объяснял Онар ситуацию, и её это ещё больше пугало. Слишком хладнокровно он рассказывал о своих планах.

— Вы не имеете права со мной так обращаться! — повторила она, и у Вэриата вопросительно дрогнули брови.

— Как? Тебя поселили в удобной комнате, пригласили к ужину. Тебе позволено гулять по замку. Разве же