По вашему желанию - Фабрис Колен

— Эй! Эй, ребята!

Несколько голов резко повернулось в его сторону.

Эльф бежал к ним, взволнованно размахивая руками.

— Ребята, вы видели? Видели?

Он, запыхавшись, остановился, восторженная улыбка озаряла его лицо.

— Что видели? — спросил кто-то.

— Огненный клубок! Я запустил огненный клубок!

— Клу… Ну, не смеши, Ориель.

— Да уж, действительно забавно.

— Клянусь вам!

— В какое-то мгновение я чуть было ему не поверил.

— А потом вспомнил, что это Ориель, да?

Студенты громко рассмеялись. Смеялись все, кроме главного действующего лица, который стоял с опущенными руками и даже не мог никак на это отреагировать.

— Я запустил огненный шар, ребята. Уверяю вас.

И говорил он это очень тихим голосом.

Но те всего лишь пожали плечами и вернулись к прерванному разговору.

— Вы мне не верите? — бормотал Ориель, оставшись в одиночестве. — Так спросите вон тех белок. Спросите и сами увидите.

Но все усилия были напрасны. Никто больше не обращал на него никакого внимания. Невероятно, подумал Ориель. Он хотел добавить к этому еще что-то, но в этот момент двери школы снова раскрылись и выпустили наружу выпускника третьего курса.

— Глассворти!

Его приятели бросились навстречу. Молодой студент в бархатной поношенной тунике, с широкополой шляпой в руке, одарил всех широкой удовлетворенной улыбкой.

Он остановился на самой нижней ступеньке и посмотрел на собирающуюся вокруг толпу.

— Ну и как? — спрашивали его, в то время как он продолжал стоять на лестнице.

Но Глассворти только продолжал улыбаться.

— Ну, давай. Скажи же хоть что-нибудь.

Он одел шляпу и радостно оглядел собравшихся.

— Двадцать на двадцать, — наконец-то объявил студент.

— Чего?

— Ну да, а что вы еще хотите? Десять огненных шаров из полной тысячи. А когда я говорю тысяча, то…

Все присутствующие смотрели на него с восхищением. Тут же поднялся хор поздравлений и завистливого присвистывания. Кто-то повернулся к Ориелю, который остался чуть в стороне.

— Ты слышал, Вауган? Это ты провел с ним курс занятий?

— Эй, Глассворти! Расскажи же, как все было.

Но пока его друзья подсмеивались над Вауганом, выпускник третьего курса сел на ступеньку и уткнул голову в колени. Чья-то рука легла ему на плечо. Вскоре можно было определенно сказать, что мальчик плачет.

— Глассворти?

Он медленно поднял голову. Его лицо было неподвижным как камень. Казалось, что внутри у него бушует яростный ураган. Никто ничего не мог понять.

— Эй, Глассворти?

Студенты с удивленными лицами столпились вокруг него.

— Ничего я вовсе не сдал, — ответил тот. — Ничегошеньки, полный провал. Не сумел получить даже малюсенького шарика, самого маленького, представляете?

Да, они это представили и медленно закачали головами.

— Самое гадкое, что я проделывал этот трюк тысячи раз в парке Феникс.

Тренировался еще вчера вечером. А здесь — ничего. В полном смысле слова ничего.

— Но…

— Они мне предложили подумать о выборе другой профессии. Представляете?

Иллюзионизм — это не профессия, а состояние души и бла, бла, бла, бла.

— О-хо-хо.

— Круто.

— И не говори.

— Печально, Глассворти.

— Да, вот уж правда, удар так удар.

— Ну и ну.

— Во всяком случае, завалили все.

— Эй! А я еще не сдавал! — запротестовал кто-то.

— Подожди немного.

— Я вам вот что скажу, — произнес Глассворти, поднимаясь со ступеньки и обводя товарищей медленным взглядом. — Тот экзаменатор, который хотел показать мне, как это делается, тоже потерпел фиаско. Он думал, что я его не слышал и говорил об астральной связи с Великим Магистром. Я думаю, они над нами просто издеваются. А человек, который сегодня смог был выпустить хоть малюсенький огненный шарик, вероятно, еще не родился.

На следующее утро в самый первый час приема Огюст Овен со своим драконом уже вытирал ноги об решетку у моей двери. Я попросил Пруди заняться им, но когда захотел было взять из его рук дракона, он отступил и бросил в мою сторону злобный взгляд.

— Что такое? — спросил я.

— Что с ним? — в свою очередь спросил Овен.

— С вашим драконом?

Он кивнул и вопросительно посмотрел на меня.

— Это пока еще не понятно, — ответил я. — Сегодня всего лишь вторая консультация.

— Очень хорошо, но почему мне нельзя присутствовать на сеансе? В конце концов, я его хозяин.

Пришлось одарить его великодушной улыбкой.

— Об это не может быть и речи, мсье Овен.

Мои руки тянулись к дракону, который в ответ посмотрел на меня большими умоляющими глазами.

— Поверьте, я знаю, что делаю — это моя профессия.

Он отступил еще на шаг.

— Если так будет продолжаться, — снова сказал я ему, — мы скоро окажемся на улице. Давайте. Не надо бояться. Ваш дракон не улетит.

Огюст Овен подозрительно посмотрел на меня. Я улыбался, как последний кретин.

Профессиональней, Джон Мун. Профессиональней. Руки вдоль тела, никаких угрожающих движений. Никаких резких жестов. Улыбайся. Рациональней. Не давай ему понять, о чем ты думаешь.

— И так? М-м-м?

Одарив меня недовольным взглядом, Овен передал мне маленькое животное.

— Не надо беспокоиться, — попросил я, неся свою драгоценную ношу к письменному столу. — Это не займет много времени.

— Эй! Подождите! Дайте мне снять с него поводок!

— Это не важно, — ответил я, закрывая ногой дверь, в то время как Пруди настойчиво повела назойливого посетителя в зал ожидания.

Я поставил Грифиуса на пол и пробормотал:

— Невыносимо.

— Все в порядке?

— Какой уж тут порядок.

Он расправил крылья и немного размялся, помахав ими.

— Ну, так на чем мы остановились? — сказал я, усаживаясь рядом с ним. — Ах, да.

До сих пор думаешь, что ты и есть Смерть, так?

Он одарил меня убийственным взглядом.

— Я не «думаю», что я Смерть. Я и есть Смерть, болван. Ты читал сегодняшнюю газету?