Лондон. Путешествие по королевству богатых и бедных - Луи Эно

Поразительно, что обилие украшений, бесчисленные скульптуры на стенах и памятники, окружающие столбы, не портят Вестминстерский собор, не лишают его легкости. Мы обнаруживаем здесь стройность и изящество готического искусства, соединенные с величием и силой этого восхитительного стиля. Столбы, отделяющие неф от приделов, похожи на каменные ракеты, взмывающие до самого свода, где они раскрываются в тонких нервюрах, образующих сплошной плетеный узор. Резные замковые камни и великолепные ребра-подвесы строгих линий никого не оставляют равнодушным. Мозаичный пол, окружающий алтарь, подобен шедевру, ибо по точности исполнения и кропотливости его трудно превзойти. Яшма, алебастр, порфир, ляпис-лазурь, брекчия и камень змеевик переплетаются, пересекаются, сочетаются и соперничают друг с другом в изящных узорах, образующих самую неожиданную и чарующую путаницу.

В сердце Вестминстерского аббатства проходили торжественные и церемониальные коронации монархов Великобритании — коронации, о которых мы забыли в нашей революционной Франции.

В длину здание Вестминстерского собора имеет сто тринадцать метров. Его поперечный неф — шестьдесят один. Ширина нефа с приделами составляет двадцать пять метров. Общая высота от пола клироса до фонаря равна сорока трем метрам, а от пола нефа до свода — тридцати одному метру.

Фасады знаменитого собора так же замечательны, как внутреннее убранство при всем его великолепии и богатстве.

Башни Вестминстерского собора были выстроены в стиле, смешавшем готику и Грецию. И несмотря на то, что с точки зрения строгого вкуса они заслуживают критики, им удается придать величественный вид главному фасаду.

Северная часть поперечного нефа выглядит монументально и внушительно. Это настоящий фасад, который может соперничать с главным входом. В основании его находится стрельчатый портик. Все три яруса украшены стрелками, маленькими колоннами и скульптурами, над ними — треугольный фронтон, который слева и справа опирается на широкие аркатуры, а завершается пятью колоколенками с каменными зубцами по окружности.

На большом круглом витраже, вписанном во фронтон, представлены древние патриархи и рядом с ними безо всяких церемоний — основатели аббатства.

Южный фасад поперечного нефа, задуманный приблизительно как северный, не так хорош, поскольку он несколько утоплен в зданиях монастыря и капитула, а не выступает смело вперед, как фасад северный. Но, несмотря на это, в целом собор производит глубокое и незабываемое впечатление.

Совсем рядом с центральным собором аббатства находится нормандского стиля квадратный дворик — клуатр, под которым тесными рядами лежат спящие вечным сном монахи.

В зале капитула собора Святого Петра, так же как и в соборе Святого Павла, служба проходит с полными величия сосредоточенностью и серьезностью. Ничего общего с торжественными, пышными и неизменно поэтичными католическими службами, которые всегда обращаются не только к душам, но и к глазам верующих. И эта холодная, не стремящаяся к отражению в искусстве вера, похоже, полностью соответствует англосаксонскому духу, спокойному и рассудительному, старательно избегающему внешнего проявления чувств и ищущего религиозных переживаний в более высоких и чистых источниках. Красноречие превосходных проповедников никогда не становится слишком пылким, ибо их никогда не касались угли Исаии[44], но возвышенное толкование Священного Писания отличается одновременно и разумностью, и трогательной мягкостью. Чтение книги общей молитвы (The Book of Common Prayer), которая строго соответствует евангельским источникам, на основе которых она была создана, проходит по воскресеньям, и два-три раза в день колокола созывают верующих на богослужение.

Англичане ходят в церковь чаще французов. Одни видят причину этого в характере английского народа, по сути своей более религиозного, другие приписывают это тому, что догматы их церкви не столь суровы и требовательны по отношению к человеку. Но, как бы то ни было, я только констатирую факт: всякий уважающий себя англичанин принимает участие в общих богослужениях и следует церковным установлениям.

Соблюдение воскресенья не ограничивается присутствием на службе в храме: англичанин соблюдает его даже у себя дома и даже в самых интимных своих делах. Газеты не выходят, почта не работает, железные дороги отменяют часть рейсов. Некоторые, правда, хотели бы, чтобы они по воскресеньям вообще исчезли с лица страны. Редкие кебы печально тащатся по улицам, напрасно поджидая седока, ибо в Божий день люди без крайней надобности никуда не ездят. Театры закрыты, нигде не слышно музыки: пианино, которое всю неделю служит орудием пытки, по воскресеньям превращается в орудие убийства. Никто не позволяет себе сесть за карты, поскольку все развлечения считаются кощунством. Музеи, которые рабочий народ мог бы посещать только в этот день, заперты на замок. Выступления артистов могут повредить покою, который должен быть полным, абсолютным в течение всего того дня, который Бог отвел себе для отдыха. Украдкой люди проскальзывают в трактир, чтобы поесть, и к торговцу спиртным, чтобы выпить. Каждый по возможности освобождает прислугу от работы, требуя лишь самого неотложного.

Не станем утверждать, что своего рода национальное ханжество, преувеличенная, хотя и похвальная по сути своей скрупулезность в соблюдении общепринятых норм не добавляют суровости характеру англичан, требуя от них больше, чем требовала бы ясная мораль и правильно понятая религия. Но мы должны были коснуться этой темы в разговоре о национальном характере.

Тем не менее вполне возможно, что подобное положение вещей рано или поздно изменится в согласии с пожеланиями блестящих умов, которые так же далеки от атеизма, как от ханжества. Время от времени на митингах, которые отражают общественное мнение — или формируют его,— уже предлагалось что-то изменить: открыть музеи, разрешить концерты в парках и садах. Старый англиканский и протестантский дух до сих пор сопротивляется, но как долго он сможет устоять на своих позициях? Не настанет ли когда-нибудь такой час, когда даже самые твердолобые поймут, что пусть лучше рабочий воскресным днем разглядывает картины и статуи, которые пойдут на пользу его глазам и душе, чем тайком пьет дьявольское виски, пагубно влияющее на его здоровье и кошелек? Ибо, надо признать, тому, что запрещено в общественных местах, невозможно воспрепятствовать в личной жизни. Огромное число людей по воскресеньям напивается до положения риз у себя дома. Не меньшее число проскальзывает в бары, набивается в тесные подвальчики… и там происходят такие оргии и дебоши, какие можно увидеть только в английском тумане, родине угрюмого хладнокровия и мрачной невозмутимости. Во Франции пьют ради веселья, в Англии пьют, чтобы пить и, выпив, стать еще мрачнее.

Дьявольский Акр. Около Вестминстера