Последнее желание ведьмы - Александра Плен

мы, с другой – охрана и наши вещи. Внутри было просторно. На широких лавках с кучей подушек можно было даже спать, а ремни, свисавшие со стен, позволяли не падать от тряски. Правда, и заснуть не получалось, поэтому первую ночь я лежала с закрытыми глазами, вцепившись в один из ремней.

Операция планировалась тайной. Официальной версией была – мы уехали в Выгреб, чтобы представить меня отцу жениха, лорду Вышинскому. Сам он давно не покидал фамильного поместья.

Наследный лорд то ехал верхом, то со мной в карете, постоянно поторапливая кучеров, заставляя гнать на грани выносливости, загоняя лошадей до полусмерти. На коротких остановках в постоялых дворах мы лишь успевали поесть, сменить лошадей и поспать несколько часов на нормальных кроватях.

В конце концов, я не выдержала.

Однажды я просто отказалась просыпаться. Гвардейца, который зашел меня будить в пять утра, я выгнала и приказала до девяти не появляться. Через минуту в спальню влетел разъяренный жених.

– Мы уже позавтракали, а вы все еще в постели!

– Я не солдат, чтобы слушать ваши приказы, – прошипела, отворачиваясь и натягивая одеяло.

– Вот, значит, как вы исполняете распоряжения Ее Величества!

Я привстала на кровати.

– Мне плевать на вашу королеву и ее двор, – ну все, он меня разозлил. Усталость, накопившаяся за несколько дней сумасшедшей гонки, взорвалась диким раздражением. – Она виновата в положении, в котором оказалось ваше королевство! А теперь хочет все поправить моими руками?

– «Ваше королевство»? – переспросил ехидно Вышинский. Я не ответила, просто страстно захотела, чтобы он вышел из комнаты и не тревожил меня до обеда. Отвернулась и накрылась подушкой. Вдруг мужчина застонал сквозь зубы и вылетел за дверь. Я только хмыкнула: кто знает, что сделала моя ведьмовская сила? Надеюсь, еще пару часов спокойного сна у меня есть.

Больше мне никто не докучал. Узнала причину лишь после того, как проснулась во второй раз. Я с наслаждением вымылась в большом корыте, спокойно позавтракала, а горничная повеселила, рассказав о том, что военные вместе со своим командиром слегли с животами, отравившись. На ранний завтрак повариха подала вчерашние блюда, ее уже уволили. Сейчас больных отпаивают травами.

В итоге мы расселись по каретам, когда солнце перевалило за полдень. Вышинский был немного бледен, вял, а главное, молчалив. Подал руку, усадил на подушки, а сам сел напротив и принялся смотреть в окно на мелькающие мимо деревья.

– Ее величество очень настаивала, чтобы в столицу мы приехали уже супругами, – сдержанно произнес он, словно ничего не случилось. – Газеты состряпают романтическую историю о том, как мы не смогли утерпеть до конца помолвки. А еще лучше – пустят слух, что ждем наследника.

Я скептически хмыкнула.

– Надеюсь, вы не планируете последнее? – меньше всего мне хотелось спать с мужем по приказу королевы. Эту сторону супружеской жизни я еще не обдумывала. Конечно, я планировала завести ребенка, но сама выберу, когда и с кем.

– С вами я ничего не планирую, – отрезал грубо жених, и если бы я иногда не замечала пронзительные взгляды в свою сторону, то подумала бы, что безразлична ему. Да и предложение стать содержанкой говорило о том, что не так уж он и равнодушен, как хочет казаться.

А ведь слухи не врут – постоянной любовницы у него нет. Интересно, Вышинский посещает куртизанок или обходится борделями? Вряд ли, все-таки наследный лорд, птицы такого высокого полета не залетают в подобные заведения. Значит, случайные любовницы, вроде леди Дубовицкой?

Но сейчас меня не особо волновала проблема личной жизни жениха, больше всего меня тревожило предстоящее испытание. Все-таки разлитый чай, падение на паркет или порванная юбка – это одно, а многотысячная армия с настоящими живыми людьми из плоти и крови – совсем другое. Смерть такого количества людей я себе не прощу.

Изнывая в несущейся по неровным дорогам карете, я от всего сердца желала, чтобы климат изменился, чтобы стало теплее, солнце засияло ярче, но чувствовала, что мои силы растрачиваются впустую, – желание не выполнялось. Я догадывалась, что пытаюсь поднять не тяжелый камень, а целую гору. Значит ли это, что у ведьмовской силы есть предел, граница, через которую не переступить? Знать бы, где она…

Поэтому и капризничала, тормозила наш обоз, пытаясь оттянуть встречу с северной армией как можно на дольше.

Похолодало. И пусть осень только-только вступила в свои права, после Выгреба пришлось вытягивать из чемоданов теплые вещи. Я уже и забыла, как это – прятать озябшие руки в варежки и укутывать шею шарфом.

Вражеская армия еще не дошла до бывшей столицы, ее смогли сдержать на подступах к Орлушкам, город находился в двух конных перегонах от Выгреба. Через Орлушки протекала большая полноводная река с одноименным названием, и наша армия взорвала единственный мост. Теперь противники лениво обстреливали нас с противоположного берега, ожидая то ли крепких морозов и, соответственно, льда, то ли строительства переправы.

В последнем трактире, где мы остановились на ночлег, Вышинский после ужина постучал ко мне в комнату. Я уже успела разуться, расплести косу и даже расстегнуть жакет. Хорошо хоть, под ним была нижняя рубашка. Но почему-то полуобнаженная грудь не привлекала наследного лорда. Больше всего его привлекали мои голые ступни. Он уставился на них, словно увидел что-то несусветное. Я растерянно запахнулась, обняла себя руками и уселась на кровать, не зная, куда деть ноги. Опять надевать ботинки не хотелось, тем более что в комнате на полу лежал толстый шерстяной ковер. Жених сел в кресло напротив.

Некоторое время он напряженно молчал, смотря куда-то вниз. Потом с усилием поднял голову и произнес хрипловато:

– Ты уже придумала, как будешь прекращать войну?

Я беспомощно пожала плечами – ответа не было. Волнение сказалось или что другое, но я даже не обратила внимания, что Вышинский перешел на «ты».

– По официальной версии, я везу генералу секретный пакет с приказом от королевы. Никто не должен узнать о том, что ты ведьма, – взгляд наследного лорда постоянно скатывался к моим ступням. Что интересного он там увидел?

– Хорошо, – выдавила я из себя, поджимая пальцы и пытаясь засунуть ноги под кровать.

– Я отдам конверт и устные распоряжения, а ночью мы проберемся ближе