Голубые холмы Синтры - Энн Хэмпсон

— Это так! — пылко воскликнул Санчес. — Он прошел через ад. Но судьба вмешалась, и он свободен.

— Свободен… — Элинор посмотрела на Санчеса заблестевшими глазами. — Есть кое-что еще.

Он улыбнулся и продолжил:

— Незадолго до нашей свадьбы Мигел отправился на остров… сказал мне, что должен узнать, не согласится ли Дора на развод. Он, конечно, мог легко развестись с ней, но из-за обмана этим пришлось заниматься тайно. Дора отказалась от тайного развода. Она узнала о вас от Жулии и не хотела вернуть Мигелу свободу, чтобы он мог жениться снова.

— Не могу поверить! Как можно быть такой злой эгоисткой!

— Плохая женщина хуже десяти плохих мужчин, — убежденно заявил Санчес. — Она была бесом в очень красивой упаковке.

— Теперь ясно, почему Мигел не захотел, чтобы я осталась.

Санчес недоуменно уставился на нее.

— Он просил меня остаться, — объяснила она. — Но когда вернулся, я заметила в нем перемену. Я поняла — он хочет, чтобы я уехала. Когда я сказала, что уезжаю, он даже не стал… — Она остановилась, сдерживая слезы. — Это было ужасно, Санчес, п-потому что я так л-люблю его. Я ничего не понимала, но теперь-то!.. Спасибо вам! — И она задала наконец вопрос, который вертелся у нее на языке целую вечность: — Дора… как давно она умерла?

— Две недели назад. Она не погибла сразу. Единственная из троих. И сумела позвонить Мигелу из больницы. Но, хотя он помчался туда немедленно, уже не застал ее в живых. Он организовал похороны, и ему опять пришлось уехать. Он теперь там… чтобы заняться имуществом Доры. Дом был, очевидно, оформлен на ее имя, но Мигел нанял адвоката, чтобы его передали молодой супружеской паре, которая работала на Дору и Лоренсо…

— Как великодушно со стороны Мигела отдать дом.

— Эти люди очень бедны. Они жили в лачуге. Думаю, они каждый день ставят свечки святому Николаю, святому Андрею и остальным, — закончил он на самой жизнерадостной ноте с момента своего приезда.

— Вы приехали сюда, чтобы рассказать мне все это, — произнесла Элинор после долгих раздумий. — Но Мигел… он приедет?

— Я спросил его, как только он сказал о смерти Доры. Он казался ужасно мрачным. Говорил, что вы никогда его не простите за то, что он так плохо с вами обращался…

— Плохо со мной обращался?

— Обманывал вас. Он сказал, что этому нет оправдания, он должен был вам довериться. И еще он сказал, что ужасно вас обидел, так легко отпустив…

— Но ему пришлось… ведь жена отказалась дать развод. Он знал, что для нас нет будущего. Он не должен себя винить.

Санчес пожал плечами:

— Мигел сказал, что теперь вы не сможете его любить. Может, он наконец передумает, но я хотел помочь вам встретиться. Поэтому сказал Карлоте, что мы приедем сюда и все вам расскажем. Но сегодня утром она проснулась с сильной простудой и головной болью. Я решил отложить поездку, но она настояла. Карлота считает: было бы прекрасно, если б Мигел, вернувшись, застал вас в Паласио. Поэтому я здесь. В полночь я лечу в Португалию. Вы со мной?

— Он думает, что я не люблю его? — недоверчиво переспросила Элинор. — Но ведь он знает, что я никогда не смогу разлюбить его.

— Вы мало писали Карлоте. Она упомянула Мигелу об этом. Кажется, он подумал, что вы решили выбросить из головы Паласио и его обитателей.

Элинор ошеломленно покачала головой. Она была озадачена нежеланием Мигела приехать к ней. И решила, что его, должно быть, удерживает гордость. Элинор ощутила странное разочарование, но не могла из-за собственной гордости отказаться от надежды на счастье.

— Когда он вернется? — спросила она.

— В субботу днем.

— Значит, я посмотрю, есть ли рейс в это время. Я не хочу быть там, когда он вернется… то есть приехать раньше, чем он. Мне не годится появляться в Паласио в его отсутствие. — Она подняла руку, пресекая попытку Санчеса возразить. — Не годится, — настойчиво повторила Элинор. — Если есть рейс, я приеду в Паласио к чаю. Так я и сделаю. Если будет нужно, остановлюсь в Лиссабоне. — Понедельник и вторник еще школьные каникулы, так что она успеет в школу к среде.

— Значит, вы не поедете со мной сегодня?

Она покачала головой:

— Завтра я должна быть в школе, Санчес. Но в любом случае я не хочу приехать туда раньше Мигела.

Сады Паласио блистали экзотическим великолепием поздней весны. Сочно зеленели луга и виноградники. Холмы за Синтрой поражали необычным синим цветом, как и рассказывал Мигел. Элинор остановила такси, немного не доезжая до места. Ей надо было привести в порядок свои мысли и приготовиться… к чему? Прошло около трех недель со дня смерти Доры. Едва ли прилично отправляться на встречу с Мигелем, сказала она себе и замедлила шаг.

— Но ведь они не были по-настоящему женаты, — прошептала она себе, — Дора жила с любовником.

Она вошла во двор, взглянула на геральдический гребень, на фонтан Русалок. Белые павлины как ни в чем не бывало расхаживали по безукоризненно подстриженной лужайке. Гибискусы и джакаранды блистали великолепием красок на фоне вечнозеленых растений. Яркое солнце ласково освещало всю эту мирную картину. Элинор дотронулась до звонка. Ее сердце заколотилось. От страха, от волнения… или еще от чего-то? Вдруг Санчес ошибся? Вдруг ошиблась она? Мигел никогда не признавался в любви. У них не было ничего похожего на любовную сцену… так, несколько интимных моментов… И даже, признала Элинор, она могла придавать им большее значение, чем граф.

Дверь открыл суровый Жоао. Его глаза вспыхнули, но не приветственным огнем. Этот аналог английского дворецкого всегда казался Элинор великолепным. Но, несмотря на доверчивость, она никогда не чувствовала себя с ним свободно.

— Дон Мигел дома? — спросила она.

К ее горькому разочарованию, он покачал головой.

— Он еще не вернулся?

Жоао посторонился, и она вошла.

— Вернулся откуда, сеньорита?

— Из… — Она остановилась, размышляя, что именно известно слугам. Может, Мигел даже никому не сказал о поездке в Грецию. — Его возвращения ждали сегодня утром.

Старик медленно кивнул:

— Он приехал и через час уехал опять. Должен был успеть на самолет в Англию.

— В Англию? — тупо переспросила она. — В Англию?

— Да, сеньорита.

Элинор расстроилась, но тут же обрадовалась. Она больше не чувствовала разочарования, ведь он поехал, чтобы найти ее… и всего через час после возвращения домой! Он не собирался терять время. Но как это утомительно для него! Она здесь, а Мигел, уставший после всех дел, летит в Англию. Как же Санчес все перепутал?

— Не знаю, что делать. — Она почувствовала себя беспомощной. Время шло, и ее разочарование вернулось. — Мне можно ненадолго остаться?