Хищники с Уолл-стрит - Норб Воннегут

Неужели мной играют?

– Отлично, – ответил я без убежденности в голосе. Помешкав еще секунду, мы вдруг разошлись.

– Держи разум открытым, О’Рурк, – призвала Пэтти – позитивное мышление с головы до ног.

– Энни, утром были какие-нибудь звонки?

– Извини за Мэнди Марис, – откликнулась она, не ответив на вопрос. Очевидно, моя бурная реакция удивила и ее.

– Ты тут ни при чем, – заверил я. – Просто у меня условный рефлекс на прессу.

– Звонила Бетти Мастерс, – доложила она, с облегчением переходя к насущным делам.

– О-о?

– Ей нужен был номер твоего факса.

– Зачем? – спросил я, ощутив прилив оптимизма.

– Сказала что-то насчет аудированных финансовых отчетов «Келемен Груп». Очевидно, они были тебе нужны. Они у нее.

– Зашибись! Кстати, не звонили, часом, Крейн и Крават?

– Кто? – переспросила Энни.

– Делаю вывод, что нет. Они готовили финансовую отчетность, которую шлет Бетти.

– Еще одно, – сказала Энни.

– Дай пару минут. Мне надо безотлагательно позвонить Джей-Джею.

В «Джек Ойл» на звонок ответил незнакомый голос:

– Кабинет мистера Джаворски.

– Это Гроув. Должно быть, вы новый референт Джей-Джея. Он на месте?

– Вы не могли бы изложить вкратце, по какому вопросу?

Эту строчку доводилось слышать каждому фондовому брокеру. Это проверенный временем фильтр против телефонных приставал – досадный, когда нарабатываешь клиентскую базу, и пустяк, когда ты уже топ-продюсер.

– Он меня знает, – отрезал я. – И вы тоже будете знать.

– Гроув, – пророкотал Джей-Джей в трубке через 30 секунд, – как там мои акции?

– На полпункта выше среднего объема. Это одна из причин моего звонка. Когда мы сможем продолжить обсуждение коллара?

– На следующей неделе, – ответил он. – Я тут по уши… И, честно говоря, идея меня не очень-то вдохновляет. Не нравится мне, чтобы кто-то укорачивал мои позиции. Даже ради хеджирования.

– Кто тебе сказал о шортинге? – встрепенулся я. – Мы в своем разговоре настолько далеко не заходили.

– Я встретился с одной из твоих коллег на приеме дней десять назад.

– Пэтти Гершон?

– С ней самой, – подтвердил он. – Она растолковала весь вагон и маленькую тачку. – Джей-Джей, восточноевропейский эмигрант до мозга костей, по сей день время от времени коверкает наши идиомы. – Она умница, Гроув.

Она жрет своих мальков, Джей-Джей.

– В СКК уйма умников, – проговорил я, – и Пэтти права. Для коллара надо уходить в шорты. Но я предпочел бы обсудить эту технику в твоем кабинете, в присутствии твоего главного юрисконсульта.

– Позвони мне в следующий понедельник, – ответил он. – Выкроим что-нибудь в календаре. – Помолчал и добавил: – Ты сказал «одна из причин». А еще зачем звонил?

– Это может и обождать, – ответил я.

Джей-Джей уже затронул вторую причину моего звонка – Пэтти Гершон. Она переступила черту. Она консультировала моего клиента. Она вмешалась, тем самым подпортив дело мне. Будь она мужиком, я бы надрал ей то, мимо чего прошла липосакция.

Кресло Пэтти в Эстрогеновом переулке пустовало. Уже ушла, отметил я. Надо сделать еще звонок.

– «Крейн и Крават», – ответила секретарша после второго гудка.

– Это Гроув О’Рурк. Кто занимается «Келемен Груп»?

– Мне надо узнать. Не продиктуете ли свой номер, мистер О’Рурк? Мы перезвоним.

Вот они, преимущества ведения дел с мелкими аудиторскими фирмами.

– Будьте так любезны. Мы уже оставили не меньше двух сообщений. – Сэм в четверг. Я в пятницу.

Повесив трубку, я окликнул Энни.

– Я не хотел тебя обрывать.

– Звонила Сэм Келемен. У нее грандиозные новости.

– Что? Ну-ка, ну-ка. – Настроение у меня тотчас пошло на поправку.

– Она не сказала.

– А ты сказала ей, что я перезвоню?

– Нет, – коварно ухмыльнулась Энни. В глазах у нее плясали чертики. Больше она не обмолвилась ни словом.

– Нет? И всё?

Энни умеет дергать за мои ниточки, как никто другой.

– Не совсем. Я позволила себе вольность поманипулировать с твоим графиком.

– То есть?

– Ты обедаешь в компании Сэм в «Живце»{64}. Сегодня вечером в шесть тридцать. Я велела Сэм встретиться с тобой там. И обещала, что ты не опоздаешь.

– Понятно. – Хотя наша команда и пользуется групповым календарем в «Аутлук», собственные встречи назначаю я сам. Но решение Энни мне потрафило. Голосом, шатко балансировавшим между напускным негодованием и восторгом, я поинтересовался: – Может, мне следует узнать о своем графике что-то еще?

– Да, – ухмыльнулась она. Глаза ее сияли. Энни разбирается во флирте лучше, чем Бобби Фишер{65} – в шахматах.

– И это будет? – спросил я, уперев руки в боки в притворном возмущении.

– Перед этим ты угощаешь нас с Хлоей выпивкой.

– А как же ее дети?

Хлоя – мать-одиночка, и вопрос об уходе за детьми приходит на ум первым делом.

– Не волнуйся. Сегодня вечером с ними посидят Хлоины родители.

– Ну, вы и авантюристки! А можно осведомиться, по какому поводу?

– Ну, босс, вроде как так: я обещала Сэм, что ты придешь вовремя. Мы тебя туда доставляем. Ну, и все остальное.

– А именно?

– Наше жюри считает тебя виновным в переработке всей команды.

– Маленькая леди, – ответствовал я, старательно подделываясь под Джона Уэйна{66}, – живо прочь отсюда, должная процедура – кредитная карта.

Упрекнуть меня Герцогу было бы не в чем.

Вообще-то я предпочел бы обедать не в «Живце», а где-нибудь в другом месте. Но Энни настаивала.