Огонь в твоих глазах. Обещание - Любовь Черникова

— Ла-а-адно, — промурлыкал собеседник, — так и быть, расскажу тебе эту историю. Однажды мы с Карроном, — он сделал паузу, — как бы это сказать? Немного не сошлись во мнениях. Я только-только смастерил нож и развлекался, вырезая им свое имя на… Хм, — всплыли воспоминания: девка на конюшне. Он хвастался ей остротой заточенного магическим пламенем лезвия. Лица Пасита не помнил, но помнил, как выводил на ее бедре свое имя, помнил бисеринки крови на белой коже, остающиеся после каждого пореза. Девка только тихо плакала, умоляя этого не делать. Боялась, что муж увидит и ее поколотит. Было весело, пока не пришел Каррон… — Пожалуй, я не буду вдаваться в подробности. Главное, что в результате у нас произошел конфликт. В то время я был еще курсантом, а Каррон уже имел ранг и состоял на внутренней службе в Ордене. Так вот. В силу разницы в возрасте и опыте, Каррон вышел победителем из той драки, а нож отнял, как трофей. — Пасита снова наполнил кубок. — Но вот мой нож снова вернулся ко мне. Я удивлен. — Защитник широко улыбнулся и добавил: — Но не стану же я отнимать его у девчонки? Считай, этот нож — подарок тебе сразу от двух Защитников.

За это просто грех не выпить! — он снова выжидательно поднял кубок.

Первоначальная обреченность и готовность к неизбежной каре отступили, озадаченные. Отказываться и дальше, рискуя навлечь на себя гнев? В конце концов Пасита пил из той же самой бутыли и до, и после того, как наполнил ее кубок. Может, и нет там ничего такого? Кира неумело повторила его жест, мысленно произнеся: «За то, чтобы ты сдох!» и осторожно пригубила.

Ничего подобного пробовать ранее ей не доводилось. Ароматный, немного терпкий золотистый напиток имел более, чем просто приятный вкус. Он обволакивал рот, играл на языке и казалось кричал: «Пей еще! Еще! Больше!». Кира и сама не поняла, как сделала несколько жадных глотков прежде, чем смогла остановиться.

— Вот и прекрасно! А теперь приступим к главному, — тон Паситы из игривого стал деловым, хотя улыбка с губ никуда не делась. Впрочем, как и странный интерес в глазах.

Следующий вопрос ее просто огорошил:

— Ты ведь дочь Каррона Защитника?

— Да, — внезапно для себя ответила Кира, и в панике вытаращила глаза, прикрыв рот руками.

Пасита довольно рассмеялся. И вопросы посыпались один за другим:

— Давно, ты, об этом знаешь?

— С самого детства, — снова выпалила Кира, не отрывая рук ото рта.

— Это Каррон научил тебя основам рукопашного боя?

— Да!

Охотница резко вскочила на ноги, опрокинув стул. Недопитое вино лужицей растеклось по столу и закапало на пол.

— Хочешь меня убить? — Пасита особенно радостно улыбнулся, задавая этот вопрос.

— Очень! — резала правду-матку Кира, совершенно не в силах с собой совладать.

— Ты меня опоил?! — возмущенно воскликнула она.

— Да. Но ничего такого. Просто вино откровения.

— Но… Ты же и сам его пил?

— Пил, — согласился Пасита.

— Но, почему?

— Во-первых, оно мне очень нравится на вкус. Прекрасное вино! Ну и, конечно, чтобы усыпить твою бдительность. Как ты его находишь?

— Вкусное, — буркнула Кира. Ответы срывались с уст раньше, чем она успевала осмыслить, будто прорвало плотину. Собрав волю в кулак, задала вопрос:

— Оно не действует на Защитников?

— Еще как действует, — Пасита рассмеялся.

— Зачем ты меня позвал? — поспешила спросить Кира.

— Хотел удостовериться, что ты и взаправду дочь Каррона.

— Откуда узнал? Зачем я тебе?

Пасита уже вынул маленький пузырек из кармана, быстро проглотил содержимое, прежде, чем ответить на вопрос. Зажмурился, схватившись за край стола.

Издав рычащий звук, помотал головой, передернулся и утер лицо руками. Немного так постоял, а затем открыл смеющиеся глаза, в которых блестели слезы. Когда он ответил, его голос прозвучал несколько хрипло:

— Дрянная девчонка! Испортила игру раньше, чем я успел насладиться ею сполна. Есть некая острота ощущений, когда ты вынужден говорить только правду, — он опустился на стул. Кира видела, как по его виску ползет капелька пота, — Жаль, что противоядие никогда не бывает такими же сладким, как яд, — он снова улыбнулся, но выглядело это несколько натужно. — Впрочем, для тебя игра еще не окончена.

Он снова встал, лениво поднял упавший стул и приставил его к столу. Взяв за плечи Киру, мягко усадил обратно. Не убирая рук, спросил:

— Когда ты научилась входить в боевой транс?

— Что? — опешила Кира, думая о пальцах обжигающих плечи. Хотя как она могла такое почувствовать через плотную куртку?

— Там у купален ты вошла в боевой транс. Когда у тебя проявились способности?

— Я не знаю, о чем ты!

— Хм… Ты не можешь солгать. Похоже, это и правда случилось впервые, — он отпустил ее, а затем вынул из-под стола другую бутыль. Наполнил свежие кубки и один протянул Кире.

— Обычное. Можешь пить без опаски. Оно тоже весьма недурно на вкус.

Кира покосилась на руку с кубком, как на ядовитую змею.

— Не доверяешь?

— Нет.

Пасита рассмеялся, ничего не ответив.

— А теперь от главных вопросов перейдем к менее важным, но весьма занимательным.

Его взгляд опять приобрел то особое выражение, которое было ушло. По телу побежали ледяные мурашки.

— Ты невинна?

— Да! — снова против желания ответила Кира.

— И почему я не удивлен? — рассмеялся Пасита. — Такая опасная и такая наивная, — он рассматривал ее, будто редкого, но забавного зверя, отчего Кира сидела, как на иголках. — Подозреваю, те, кто пытался увести тебя в ночь Киаланы, получали на орехи.

Кира смолчала, но, покраснев до кончиков волос, припомнила, как три зимы назад отделала дерзкого приставалу, который приехал в гости к родственникам из соседней деревни. Свои и подавно не рисковали. Даже Микор.

— Знаешь, Кира, — внезапно посерьезнел Пасита. Показалось, что из его голоса впервые исчезла издевка, — тебе лучше уйти, — он поймал отблеск удивления в ее глазах. — Мне надо подумать, а ты — сильно отвлекаешь. Ступай. Можешь не бояться, Мордан и Харила более не станут тебя преследовать.

Кира, не веря своим ушам, медленно поднялась. Осторожно направилась к двери, каждое мгновение оглядываясь.

— Убирайся! — внезапно рявкнул Пасита, ударив по столу. — Ты наводишь меня на дурные мысли!

Кира стремглав выскочила наружу, почувствовав спиной волну жара. Быстрыми шагами пересекла площадь и, лишь завернув за угол крайнего дома, позволила себе слабость и побежала. Она бежала так быстро, что за несколько минут оказалась возле своего дома, миновала его и остановилась, только оказавшись среди овинов. Протопав на нетвердых ногах еще пяток шагов, Кира схватилась ладонью за занозистую стену.