Москаль - Михаил Попов

— Это Коська, Коська Кривоплясов, старинный мой приятель. Однокашники. Только я свернул с дорожки, а он археолог, настоящий. Весь в старине, весь.

— По–моему, это видно по моему костюму, — сказал археолог, поднимаясь и протягивая с улыбкой руку. — Да и не археолог я давно. Работаю в издательстве.

Елагин пожал руку и сел.

— Ты знаешь, что это за человек?! — восклицал Дир Сергеевич. — Одну только историю расскажу. Девяносто третий год.

— Речь не о Гюго, — уточнил археолог, вежливо отхлебывая коньяк из огромного бокала.

Елагин не понял смысл реплики, но поверил, что она к месту.

— Четвертое, что ли, октября девяносто третьего. Только что мы посмотрели по Си–эн–эн разгром Белого дома. Руцкого свезли в тюрьму, и надо было разобраться на пепелище. Звонок на истфак из высших сфер: нужны архивисты, люди с особой подготовкой, но чтобы много. Под рукой только мы, без всякой подготовки и с портвейном. Я зашел к Коське в отдел, как всегда у меня случается в момент мировоззренческого кризиса.

Дир Сергеевич обвел собравшихся непонятно с какой стати торжествующим взглядом. Конечно, было заметно, что старается он произвести впечатление в основном на Наташу. Но у Елагина не было уверенности, что девушка считает происходящее у нее на глазах пиром свободного духа и мечтает к нему присоединиться.

— Ну приказ есть приказ, а мне не хотелось оставаться одному, я и увязался за компанией. Пропустили нас через оцепление и прямиком в высокие кабинеты. Полы устланы государственными бумагами, из туалетов разит, сейфы раскурочены. Мы идем себе, намечаем фронт работ, бумажные мешки принесли для выемки документации. следом за нами люди с автоматами. То ли охраняют, то ли следят за нами. И тут случается поразительное. Коська находит, почти сразу, сумку кожаную, такую, знаете, через плечо. Потянул молнию, а внутри… — Дир Сергеевич бросил длинный и зачем–то лукавый взгляд в сторону возлюбленной. — Пачки, пачки, пачки иностранных денег, в основном доллары, но и другие есть. Автоматчики поотстали, никого рядом, клади сумку на дно мешка, заваливай простыми бумагами и тащи себе вон. Никто ведь не проверял, мы видели, как это делается на входе–выходе. Так нет, Коська Кривоплясов пошел с этой сумкой к ближайшему офицеру и сдал клад. И даже четвертой части себе не потребовал.

Кривоплясов смущенно уткнулся в стакан. И покраснел, то ли от гордости, то ли от стыда.

— Вот какие бывают натуры у русских археологов. А я тогда тоже поживился. Даже собирался бизнес открыть, думал, что золотую жилу нашел. В кабинете Хазбулатова. Там на полках были сотни книг с автографами. От самых–самых демократических писателей. Говорят, они уже на следующий день начали осторожненько интересоваться: нельзя ли забрать попавшие по ошибке к извергу издания? Я вывез два огромных мешка этой макулатуры и сел на телефон, чтобы начать глобальный шантаж. Я тебе твой романишко с надписью «Дорогому, любимому Руслану Имрановичу, ползая в пыли и целуя стопы…», а ты мне сумму, сравнимую с суммой гонорара, полученного от издательства. Иначе — позорная огласка.

Елагин слушал Дира Сергеевича, но смотрел на бровастого парня. Разумеется, хохол. Причем из ядреных, западенских. Такого отмыть да причесать — и вот вам выставочный вариант парубка. Да не простого, а чего–то задумавшего. И что ему здесь надо? Майору стало ясно, что именно из–за него запаниковала Нина Ивановна и срочно вызвала на дачу, а не из–за бескорыстного археолога.

Наташа поймала взгляд майора и одними губами произнесла:

— Брат.

— Да, — шумно подтвердил Дир Сергеевич, сводя свою бороду в острый клинышек нервными пальцами. — Наташин брат, Вася. он специально приехал, поможет с отделкой квартиры. Зачем ему искать работу где–то, когда можно у своих срубить!

— Не Вася, — сказал парубок, — Василь.

Дир Сергеевич махнул рукой, мол, черт с тобой, пусть будет Василь.

— Он и столяр, и маляр, сам Бог его нам послал. Он все сделает как Наташе нравится, — продолжал мажорничать «наследник».

— Я все понял, — сказал майор, поднимаясь, но тон его означал скорее «разберемся».

Кривоплясов, решив, что наступает конец приятного вечера, поспешил допить коньяк. А майор сделал вывод, что друг «наследника» не только археолог, но и алкоголик.

Василь тоже встал и произнес фразу на каком–то невообразимом наречии, вроде бы славянского рода, но ни слова не понять.

— Он з захида, — пояснила Наташа, не давая майору разозлиться.

— Ты бы его забросил, что ли, Александр Иваныч, в Братеево, — вмешался Дир Сергеевич. — Василь там будет жить, прямо на квартире. Аванс я ему уже дал. И ключи.

— Ну, тогда он сам доберется, — сказал майор. Не хватало еще ему развозить гастарбайтеров по Москве.

— Да он первый раз в городе, — попытался вступиться за «родственника» «наследник».

Василь направился к выходу с самым независимым видом, играя скулами, проигнорировав попытку Дира Сергеевича проститься с ним сердечным манером. То ли от юношеской зажатости, то ли по какой–то другой причине.

Следующее утро майор встретил у себя в кабинете. Переночевал на диване. Несколько раз пытался связаться с Джоан. Не удалось. Техника не только помогает общению, но и мешает. Впрочем, Елагин не обиделся. Так даже лучше. Они договорились с Джоан попробовать обойтись друг без друга хотя бы три месяца. Никаких контактов. Каприз техники не позволил ему нарушить обещание. Прошло всего две недели, а он уже ищет предлог поговорить с ней. Он спросит, почему от нее сбежала Тамара. Примет любое объяснение, ему просто хочется услышать ее голос.

В одну минуту двенадцатого в кабинет вошел Патолин. Выглядел отдохнувшим, но озабоченным.

Майор кивнул ему — выкладывай.

— Кажется, что–то удалось нащупать.

Майор опять кивнул — не тяни!

— Бурда, из ведомства господина Кечина. Два несанкционированных выезда на Украину. Оба в Киев.

— Что это значит?

— Выясняем.

— С санкции Кечина или по собственной инициативе?

— Выясняем.

Начальник службы безопасности начал вставлять голову в петлю галстука, снятого с угла плоского монитора.

— Господа–а финанси–исты. Только почему Бурда? Мне он казался всегда ботаником из мира цифр. Венчурный червь. Маскировался, что ли?! Все эти годы?!

— Выясним. За ним установлено наблюдение. Люди свежие, со стороны. Даже если он опытный человек с глубоким прикрытием, они справятся. По–моему, пока не следует делать резких движений.

Майор наконец пристроил галстук и, соглашаясь, махнул рукой — понаблюдаем.

— А что Исламская лига?

— Довольно разношерстная организация, неоднородная. Там и муфтии, и исламские публицисты–тюркологи, «рунический комитет», бензоколонки опять же. Связи действительно обширные, но в общем–то беспорядочные. Трудно определить ядро организации, чей у них голос решающий. Похоже, идет скрытая борьба за превалирующее влияние. Но международные контакты у них определенно есть.