Стальная бабочка, острые крылья - Иван Константинов

– Зачем?

– Чтобы смотреть на них. Зачем же еще?

Мириам пожала плечами:

– Ты нарочно отвечаешь так, что больше ни о чем спрашивать не хочется?

– Нет. Ответ зависит от вопроса.

– Я неправильно спрашиваю?

– Да.

Мириам присела с ним рядом:

– Тогда что такое созерцание?

Кейн улыбнулся:

– Очень просто. Я – дезертир и убийца, но когда смотрю на эти облака и город – есть только они. Нет преступника Кейна. А они такие красивые!..

Некоторое время Мириам тоже смотрела на облака.

– Кажется, я поняла. Сегодня столько всего случилось! Даже не верится, что прошел лишь один день. Если я представлю себе все, что произошло, моя голова сразу взорвется. Наверное, хорошо уметь просто смотреть на облака, как ты.

– Ты поняла.

– Можно твой прицел?

– Опять?

– Я тогда не успела посмотреть. Пожалуйста.

– Возьми. – Кейн отсоединил прицел и протянул ей. – Он включается здесь, а вот этот шарик увеличивает.

– Спасибо. – Мириам подняла прицел к глазам, и тот зажужжал, раздвигаясь по ширине ее глаз.

Сначала она не поняла, что видит. В зеленоватой прицельной сетке двигалось нечто серое, большое. Потом проступили детали, шершавая поверхность бетона и металлические перекрытия башен. Она смотрела на стену Хокса так, будто до той было не более двадцати шагов. На башне стоял стражник с черно-алым наплечником, а рядом с ним, на треноге, возвышалось многоствольное орудие, направленное вниз, на дорогу, ведущую к воротам.

Там толпились люди. Казалось, до них можно дотронуться рукой. В прицельной сетке мелькали цифры, которых Мириам не понимала. Зеленые рамки выделяли некоторые силуэты. Ворота закрылись только наполовину, и на проходе стояли гвардейцы. Их черные бронежилеты ярко выделялись на фоне серой, желтоватой и коричневой одежды всех остальных. Мириам дотронулась пальцем до шарика на правой грани прицела, и сцена внезапно прыгнула вперед так, что стали видны даже капельки пота на лицах стражников. Люди, стоящие перед ними, что-то им говорили, но, видимо, безрезультатно.

Мириам повела прицелом вдоль стены. Там что-то раскачивалось, закрывало обзор, и она снова навела фокус, на этот раз отдаляясь. Мертвый человек в обрывках лохмотьев болтался на металлической виселице, по его синему перекрученному затылку ползали огромные мухи. Рядом стояли еще виселицы, одна за другой, вдоль стены. Мириам не стала их считать, а просто зажмурилась и наугад перевела прицел дальше.

Теперь она смотрела прямо в центр Хокса, на вершину правого холма. Площадь заливал яркий свет, льющийся из окон и дверей зданий в два и три этажа, выходящих на нее. Светились даже вывески, под которыми, на выступающих каменных верандах, за столиками сидели люди. Посреди площади возвышалась металлическая сцена, круглая и пустая. Мириам даже прочитала одну вывеску, смешную и бессмысленную: «Сладкая белка». Люди ходили по площади, останавливались, на верандах танцевали ярко одетые женщины. Видимо, там играла музыка.

Мириам опустила прицел, потом протянула его Кейну и сказала:

– Не похоже, что они боятся.

– Да, – ответил монах. – Но еще испугаются.

– Ты не слишком сильно ударил Би?

– Когда? Я думаю, нет.

– Ты будешь спать прямо здесь?

– Да.

– Тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Би седела в машине неподвижно, с закрытыми глазами, и Мириам не стала ее беспокоить. Мальчишки, уставшие за день, тоже никак не отреагировали на ее возвращение. Только Таня молча подвинулась к краю одеяла, освобождая ей место. Было тепло, укрываться не хотелось, поэтому Мириам свернула одеяло валиком в ногах, легла рядом с Таней и смотрела в небо. Сон не шел, перед глазами мелькали картины Хокса, того, каким он был сейчас, и прежнего, запомнившегося ей в прошлом, веселого, яркого, полного жизни и красок. Тогда виселиц у ворот не было, люди могли входить и выходить из города когда угодно.

Мириам вздохнула. Все происходило так быстро. Сегодня она опять стреляла в человека, ее чуть не убили саму, а потом едва не ограбили. То, что случилось вечером, вообще, похоже, ей почудилось. Этот полупрозрачный воин ослепил всех и сбежал, но перед этим очень вежливо попрощался.

За мыслью о воине последовала другая, об Атланте. Она стала представлять себе ее улицы, но почему-то вместо них всплывали совсем другие картины, воспоминания о приснившемся ей древнем городе, огромном и совершенно пустом. По нему ходили люди в яркой одежде, играла музыка. Там была и Би, но не в черном экзоскелете, а в ярком платье и с высокой прической. Мириам подошла к ней, но та смотрела сквозь нее и не узнавала. В отличие от всех мужчин и женщин, окружающих ее, она не смеялась, даже не улыбалась, а просто смотрела. Лицо ее, чистое, без ссадин от воздушных трубок, было молодым и очень печальным.

Сон упал на Мириам, смешивая людей и краски. Потом пришла темнота.

Ей снилось, что она летит над долиной. Нет, не как птица, а гораздо быстрее, так, что ветер свистит в ушах, маленькие домики на холмах мгновенно оказываются близко, а потом снова отдаляются. Под ней пронеслись яблони и каналы. Девушка сделала несколько кругов над Хоксом, а потом взмыла вверх, к солнцу, чтобы увидеть, как из пустыни, издалека, идет к долине нечто огромное, черное – живая башня, сотканная из дымных столбов.

Мириам закашлялась и проснулась. Светало, холодный ветерок забирался под одеяло и покусывал пальцы ног, а спина Тани, лежащей рядом, наоборот, казалась горячей. Кто-то укрыл их обеих, пока они спали.

Долина перед ними медленно выступала из темноты. Солнце, встающее справа, из-за скал, окрашивало верхушки серых облаков в розовый цвет. На дальней стороне долины, на полях и в садах блестела роса. Миллионы розовых огоньков загорались на склонах узкой полосой, которая медленно, почти незаметно глазу расширялась и ползла вниз, в то время как вершины холмов уже перестали сверкать.

Мириам приподнялась, укрыла Таню получше и встала.

Ниже по склону, у камней, освещенных розовым утренним светом, размахивал дубинкой монах. Возможно, Кейн танцевал – прыгал, приседал, поворачивался, а металлическая дубинка, которую он назвал флейтой, иногда свистела. Мириам подошла ближе и некоторое время просто смотрела на него и на просыпающуюся долину.

– Третий комплекс, уни-кэмпо, – хрипло сказала незаметно подошедшая Би и закашлялась.

Монах остановился.

– Да, – сказал он, и девушка заметила, что дыхание Кейна даже не сбилось. – Интересно, что ты его узнала.

– Хотя ты выполняешь движения задом наперед, – закончила за него Би.

– Это помогает лучше их усвоить.