Тайная мишень - Сергей Бакшеев

Напарники разговаривали по работе, выезжали на задания, но «за жизнь» бесед не вели и о Галке не вспоминали. Валеев скис и не пытался подбить к девушке клинья. Это приободрило Ваню. И сегодня он решился зайти в паспортный стол.

— Это тебе, Галя. — Оперативник протянул Нестеровой кактус в горшке.

— Ты чего, Майоров?

— Кактус поглощает вредное излучение от мониторов.

— Это у старых лучевых коробок было излучение. А у меня плоский монитор.

— Не возьмешь? — расстроился Ваня.

— Давай уж, раз принес, — сжалилась девушка. — На микроволновку поставим.

— А Валеев к Петле поехал. Она его вызвала, — небрежно произнес Ваня заранее приготовленную фразу.

Нестерова подалась вперед и легла грудью на стойку, отделявшую сотрудниц от посетителей.

— Слушай, Вань, — зашептала она, — а тебе не кажется, что Петелина запала на капитана?

— Так Марат и сам к ней рвется. Еще неизвестно, кто на кого больше запал.

— Она старуха. Ей уже тридцать пять.

— И Валееву столько же. Они одноклассники. И говорят, у них что-то было.

— Я так и подумала: ностальгия, на старенькое потянуло.

— А мне молодые нравятся, — неожиданно изрек Ваня.

— Да? — заинтересовалась Галя. — И кто же это?

— Ну… такие, как ты, — признался старший лейтенант и покраснел.

Нестерова вздернула носик, расправила плечи. Ее грудь хоть и отдалилась от Вани, но приподнялась и выглядела еще эффектнее.

— Спасибо за кактус, Ванюша. Если что-нибудь понадобится, заглядывай.

— Я это… распечатки о проводнице Семеновой потерял.

— Сейчас у меня прием. Заходи вечером, — кокетливо улыбнулась Галя.

— Ага. Я приду, — кивал головой Ваня, пятясь к двери.

Его лицо озаряла широченная улыбка. Он убедился в том, что даже колючий цветок способен смягчить сердце девушки.

Елена Петелина вошла к полковнику Харченко. По размеру его кабинет был таким же, как и ее собственный. Но вот стол внушал уважение. Елена давно заметила, что чем выше начальник, тем больше у него стол. Этот закон соблюдался независимо от учреждения. Такое впечатление, что завхозы всех ведомств на тайном съезде приняли единые нормативы. Размеры и количество столов росли в соответствии со ступенями служебной лестницы, которые преодолел чиновник.

— Зачем вызывали, Юрий Григорьевич?

— Она еще спрашивает! Ты же меня, не глядя на погоны, поручением нагрузила.

— Ну что вы…

— Присаживайся, Петелина. Я в выходные пересекся со своим другом из ФСБ. Про Кольцова твоего кое-что узнал.

— Он не мой. Он отец подозреваемой Инны Мальцевой.

— Умер Кольцов. Скончался полтора месяца назад где-то в Англии.

— Вот как? — удивилась следователь. — А близкие, по-моему, не в курсе.

— Неудивительно. Кольцов скрывался. А после смерти нотариус занялся завещанием беглого чиновника. Благодаря этому о судьбе Кольцова и стало известно.

— Завещание… О какой сумме идет речь?

— Неизвестно. Но, по предположению эксперта, Кольцов переправил в офшоры не менее пятнадцати миллионов долларов.

— Странно.

— Что так мало?

— Странно, что ни дочь, ни ее муж не упомянули о смерти Кольцова и о его завещании.

— Возможно, нотариус еще не разыскал их. Ему незачем спешить: наследники далеко, а он рядом со счетами покойного.

— Или Кольцов отписал свои деньги совсем не дочери. Как бы это выяснить?

— Я знал, что ты об этом спросишь. — Улыбающийся Харченко протянул Петелиной лист с данными. — Мне сообщили имя лондонского нотариуса и номер его телефона.

— Послать запрос в Великобританию? — задала вопрос Елена.

Полковник юстиции со скептическим видом покачал головой:

— Учитывая уровень взаимодействия между нашими правоохранительными органами, ждать придется долго.

— Что же тогда?

— Вот ты и думай, нужно тебе это для расследования уголовного дела или нет.

Петелина обдумывала неожиданную информацию о смерти Кольцова. Бывший чиновник существенным образом влиял на благосостояние дочери Инны Мальцевой как до, так и после своего бегства в Лондон. Сначала он обеспечивал зятя выгодными заказами, а затем стал причиной неминуемого краха его фирмы. У новых чиновников имелись свои, «карманные» подрядчики.

Под яростным нажимом хрустнула дверная ручка. В кабинет ворвался тот, кого Петелина меньше всего ожидала увидеть: в ореоле отряхиваемых с куртки брызг перед Еленой предстал ее бывший муж Сергей.

— Ленок, так дело не пойдет! Какой пример ты подаешь дочери?

— А какой пример я ей подаю?

— Эта вульгарная надпись, — скривился Сергей и прогнусавил: — «Лена, я тебя люблю!»

— Думаешь, это я написала?

— Вот только не надо корчить из себя дурочку. Мы оба знаем, кто на такое способен.

Намек на человека, о котором она сама думала все утро, смутил Елену. Она опустила взгляд, переложила документы на столе.

— Мало ли кто кому пишет.

— Ленок, мне позвонила Ольга Ивановна. Ты знаешь свою общительную маму, а она знает всех в вашем доме. Единственная Лена кроме тебя — шестилетняя девочка, которая только учится читать. Есть еще восьмидесятилетняя бабушка, почти слепая. Так что же мне думать? Кому адресовано послание?

— А почему тебя это так заботит? — перешла в наступление Елена. — Мы с тобой разведены, я свободная женщина.

— Мы едем в Таиланд! Я уже купил билеты в бизнес-класс и забронировал пятизвездочный отель!

— Слушай, Петелин, я что-то не пойму. К чему такие расходы? Последняя оттепель в наших отношениях была связана с наездом ОБЭПа на твою компанию. У тебя снова возникли трудности с правоохранительными органами?

Сергей Петелин сел и проворчал:

— У меня всегда трудности.

— А вот с этого момента поподробнее. На тебя завели дело? Хочешь повлиять на следователя?

— Не завели пока. Но была проверка.

— По результатам которой…

— Не хочешь помогать — не надо! У меня достаточно связей.

Сергей закинул ногу на ногу. С минуту Елена могла лицезреть его гордый профиль. Затем подбородок ее бывшего мужа опустился, Сергей пошарил в заднем кармане брюк и вытер платком мокрое от дождя лицо.

— Я ради Насти стараюсь. В Москве скоро зима, а там лето.

— Петелин, ты хоть знаешь, что Настю назначили скипом?