Богиня - Александра Плен

* * *

А на следующий день, прилетев в Земли, я увидела свой двор, засыпанный лепестками роз. К слову сказать, двор у меня был огромный, посреди двора располагался фонтан Грез (это я сама придумала название), по периметру стояли мраморные скульптуры, небольшие клумбы были разбросаны в художественном беспорядке. Так вот. Весь двор по щиколотку утопал в лепестках. Кто-то сильно постарался, запах стоял одуряющий. Я приземлилась на ступенях возле своего тернового кустика (к нему я уже почти привыкла) и огляделась.

— Саймон, это ты? Выходи, я тебя почувствовала, — крикнула я.

Улыбающийся Хранитель охоты и азарта появился рядом.

— А я хотел сделать тебе сюрприз… — Саймон притворно вздохнул… — ну и пригласить тебя на свидание.

— Свидание? — искренне удивилась я. И попыталась вспомнить, когда же я была на свидании в последний раз. Давно… — и куда ты меня приглашаешь?

— Сегодня состоится главный бал в Вене… Полетели, пошалим? Любовь и азарт, страсть, охота… будет весело, вот увидишь! — может на меня так повлияли горящие воодушевлением глаза Саймона, но я согласилась… Я никогда не вмешивалась грубо и бесцеремонно в человеческие эмоции. Немного помогала, но чтобы нагло, нахально влиять на кого-то, насильно влюблять или разводить — нет, никогда. Но в этот раз поддалась на провокацию Бога азарта.

Невидимыми мы летали под потолком огромного зала Венской государственной оперы. Мы попали как раз на полонез, танец дебютантов. Молоденькие девушки в белых платьях с коронами в прическах, юноши в черных фраках. Серьезные, волнующиеся. Красота! Я любовалась румяными смущенными щечками девушек и напряженно сдвинутыми бровями молодых людей, и сама, мимоходом, сверху посылала им тепло и восторг. Прекрасная музыка лилась со сцены, где сидел венский оркестр, на балконах расположились гости посолиднее. Я узнала несколько известных политиков, певцов. О, даже канцлер тут. Саймон мелькал на балконах со знатью. Что он там творил, какие ставки заключались и какие договоры подписывались — мне было не интересно. Я наблюдала за танцующими.

Вот у той девушки, стоящей справа у колонны загорелся интерес к красивому высокому парню, танцующему в крайнем ряду. «Да, не плох»… — подумала мельком я. Красивые изящные движения, правильно держит локти и наклоняет голову. Так, что-то я отвлеклась. Я опять обратила внимание на девушку. Ее интерес выглядел как дрожащий огонек свечки на ветру, колеблющийся, то затухающий, то вспыхивающий вновь. «Нет, — подумала я, — не серьезно». И отвернулась.

Вспышка страсти донеслась слева. Я присмотрелась… За колонной стояла обнявшись парочка, что-то страстно шепча друг-другу. Договаривались встретиться через час в отеле. Я скривилась, — кроме похоти внутри не было ничего — клиенты Николя.

— Ну что, — подлетел Саймон ко мне, — кого-то завлекла в свои сети, Любовь?

— Нет, — лениво ответила я, — пока смотрю… А ты?

— О, — радостно воскликнул мужчина, — я уже заключил пару пари и несколько сделок. Точнее, они заключили, — потер руки Саймон… — но если тебе скучно, полетели в другое место.

— Пойдем, — вздохнула я, — что-то здесь одни только дети миллионеров и высокородная знать. Искренностью и не пахнет.

Мы переместились на площадь Святого Стефана к собору.

— Совсем другое дело, — воскликнула я, — туристы, молодожены, влюбленные парочки.

— Ага, — добавил Саймон, — любопытство, азарт, восхищение и восторг… Все, как я люблю…

Так мы и развлекались, летая по миру. Оставляя свои следы то там, то сям… Следы своих эмоций, чувств, переживаний. Добавляя к естественному человеческому настроению нотку влюбленности, воодушевления, страсти. Мы танцевали на площади Навона в Риме, и все туристы следом за нами выстроились в один сплошной хоровод и, смеясь, закружились под музыку бородатого скрипача, играющего на улице. Мы распугивали голубей на площади Святого Петра и сидели, болтая ногами на вершине Эйфелевой башни. И где бы мы ни появлялись, тут же на лицах людей расцветали улыбки, а глаза искрились любопытством и нежностью. Руки влюбленных парочек тянулись обнять, а губы прижаться к губам.

Мы остановились в каком-то парке у фонтана. Толи Прага, то ли Берлин, толи Будапешт. Я уже запуталась и устала, мы перемещались с такой скоростью, что здания и улицы слились в один яркий калейдоскоп.

— Любовь, — вдруг серьезным тоном начал Саймон, — я хотел тебе сказать.

Я насторожилась, почувствовав беспокойство… Мы выглядели как два полупрозрачных тела и рассмотреть, что там за выражение глаз у Саймона я не могла.

— Я уже давно люблю тебя, — выдохнул он тихо.

Я растерялась и не знала, что сказать. Серьезный Саймон, это так редко бывает, да и пугает немного.

— Спасибо… — пробормотала сдавленно я, — но я не уверенна.

— В себе? — подсказал мужчина… Я медленно повернулась к нему, пытаясь определить, что я чувствую у себя внутри… Интерес? Да, определенно… Азарт, любопытство? И это было… Теперь бы понять мои личные это эмоции или влияние Саймона… Он был мне интересен, как красивый мужчина, как кавалер, как Хранитель… Но любить?

— Да, в себе… Дай мне время, Саймон… Ты хороший человек, — я хмыкнула, — точнее, хороший Бог… И, наверное, ты подходишь мне по эмоциям… — это тоже важно… — я несла какую-то чушь, и сама понимала, что это не те слова, которые хотел бы услышать мужчина….

— Понятно, — тихо ответил Саймон… — я хороший Бог и подходящий для тебя Хранитель, но ты меня не хочешь.

— Может со временем?.. — с надеждой сказала я.

— Хорошо. Я подожду… — произнес Саймон и добавил невесело — у нас же вечность впереди.

* * *

— Ты дурочка, — заявила мне Аманда на следующий день, выслушав мои сомнения.

Дежавю какое-то. Что-то я такое слышала уже в своей жизни, только от Марины давным-давно.

— Почему? — нахмурилась я, — потому что не хочу сразу в омут с головой? Потому что хочу быть уверенной в чувствах?

— Черт, Люба, так с твоими сомнениями человечество вымрет… Любовь не любит! Нонсенс!

— Я люблю, — тут же возмутилась я, — люблю свой мир, животных, людей. Люблю цветы, музыку, природу… Люблю детей, искренность и дружбу.

— Но секс?! — воскликнула Аманда, — где же он в твоем списке?

— Будет обязательно, — решительно заявила я… — просто он не так важен.

— Он не важен??? — вскочила Аманда и заметалась по комнате, позвякивая бубенчиками, — милая моя, занятия любовью, так же безумно важны, как скажем та же дружба или дети … Они — связующее звено между любящими мужчиной и женщиной. Страсть руководит многими человеческими поступками. Ворочает огромные глыбы истории. Вспомни, — взволнованно продолжала она, — в борьбе за право обладать женщиной короли свергались с престолов и перемешивались династии, любовницы монархов, и фавориты императриц творили историю, вмешивались в ее ход. Даже сейчас президенты и политики лишаются своих высоких постов из-за скандалов, на почве страсти… И ты мне говоришь, что она не важна?