Хозяйка дома Чантервиль - Татьяна Михаль

Что я им сделала?!

Точнее, вопрос будет задан по-другому:

— Гарри! Что, чёрт возьми, натворила Оливия?! Против неё настроены абсолютно все!

Я плелась по другой улочке, не по той, что я пришла, а по параллельной. Здесь не было магазинов, здесь были таверны, гостиницы и рестораны.

И вот, я набрела на самый приличный, чистенький и ухоженный ресторанчик, и забилась в самый дальний угол.

— Ливи… — едва не плача проговорил Гарри. — Прости меня…

— За что, Гарри? Ты-то в чём виноват? — спросила устало, выискивая взглядом официанта.

— Я должен был тебя защитить от этой толпы дураков, но на меня вдруг нашёл ступор… — спешно начал объясняться Гарри. — Я… я не знаю, почему так произошло. Я ведь твой защитник, Ливи, а получилось, что я неудачник…

Его глазки совсем потускнели.

Погладила череп и сказала:

— Не говори глупостей. Любой бы обалдел от этих людей, что набросились на меня с обвинениями… Я не держу на тебя никакого зла и не собираюсь тебя ни в чём обвинять. Всё хорошо, дружок. Понял меня? Не расстраивайся. Лучше объясни мне, что же Оливия такого натворила?

— Я сам не знал, что всё настолько плохо… — вздохнул Гарри.

Я взмахнула руками, выражая своё негодование.

— Это же просто… просто кошмар какой-то! — прошипела я. — Её же здесь ненавидят! Ты слышал? Сжечь предлагали!

— Слышал, — также понуро ответил Гарри. — Что Оливия делала в городе — я не знаю. Она не брала меня с собой и не рассказывала ничего. Я знаю только, что она делала в доме. Я уже рассказывал тебе…

— Да, я помню. Моя предшественница искала перерождённого в другом мире своего возлюбленного, который в этом мире погиб. Кстати, а как он погиб?

— Он умер.

— Это понятно. Но от чего он умер? — не унималась я.

— Как от чего? Я разве не говорил? — удивился Гарри.

— Нет, не говорил. Рассказывай сейчас. Я должна знать, раз заняла её место.

Гарри сверкнул глазами.

— Её любимый, по имени Николас, по одной версии убил сам себя, выпив яду. Самоубийство, понимаешь?

Мои глаза округлились от удивления.

— Ничего себе новость… — пробормотала я. — Как самоубийство? Почему?

— Ну-у-у-у… Вот по другой версии — его убили. Но эту версию выдвинула сама Оливия. Насколько я ещё помню, она говорила, что её убеждали сыщики и инквизиторы, якобы все следы, отпечатки, вся обстановка, где это случилось, всё указывало именно на самоубийство, но Оливия не верила в это. А ещё, все начали винить, конечно же, её, так как намедни они поссорились…

— Глупость какая, — заметила я. — Кто будет себя убивать из-за какой-то там ссоры?

— Оливия также говорила. Она верила, что Николаса именно убили. И желала отомстить.

Я вздохнула и проговорила:

— Это, конечно, всё очень грустно, странно и невероятно таинственно, но при чём тут местные жители? Они ненавидят Оливию из-за смерти её любимого Николаса?

— Хех! Не-е-ет. Когда его не стало, Оливия как с ума сошла, — начал рассказывать Гарри. — Она начала приобретать и читать магические книги, много книг, при помощи того самого кресла. Замкнулась в себе. Стала от меня многое скрывать и мало разговаривать. Забросила дом, друзей. Со всеми перессорилась. Ливи, она искала способ, чтобы найти дух своего возлюбленного и хотела узнать, кто же его убил. Потом, я не знаю, как, но она выяснила, что его душа переродилась и он живёт в другом мире. Оливия стала просто одержимой найти своего мужчину, чтобы воссоединиться с ним и ей уже было всё равно, кто его убил. Она желала лишь найти его и ей было неважно, каким способом она это сделает. Моя память меня подводит, Ливи… После её исчезновения, многое стёрлось и я совершенно не знаю, что конкретно произошло, но знаю, что она использовала тёмное заклинание, запрещённое, которое и повлекло на наш дом это проклятие. И вот после того, как над нами возникла вечная тьма, простые жители города и начали бояться её. Они ведь обыкновенные люди, без магии и не понимают, что наше проклятие над ними не властно. Это мы прокляты… Но Оливия стала озлобленной, сама иногда рассказывала, как грубила простым горожанам, когда те интересовались, почему над её домом нависла непроходимая ночь… В общем, она своим же языком настроила против себя весь город. Потом Оливия снова читала книги, но видимо, не находила того, что ей нужно было и однажды, в порыве гнева сломала кресло. Дом начал приходить в упадок… Один раз, она снова уехала в город, а вернулась счастливая и словно окрылённая… И в тот же самый вечер она исчезла… Но появилась ты…

— Очень неприятная история, — заключила я. — Интересно, а она в принципе любила этого своего Николаса?

— Любила, — вздохнул Гарри. — Я не помню, как она с ним познакомилась и как развивались их отношения, но явственно чувствую, что она искренне его любила, и они даже собирались пожениться. Ливи, прошлая Оливия хоть и была самой настоящей леди, и даже немного стервой — холодной внешне и скупой на эмоции, но она была доброй. Я помню, что она любила веселье, балы, внимание мужчин… иногда даже благотворительностью занималась и помогала всем, кто приходил к ней за помощью. Её аура была светлой. Это потом всё резко изменилось…

Потёрла виски. У меня начала болеть голова.

— Ладно, я поняла. Оставим пока эту историю. Потом её обмозгую… А сейчас бы поесть…

Увидела, наконец, официанта и махнула ему рукой. Благо, в этом месте меня прогонять не стали, как и не стали кричать: «О, ужас! Проклятая леди Чантервиль! Пошла вон!»

Нет, меня в этом ресторанчике мило обслужили.

Подали заказанный мной обед — вкусные‑превкусные блюда: суп-пюре; мясо с грибами, запечённое в горшочке; маленькие и невероятно вкусные гренки с маслом; ягодный пирог; графин с чистой водой и травяной звар.

Наелась я досыта. А когда рассчитывалась, оставила официанту щедрые чаевые.

— Леди! Леди, подождите! — окликнул меня на выходе молодой официант, что и обслуживал меня. — Вы оставили сумму намного больше, чем указана в счёте!

И столько волнения и переживания на лице парня отразилось, что я невольно улыбнулась.

— Всё правильно оставила, — сказала ему с улыбкой. — Здесь оплачен сам счёт, а всё остальное — это ваши чаевые. Вы подняли мне настроение вкусной едой и великолепным обслуживанием. Да, и повару обязательно передайте, что обед был выше всяческих похвал.

— Чаевые?.. — прошептал парень обескураженно. — Вы серьёзно?

— Да, Ливи, ты что, серьёзно? — переспросил Гарри, недовольно сверкнув глазами и добавил, ворча: — И как я пропустил тот момент, когда ты оставила чаевые… Экономнее надо быть, экономнее.

— Да, я серьёзно, — ответила официанту и пообещала ему: — Когда в следующий раз снова буду в городе, я приду именно к вам. Никуда больше не пойду обедать.