Неудачная реинкарнация - Владимир Журавлев

— Ой, Эре! — ахнула Яха, увидев раковину. — Я совсем забыла! Там, в степи, когда я убегала, там дзуда — такая злобная, вся в чёрном! — она сказала передать в деревню её слова! И обязательно тому, у кого старшая раковина! А она у тебя! Эре, а откуда она тебя знает? Я…

— Что передать? — с бесконечным терпением спросил он.

— А? О! Да я не помню! Там такое имя! Беренгх…?

— Берен-йот-гали? — спросил он неверяще.

— Да! А откуда ты знаешь? Вот она сказала, что этот Беренгх ошибся! И степь умирает! И надо пройти на яйлу! И если есть хоть один здравомыслящий в деревне, она с ним хочет встретиться и договориться! Эре, ну какой из тебя здравомыслящий?… Она сказала, вы по раковине можете договориться о встрече — только я против, ты знай!

— Яха! — невольно улыбнулся он. — Чудо ты моё! Ты ничего больше не забыла?

Она похлопала пушистыми ресницами.

— Верно, забыла! — призналась она смущённо. — Там мельниковы сыновья просили сказать, где ты их папеньку закопал!

— Яха, ты…! — подавился словами он.

— Эре, да ты же сам грозился! А невестка твоя, которая дружинка Эке, она же с мельниковыми дочками гуляет, она все им передала, что во дворе слышала! Они сразу побежали всё смотреть — а мельника нигде нет! Они сначала-то весь сад у себя перекопали, да не нашли его! А потом поняли, что ты его далеко утащил! И побежали тебя убивать — а их Дребен встретил и разогнал! А потом весь старшинский совет прибежал, из девачек меня выписали да сразу с тобой подружили! Да ты что, ленту на мне не заметил? Она же жемчугом вышита! Кола подарил, он её для младшей вашей сначала берег, да…

— Заметил я ленту, не переживай, — вздохнул он. — Яха, а ты заметила, перед кем тут откровенничаешь?

— А что такого? — искренне удивилась она. — Это же наш Дребен! Его даже наши эльфы так зовут — наш Дребен!

— Кстати, — тихо спросил офицер. — С мельником… не слишком ли?

— Слишком, — хмуро согласился он. — Но лучше уж в деревне буду править я, чем собакоголовые обезьяны! Я же уже объяснял это совсем недавно, вы чем слушали все?!

Хмурый и озлобленный, он молча прошёл в будинок. Чуткая Яха глянула на мужчин и понятливо примолкла. Он мимоходом привычно подумал, что хорошая она девочка, и замечательная жена из неё получится… и лишь потом осознал, что и не девочка уже, и жена получилась, да не кому-то, а ему. Мда. К этому надо было ещё привыкнуть…

— Чего они хотят-то, эльфы твои? — спросил он, успокоившись. — А то тут объяснил один такой, только больше запутал.

— Вообще-то — хорошее хотят, — сказал подэпсара. — Наша провинция и так принадлежит их семье. Но — в составе империи. А империя — она как паук! Только кровь пьёт! Вот семья и пробует отделиться. Вроде для этого ситуация подходящая…

— Подходящая — это война, что ли?

— Ну… да, — поколебавшись, сказал офицер. — Их, эльфов, внутренняя война. Я так думаю.

— Ага… и мы, отделившись, как заживём замечательно, да?

— По крайней мере, у меня будет шанс стать кем-то независимо от происхождения! — твёрдо сказал офицер. — А твоему отцу — возможность работать и торговать, не оглядываясь на монополию горных умельцев! А твоей прекрасной дзуде — жизнь под защитой новых законов! И вашей деревне — освобождение от имперских налогов!

— Это аргумент! — нехотя признал он. — А армейская часть для чего здесь? Чтоб отделяться веселее было?

— Да не обращай внимания! В генштабе очередной прогноз выдали — на обострение ситуации со степняками. Вот дивизии и подтягивают. Да их везде подтягивают, не только у нас. Раздолбят степняков и уйдут.

— Дураки у вас в генштабе, — подумав, определил он. — А эльфы ваши — моральные уроды! Был я в степи. Заглянул, насколько хватило времени… Усыхает степь. И вот провалиться на этом месте, если это не эксперименты с погодой! В предгорьях, значит, дожди сто двадцать дней в году, а на полсотни километров от гор — сушь! Эльфы ваши, получается, в горных долинах устроились. И они — клинические идиоты! Да с погодой даже на Арктуре не рискуют связываться! Раскачаешь — фиг обломки соберёшь! От крыш собственных домов, в смысле… да не о том речь. Как раз в горных долинах погоду возможно урегулировать. За счёт всего окружающего… Речь о том, что степняки ведь на армейские заслоны пойдут. Им деваться некуда. И как-то их надо пропустить на Яйлу.

— К эльфам под бок? — поперхнулся подэпсара. — Да ещё и к нам за пазуху! Этих ворюг и овцепасов?! А оно нам надо?

— Не надо, — вздохнул он. — Только ведь там, в степи, люди. Тоже — люди. Как и мы. Как и эльфы ваши уродские… Так, ладно. Ну, а от меня чего синеглазым хочется?

— Тебя и хочется, — откровенно сказал подэпсара. — Им специалисты в новом государстве позарез нужны. Кто-то же должен охранную службу принцессы возглавить? А ты себя зарекомендовал. Ты не обращай внимания на их… странность. Эльфы, при всей странности, соображают очень быстро — и решения принимают моментально, но предельно продуманно.

— Да знаю я! Соподчинение сознаний, встречалось уже… так… ладно. Ну, будем считать, что на данном этапе наши пути совпадают. Дребен, мне нужны ваши эльфы! Вроде получается, что к играм с климатом именно они непричастны! А ещё — им же нужна будет армия? А вот клан Туолам, даром что его вышибли когда-то с Яйлы, очень даже…

Он встал и замялся, глядя на Яху.

— Яха, я опять не остался в стороне! — неловко сказал он. — Законы Аркана, чтоб их… Меня, наверно, скоро убьют при такой жизни. А что делать? Не могу же я отдать мир собакоголовым? В общем, Яха… в следующей жизни мы обязательно встретимся, я обещаю! Я тебя обязательно найду. И мы продолжим то, что так неудачно сложилось здесь!

— Без меня — никуда! — решительно сказала Яха. — Ты же ещё маленький! Кто там тебя хочет убить? Я им руки переломаю!

— Яха, я ведь предпочитаю работать с мужчинами… — безнадёжно начал он, посмотрел на дзуду, вздохнул — и подал ей руку.

За его спиной завистливо вздохнул офицер. Он чётко понимал, что Яха никогда не посмотрит на него вот так!

Целый эпсаар. Самый страшный враг, или чего боится армия.

Он проснулся по военной привычке очень рано. Солнце сияло за откинутым пологом палатки, из степи тянуло сухим пряным ветерком, где-то далеко звонко и весело выпевала труба пастуха… красота!

— Спокойной службы тебе, эпсаар Бира Любей! — суеверно поприветствовал он сам себя в зеркале.

Вид в зеркале ему всегда очень нравился. Ещё бы! Полтора центнера стати и мощи, морда шире плеч, кровь с коньяком! Правда, с утра щеки немного… того, пообвисли… зато как славно гудели вчера в сельском кабаке! И выпивка, и закуска — всё было хорошо! Весь штаб упился в лёжку. Ну, а как же, традиция! Так заведено: если выезжаешь на полевые учения, то первый день собираешься, второй движешься, третий обустраиваешься на месте — а потом обязательная пьянка. Для сплочения коллектива, так сказать. А уж потом — служба.