Неудачная реинкарнация - Владимир Журавлев

— О, я понял! — воскликнул он внезапно. — Правильно будет: тише травы, ниже воды! Ведь вода занимает самое низкое положение на местности, в смысле, текучая вода… а трава — самая тихая! Это если сравнивать с другими растениями во время ветра…

Учительница захлопнула журнал — и ушла. И даже позабыла дать домашнее задание! Уже ради этого стоило… Он поднялся и бросил, не оборачиваясь:

— Эй, собакоголовый! Ты что-то там обещал, и я обещал тоже. Так что пойдём, любезнейший, решим проблему… раз и навсегда? А потом я возьмусь за твоего брата, который вернулся с отсидки. Пора, пора ему сесть по новой! И — плевать я хотел на свою судьбу!

— Эй, а где Типун? — недоуменно спросил кто-то…

* * *

Он же. В смысле, Санниэре…

Из кустов вышли двое. Яха и полицейский офицер. Так…

— А где Типун? — спросил он, не совсем придя в себя.

— Кто?

— Что?!

— Серёга Типунчук, — пробормотал он, по ходу соображая, что опять где-то лопухнулся… но вот где?

Яха невольно провела ладонью по пухлым губам.

— А разве был? — испуганно спросила она.

Блин. Блин! А ещё говорят, что полиглот — это хорошо! Вот как он умудрился перевести кличку земного бандитика на местный иберийско-дославянский?! И главное — зачем?

— Нет, что ты! — пробормотал он искренне. — У тебя очень красивые губы…

Яха смутилась, а он невольно засмотрелся на неё. Широкая лента на лбу, знак законной дзуды… длинная синяя юбка из материнских запасов… и какое-то внутреннее сияние, преобразившее и без того очень красивую женщину в поистине волшебное существо…

Офицер вздохнул с откровенной завистью, и они оба наконец опомнились.

— Эре, ты не думай, что я сама ослушалась, то меня мама послала! — взялась оправдываться Яха. — Она сказала, у тебя в лесу еды нет, а я сказала, что, кроме рыбы в реке, ничего, а она заругалась и собрала корзину, а я… — а там же военный лагерь, и никого не пускают, идиоты! Вот… а Дребен вызвался проводить…

— Дребен Хист, — вежливо сказал офицер в ответ на его недоуменный взгляд. — …да, Эре! А у него пальцы не такие железные, как у тебя! Он меня через скалы таскал, так очень аккуратно! И новых синяков даже не будет! А вот ты… ой, я пойду в будинок, стол накрою, ты же кушать наверняка хочешь!

Она убежала в будинок, и они проводили её взглядами. Невольно, естественно.

— Скотина ты, Дребен, — сказал он. — Попользовался её наивностью, чтоб узнать, где у меня база?

— Скотина, — равнодушно согласился подэпсара. — Работа у меня такая. А у тебя тут… интересно. Я осмотрелся, пока шли. Мишени видел. Манекен ещё. Политурник из дерева. Из дерева, кстати, очень опасно… Стрельбище в другом месте?

— Не из чего стрелять, — признался он. — Да и… режим секретности, если ты понимаешь, что к чему.

— Очень даже понимаю… а чего это куст дёргается?

— Это? Да так… рыба, наверно. Был тут один придурок, посоветовал зажарить и съесть. Но вот Яха еды принесла, так что пусть пока болтается…

— Придурок — это эльф? — на всякий случай уточнил подэпсара.

— Эльфов не бывает, — безнадёжно возразил он. — Что, если все синеглазые и кучерявые, так сразу эльфы? А почему не отродья инцеста, например?

Офицер серьёзно обдумал вопрос.

— Я не знаю, кого ты готов считать эльфами, — осторожно сказал он. — У тебя вообще с пониманием жизни… сложно. Но в столице, где я родился и вырос, вот этих синеглазых красавцев считают именно эльфами. Они действительно бессмертные… или долгоживущие, уточнить-то невозможно… это отдельная раса, которая правит нашим миром, и империей в частности… ну, то, что они владеют магией, общеизвестно… и у них особая физиология, если ты понимаешь, что это такое…

— Особая — это как? — язвительно спросил он. — Не едят — или в туалет не ходят?

— То и другое, — после заминки сказал подэпсара неуверенно. — И кажется, это две стороны одной особенности — но я не уверен, в училище физиологию Бессмертных не преподавали. А ты откуда знаешь?

— Случайно угадал, — буркнул он, сбитый с толку таким поворотом темы: эльфы и туалеты — это… несколько неожиданное сочетание даже для него!

— Вот и у нас в столице одни догадки… эльфы ни с кем знаниями о себе не делятся. Но они живут там постоянно, и понемногу наблюдения накапливаются. Кое-что сложно не заметить…

— Стоп! — опомнился он. — Ты сказал — они владеют магией?! Это как?

— Ну, магия — это… — промямлил подэпсара обескураженно.

И действительно — вот что такое магия?

— Они умеют недоступное прочим, — наконец сказал подэпсара. — Могут найти любого человека где угодно…

— Пара десятков спутников и система глобального позиционирования! — отмахнулся он. — Ещё что?

— Вот мандривки…

— О! Наконец-то узнаю!

— Это такие самодвижущиеся фургоны, только по направляющим…

— Тьфу! А я-то думал! Ещё что?

— У них оружие, — шёпотом сказал подэпсара. — Убивает огнём, светом — и даже звуком!

— Фигня. Хотя впечатляет. Ещё?

— Так сразу даже и не знаю, — растерялся подэпсара. — Много чего, только сразу в голову не приходит… Вот разве что раковины связи! Кстати…

Он достал из нагрудного кармана раковину и протянул:

— Вот. Вот это — настоящая магия! И это тебе. Эльфы приказали отдать и научить пользоваться. С помощью раковины можно переговариваться с другими пользователями…

— Подумаешь, спутниковый телефон… — …определять направление на официальные документы империи — и даже читать их на расстоянии! — …плюс примитивный сканер… — …хранить информацию, раскрывать трёхмерные проекции, считать, чертить, переводить с иных языков, ставить охранные контуры!

— Впечатляет! — признал он. — Только… компьютер — это не магия! Пусть даже это компьютер с Арктура! Вот что будет, если её об камень грохнуть?

— Повесят! — моментально сказал побледневший подэпсара. — Раковины — собственность эльфийской расы! Особенно с таким высоким статусом! Их только в аренду… именную… под залог жизни…

— Эре, Дребен! — раздался звонкий голос Яхи. — Я все приготовила, прошу к столу!

Офицер полюбовался её солнечной улыбкой и вздохнул.

— Как тебе повезло-то! — проворчал он. — Вот чем ты её покорил? Кто она — и кто ты…

— В смысле — кто она? Бывшая батрачка у моего отца. Глину месила. Просто я для неё — бог…

— Эре, берхь ты сопливый! Тебя долго ждать?!

Офицер с сомнением глянул на него.

— Бог, но… личный такой, для семейного пользования, — неуклюже поправился он, мысленно проклиная собственную болтливость.