Месть Ориона - Бен Бова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 91
Перейти на страницу:

Я бросился по узкому переулку к ближайшей двери, ногой распахнул ее… Когда я ввалился внутрь с мечом в руке, вскрикнула женщина. Она забилась в угол своей кухни, прижимая к себе двоих малышей.

Когда я приблизился к ним, они с визгом бросились вдоль стены, потом метнулись в открытую дверь. Я не мешал им.

В очаге тлел огонь. Я сорвал грубые занавеси, отделявшие кухню от комнаты, и бросил их в огонь. Он вспыхнул ярче. Деревянный стол, соломенный матрас и одеяло я тоже поджег.

Я превратил в костры два дома, три, целую улицу. Люди вопили, визжали, бросались к пожарищам с ведрами воды, нося ее из фонтанов. Довольный тем, что пожар отвлечет их, я отыскал ближайшую лестницу и побежал обратно на поле боя.

Теперь ахейцы один за другим прыгали через парапет… Троянцы отступали. Я набросился на них с тыла, выкрикивая имя Лукки. Он услышал мой зов и повел свой отряд ко мне, прорубая кровавую просеку в рядах оборонявшихся троянцев.

– К сторожевой башне у Скейских ворот, – сказал я, указывая направление обагренным кровью мечом. – Надо взять ее и открыть ворота.

Мы продвигались по стене, преодолевая упорное сопротивление троянцев. Разожженный мною пожар уже перекидывался на соседние дома. Черный дым скрывал дворец. В сторожевой башне караульных оказалось немного: основные силы троянцев удерживали на западной стене воинов Одиссея. Мы ворвались в комнату стражи: хетты тупыми концами копий разнесли дверь и перебили всех, кто находился в помещении, потом, спрыгнув на землю, начали поднимать тяжелые бревна, перекрывавшие Скейские ворота. Позади раздавались визг и вопли, я видел, как Александр во главе отряда знатных воинов бегом спускался по каменным ступеням со стены.

Движения их сковывала нерешительность: если позволить Одиссею удержать стену, ахейцы войдут в город с запада. Но если все внимание уделить стене, мы откроем ворота и впустим колесницы ахейцев. Им приходилось останавливать нас сразу в двух местах, причем одновременно.

Запели стрелы. Не обращая на них внимания, хетты толкали массивные створки, люди падали, но три огромных бревна медленно поползли вверх, освобождая засовы.

Наложив стрелу на тетиву, я увидел бросившегося ко мне Александра, он бежал через открытую площадь перед воротами.

– Опять ты! – завопил он.

Эти слова оказались для него последними. Приблизившись, он замахнулся копьем, я уклонился и вонзил железный меч по самую рукоять в его грудь, пробив бронзовый панцирь. Когда я вырвал клинок, ярко-алая кровь хлынула на золотые рельефные узоры, и я ощутил бешеный прилив удовольствия, боевого восторга – ведь мне удалось отомстить человеку, вызвавшему эту войну своим безрассудством.

Александр осел на землю, свет погас в его глазах. И тут в мое левое плечо вонзилась стрела. На мгновение меня обожгло болью, но привычным усилием воли я приказал ей стихнуть и вырвал стрелу, несмотря на то, что зазубренный наконечник разорвал мою плоть. Хлынула кровь, но я заставил сосуды закрыться, а кровь загустеть. Но пока я занимался этим, троянцы подбежали ко мне. Скрип огромных створок остановил их, известив меня о том, что Скейские ворота наконец отворились. За моей спиной послышались вопли, и в город устремились колесницы, они мчались прямо на меня.

Троянцы бросились врассыпную, я отошел в сторону. На первой колеснице стоял Агамемнон, кони его ударили копытами по мертвому телу Александра, колесница подскочила на трупе и прогромыхала дальше, преследуя бегущих врагов.

Я отступил, поднятая колесницами пыль попадала мне в глаза, оседала на коже, одежде, окровавленном мече. Жажда крови угасла, я смотрел на дорожную пыль… На окровавленное тело Александра, попадавшее под копыта лошадей и колеса многочисленных колесниц. Ко мне подошел Лукка, на щеке и обеих руках которого виднелись свежие раны. Впрочем, они не были серьезными.

– Битва закончилась, – подытожил он. – Теперь начинается бойня.

Я кивнул, почувствовав внезапную усталость.

– Ты ранен, – заметил он.

– Это не опасно.

Он поглядел на рану, качнул головой и пробормотал:

– Она как будто уже наполовину зажила.

– Я же сказал, что рана не тяжелая.

Нас окружили воины, на их лицах читалась тревога… Не испуг, но явное беспокойство.

– Наступило время воинам собирать свою дань, – произнес Лукка.

«Пора грабить», – следовало бы сказать ему. Красть все, что сможешь унести, насиловать женщин, а потом предать город огню.

– Ступайте, – вымолвил я, вспомнив, что первый пожар в городе разжег собственноручно. – Со мной все будет в порядке. До встречи в лагере.

Лукка слегка прикоснулся кулаком к груди, а потом повернулся к остаткам своего отряда.

– Следуйте за мной, – приказал он. – Помните: не рисковать. В городе полно вооруженных мужчин. К тому же некоторые женщины умеют пользоваться ножами.

– Любая бабенка, которая попытается зарезать меня, пожалеет об этом, – с угрозой вымолвил один из воинов.

– Любая бабенка, которая увидит твою уродливую рожу, немедля кончит жизнь самоубийством!

Они расхохотались и отправились прочь. Я насчитал тридцать пять человек. Семеро погибло.

Некоторое время я стоял возле стены и следил за колесницами ахейцев и пехотой, вливавшейся теперь в распахнутые ворота. Дым становился гуще. Я взглянул на небо и заметил, что солнце едва поднялось над стеной. Стояло раннее утро.

«Итак, дело сделано, – сказал я себе. – Твой город пал, Аполлон. Твои планы разрушены!»

Но я не чувствовал никакой радости, никакого восторга. Я понял – это не месть: смерть тысячи мужчин и юношей, пожар и гибель города, который строился не один век, не приносят радости. Изнасиловать женщин, увести их в рабство – это не триумф.

Я медленно побрел прочь. Площадь опустела, лишь изувеченное тело Александра и трупы других воинов оставались на ней. За первым рядом колонн храма к небу рванулось пламя, повалил дым.

«Жертва богам», – с горечью подумал я.

Подняв над головой окровавленный меч, я вскричал:

– Мне нужна твоя кровь, Золотой! Не их, а твоя!

Ответа не последовало.

Я поглядел на останки Александра. «Все мы смертны, царевич Троянский; братья твои убиты, отец твой, наверное, сейчас умирает. Но некоторые из нас умирают неоднократно. И лишь те, кому повезет, – только раз».

А потом мне в голову точно извне пришла мысль: «А где же Елена? Где златокудрая женщина – причина этой бойни? Где расчетливая красавица, пытавшаяся воспользоваться мною как вестником?»

20

С обнаженным мечом в руке шагал я по главной улице горевшей Трои, утро потемнело от дыма костров и пожарищ… Порожденных огнем, который разжег я. Причитания и рыдания женщин раздавались повсюду, мужчины разражались воплями и грубым хохотом.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 91
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?