Игнат и другие. Как воспитать особого ребенка - Юлия Мазурова

Но вскоре все это привело к гораздо менее смешным привычкам. Вслед за Шариковым нашими хитами в Youtube стали ролики типа «Соседка, которая достала весь подъезд», а затем – песня «Баба пьяная, скажи, что ты хочешь», творчество Виктора Пузо и другие жемчужины словесности. Догадываясь об энергетике обсценной лексики по реакциям окружающих, хотя и не особенно понимая ее смысла, Игнат с азартом принялся осваивать эти слова на всех доступных ему языках. Школьный дневник, тетради и учебники покрылись старательно выведенными надписями типа «bullshit», «cazzo» или просто «мудачок». Одним из наиболее ценимых удовольствий стало, например, такое: запереться в комнате, лечь на кровать и монотонно повторять что-нибудь такое: «баба жопа», «баба жопа».

Скорее всего, таким образом давал о себе знать начавшийся пубертат, но у нас не всегда хватало выдержки, чтобы ограничиваться теоретическими осмыслениями и рассуждениями. Когда ты пытаешься чего-то добиться от ребенка, а он тебя вдруг прямым текстом посылает, иной раз приходится делать серьезное усилие, чтобы напомнить самому себе: мальчик не воспринимает оттенки смыслов, надо бы как-то свернуть разговор в сторону и отвлечь и его, и себя.

Особенно злился Иван. Поскольку он жил с Игнатом в одной комнате, ему приходилось больше других выслушивать все Ганины перлы. После инцидента с разбитым глазом мы строго-настрого запретили ему пытаться самостоятельно воздействовать на младшего брата. Тогда Ваня и сам, в общем, перепугался, и потасовки, действительно, прекратились. Зато каждый вечер этот детина выше меня ростом стал приходить к нам с жалобными заявлениями типа «Ганя опять балуется».

Попытка в двухсотый раз объяснить Игнату, почему ругаться нехорошо, провоцировала радостно-хитрый вопрос типа: «А скажи, какие именно слова нельзя говорить?» Если я спрашивал, зачем он говорит одно и то же безо всякого смысла, Ганя отвечал рычащим голосом: «Потому что я гоблин!» – и убедить его в обратном не получалось. Кроме того, мальчика страшно интересовала разница между матом, грубостью и просторечными словами – а также чем в этом смысле отличается русский язык от английского и итальянского. Эти выматывающие филологические дискуссии у нас шли ежедневно на протяжении нескольких месяцев.

По совету психолога Денизы мы завели специальную тетрадку, в которую Ганя мог писать все, что угодно, – но только в нее и никуда больше! Заодно ввели в оборот понятие личного пространства: вот Ганина тетрадка, и никто в нее без разрешения заглядывать не может. Некоторую пользу этот способ принес, но полностью проблему не снял, поскольку особенно сладок лишь запретный плод. При этом сердиться на мальчика практически было бессмысленно – если только не идти на крайние меры. Один раз я все-таки дал ему оплеуху. Он испугался и замолчал, но ничего хорошего из этого не вышло. Ганя снова вспомнил про Шарикова и еще долго приставал к нам с вопросом, выгоним ли мы его из дома, если он будет продолжать ругаться и где ему тогда “харчеваться”.

Как-то раз Юка, в очередной раз взяв в руки густо изгаженный надписями дневник, вспылила и порвала его. Игнат пришел в замешательство – перспектива ходить в школу без дневника серьезно меняла его представления о вселенной. На несколько дней он присмирел и украдкой от мамы стал говорить мне, что рвать и выбрасывать дневник – это жестоко. После этого открыто безобразничать он побаивался, но само желание никуда не делось и, возможно, стало даже сильнее.

Самый сильный аргумент нашелся в строго логической плоскости. Безотносительно ругани мне казалось важным, чтобы мальчик сам отдавал себе отчет в своей проблеме. И здесь мы подобрались к решению. Смотри, говорил я, вот этот человек не может ходить, поэтому ему нужна коляска. Или вот у меня близорукость, я ношу очки. Дедушка Валера плохо слышит без слухового аппарата. А у тебя не совсем правильно работает мозг, поэтому ты поздно начал говорить и многого не понимаешь. Из-за этого в школе у тебя не очень выходит общаться с одноклассниками и тебе нужен ассистент. И поэтому, если у тебя что-то не получается или ты что-то недопонимаешь, то надо спрашивать помощи у других людей – лучше всего у тех, кого ты хорошо знаешь. Но самое главное – тебе надо помогать своему организму справляться с проблемой, например, соблюдать диету. Или вот когда ты занимаешься математикой, шахматами, музыкой – это отличные упражнения для твоего мозга, и он начинает работать лучше. А когда ты лежишь на кровати и все время повторяешь одно и то же глупое слово, ты портишь свой мозг, делаешь сам себе хуже. Ты когда-нибудь видел, чтобы я ломал свои очки? Или чтобы инвалид портил себе коляску? Зачем же тебе портить свой мозг?

Впрочем, Юка относилась к этим душеспасительным беседам скептически. В дополнение к ним она настояла, чтобы я заблокировал на Ганином компьютере Youtube. Юка и сейчас считает, что именно это было переломным моментом, но я не согласен. Игнат внимательно следил за ходом моих рассуждений, которые я на разные лады повторял, как водится, изо дня в день. «Неприличные слова» и сейчас еще остаются для него некоторым соблазном, но постепенно эта отвратительная привычка стала отступать. Особенно это стало заметно после возвращения в Москву. Как бы между делом Иван сообщил Гане, что тут за матерную ругань на улице могут и побить. Теперь, когда нам изредка попадаются навстречу какие-нибудь шумные хулиганы или пьяницы, мальчик оценивающе прислушивается и со знанием дела говорит – если они не прекратят, их заберет полиция.

Все время меняя привычные места, условия, языки, мы отвлекали нашего аутичного мальчика от его внутренних миров, в которые он с завидным постоянством желал окунуться, заставляли оглядываться по сторонам и примечать что-то новое в узком луче его видения – все больше и больше расширяя горизонты. Но от этих частых изменений мы и сами немного потерялись. Я вот уже не знаю, где я живу, и главное – где хочу жить.

Встречать Новый, 2018-й год мы приехали в Москву. И поскольку теперь мы были москвичи, которым негде поселиться в родном городе, ведь свою-то квартиру мы сдали, – то решили пожить тут, как настоящие туристы. Динис на букинге нашел относительно недорогую квартиру в высотке на Баррикадной, и мы радостно туда помчались прямо из аэропорта.

Подъезд, как зал Дома Союзов, – с громадной люстрой под уходящим ввысь потолком, с цветными витражами над лифтом круче, чем на станции «Новослободская». Мы сразу поехали на верхний этаж, поглядеть на Москву сверху, но все просмотровые площадки были закрыты и опечатаны, а навстречу нам вышел дяденька со скользким взглядом в костюме лифтера. Говорят, кагэбэшники до сих пор тут сидят на верхнем этаже, потому что очень удобно прослушивать расположенное рядом американское посольство.

Перед тем, как сюда въехать, я подробно изучила историю этого здания. А для Гани купила детскую книжку «Московские высотки». Теперь он может перечислить все семь и сказать, где так и не построили восьмую. В течение учебного года я старательно вкладывала ему архитектурные знания о романском и готическом стиле. Сейчас вот прибавился еще и сталинский. Заодно рассказали, кто такой был Сталин, что такое донос, как людей сажали в тюрьмы и убивали. И вообще, что такое советский период истории.