Молодая Элита - Мари Лу

– Тебе было велено оставаться здесь, – говорит он пугающе спокойным голосом. – Почему ты ушла?

Страх сдавливает мне горло. Он знает!

Энцо не один. За его спиной вижу фигуру Ветроходца. Она без маски. Чуть дальше замечаю Паука. Он стоит, привалившись к стене, скрестив ручищи на груди. Паук предвкушает мое наказание.

– Кажется, наша овечка нашкодила.

Я смотрю только на Энцо и пытаюсь придумать убедительное оправдание своему самовольному уходу. Я не считаю, что заслужила наказание.

– Я… я хотела помочь.

– Допомогалась. Видела, что было с людьми? Ты хоть раз задумывалась, сколько бед можешь наделать своей неуправляемой силой?

– Я вступилась за Джемму, – возражаю я, чувствуя прилив злости. – Не хотела стоять и смотреть, как ее убивают.

Паук презрительно морщится:

– Довольно с тебя дурацких действий. Избавь нас от своих дурацких слов. Оставь их в своем глупом ротике.

– А ты лучше позаботься о своем, иначе и тебе достанется.

Даже не знаю, как и откуда явились слетевшие с языка слова.

Энцо качает головой, останавливая нашу перепалку.

– Данте. Ты свободен, – говорит принц, даже не поворачиваясь к Пауку.

До меня не сразу доходит, что Энцо назвал его настоящим именем.

Злость могучего парня сменяется недоумением. Он не ожидал, что его в моем присутствии назовут по имени, да еще и прикажут уйти.

– Позволяешь этой девчонке своевольничать? – угрюмо произносит Паук. – Она могла всех нас погубить. И провалить нашу миссию.

– Нашу миссию провалила инквизиция, – перебивает его Энцо. Он смотрит только на меня, и я чувствую знакомое замирание сердца. – Данте, ты свободен. Не заставляй меня трижды повторять одно и то же.

Данте резко отталкивается от стены.

– Берегись, овечка! – огрызается он и уходит.

Ветроходец смотрит ему вслед, затем переводит взгляд на меня. В ее глазах – недоверие.

– Жнец, что же теперь нам делать? Строить новые планы насчет Турнира Бурь?

– Незачем.

– Но Джемма лишилась права участвовать в состязаниях. Как тогда она сумеет подобраться к королевской чете?

Энцо буравит меня глазами. Мои щеки становятся пунцовыми.

– Подберется, если кое-кто создаст ей прикрытие.

Я моргаю, переваривая услышанное. Я удивлена обилием сведений, свалившихся на меня. Я узнала настоящее имя Паука, но не это главное. Получается… они довольны мною? Они готовы допустить меня к участию в миссиях Общества Кинжала? Я могу научиться создавать иллюзорное прикрытие для Джеммы. И не только для нее. Для любого из них.

Энцо подходит ко мне почти вплотную. Его жар обжигает мне кожу даже через платье. Энцо дотрагивается до застежек моего плаща. Их металл раскаляется. Кромка ткани чернеет. Меня снова охватывает страх.

– Значит, ты хочешь учиться быстрее, – говорит он.

Стараясь не показывать Энцо своего страха, я задираю подбородок:

– Да.

Энцо молчит. Потом убирает руку. Застежки мгновенно остывают. Удивительно, как они не прожгли мне шею до мяса. Энцо сердит на меня, однако за стеной его гнева я ощущаю проблеск чего-то иного. В его глазах мелькает непривычная теплота.

– Ну так тому и быть.

Я готова подпрыгнуть вместе со своим сердцем.

– Но должен предупредить тебя, Аделина, Данте прав. Имея дело со мной, помни о черте, которую ты никогда не должна переступать. – Энцо щурится и привычно убирает руки за спину. – Больше не смей так беспечно подвергать моих людей опасности.

Его слова обжигают не слабее рук. Получается, я по-прежнему стою особняком. Я отделена от них. Я шпионка и предательница. Возбуждение, владевшее мною на площади, улеглось. Я могу спокойно думать о случившемся. А вдруг своим стремлением помочь Джемме я сделала только хуже? Не будь меня там, ей на выручку пришли бы ее соратники. Их действия оказались бы намного точнее моих и не вызвали бы такого хаоса. Не была ли моя услуга медвежьей? Джемма вполне могла пострадать от всего, что я затеяла на площади. Вдруг инквизиция обвинит ее в появлении иллюзорной Молодой Элиты на крышах?

А вдруг и Терен был на площади и все видел?

– Простите, – бормочу я, очень надеясь, что Энцо и Ветроходец не умеют читать мысли.

Энцо не торопится принимать мои извинения. Он снова пристально смотрит на меня, прожигая насквозь.

– Чтобы это было в последний раз.

Я слышу не только слова, но и их подтекст и внутренне содрогаюсь. Если Энцо узнает про мою встречу с Тереном, то убьет меня.

– Завтра ты придешь в пещеру, – отчеканивает Энцо. – На рассвете. Там посмотрим, насколько быстро ты способна учиться.

Повернувшись, он уходит.

Ветроходец ненадолго задерживается. Пихает меня в бок, неуклюже улыбается и протягивает руку:

– Меня зовут Лючента.

Я пожимаю ее руку, не зная, что сказать в ответ. Сломан еще один барьер между мною и Обществом Кинжала. Не знаю, радоваться мне или сжиматься от острого чувства вины.

– Между прочим, это его способ благодарить за помощь, – добавляет Лючента, прежде чем уйти. – Поздравляю. Энцо сам будет тебя обучать.

– Ты вообще представляешь, кто такая госпожа Джемма?

– Да, ваше величество, – отвечает Терен, согнувшийся в глубоком поклоне.

– Тебе известно, что ее отец – барон Сальваторе?

– Прошу прощения, ваше величество.

– Для Главного Инквизитора ты непроходимо глуп. Я бы ни за что не осмелился разозлить столь влиятельного человека, как барон Сальваторе. А он не просто зол. Он взбешен. Ты не имел права позволять своим инквизиторам прилюдно унижать его дочь, да еще ссылаться на королевский указ. Даже если она и мальфетто. Тебе понятно?

– Но, ваше величество, вы действительно изволили издать такой указ…

Король досадливо машет рукой и что-то бормочет под нос.

– Указ надобно применять умело и осмотрительно. – Он откидывается на спинку трона. – И чего ты достиг? Молодая Элита объявилась на скачках. И исчезла. А твои молодцы похватали перепуганную чернь, не поймав ни одного настоящего злодея.

– К сожалению, ни одного, ваше величество, – соглашается Терен, подавляя нарастающую досаду.

– Мне стоило бы бросить тебя в подземелье твоей башни.

Глаза Терена уперты в мраморный пол тронного зала.

– Стоило бы, ваше величество, – смиренно отвечает Терен, но его мозг бурлит от яростных мыслей.