В постели с принцем - Сабрина Джеффрис

— Я купил ее для своей матери.

— О! — едва слышно выдохнула Кэтрин.

— Я наблюдал за процессом ее изготовления в Толедо. — Алек протянул руку к лифу платья Кэтрин, чтобы прикрепить брошь. — И когда увидел готовое изделие, то просто обязан был его купить.

— Что сказала ваша мама, когда вы ей преподнесли брошь?

— Я так и не смог этого сделать. Мне не хотелось посылать брошь почтой. Тем более что старый граф ее конфисковал бы. Потом я узнал о смерти матери…

Кэтрин оттолкнула от себя руку Алека:

— Я не могу принять это.

— Вам она не нравится?

— Н-нет… то есть я хочу сказать, что в восхищении от нее, но такая вещь, связанная с дорогими сердцу воспоминаниями, должна быть сохранена для вашей жены.

— Я очень хочу, чтобы вы владели ею, — твердо произнес Алек, чувствуя свою беспомощность Перед решимостью Кэтрин не поверить ему. — Она очень вам подходит. — И, увидев, что Кэтрин колеблется, добавил: — К тому же я сомневаюсь, что кто-то другой способен оценить эту вещь так, как она того заслуживает.

Неуверенно улыбнувшись, Кэтрин проговорила:

— Действительно очень красиво…

— В особенности на вас. — Алек прикрепил брошь к платью и как бы невзначай провел рукой по гладкой, шелковистой коже Кэтрин. — Вы словно дамасское изделие — сочетание стали и золота, силы и красоты.

— Я отнюдь н-не красавица, — заикаясь, шепотом проговорила Кэтрин, чувствуя волнение от прикосновения Алека.

— Как бы мне хотелось быть поэтом и красивыми словами сказать вам о том, как сильно я хочу, чтобы вы были моей женой. Тогда вы, быть может, поверили бы мне.

Алек обнял Кэтрин за шею, притянул к себе и запечатлел на ее губах поцелуй, о котором мечтал столько дней.

Кэтрин с готовностью ответила на поцелуй, но затем вдруг напряглась и резко оттолкнула Алека.

— Вы не должны целовать меня! — проговорила она, и румянец смущения залил ее щеки.

— Я не в силах воспротивиться своему желанию, Кэтрин. Дело вовсе не в том, что я люблю нарушать правила, и не в вашем противном Сидни. Я хочу жениться на вас, и вы никак не сможете это изменить.

Алек снова поцеловал Кэтрин — на сей раз страстно и требовательно. После секундного колебания она ответила на поцелуй и, приоткрыв губы, позволила языку Алека вторгнуться в нее. В этот момент в коридоре послышались чьи-то шаги, и Алек разочарованно застонал.

Кэтрин вырвалась из его объятий.

— Кто-то идет сюда. — Она перевела испуганный взгляд на дверь.

— О, лорд Айверсли! — воскликнула, входя, миссис Меривейл. — Я не знала, что вы пришли. Гм… вы ведь пришли только сейчас?

— Он проводил мистера Берна, — торопливо проговорила Кэтрин.

Миссис Меривейл побледнела. Она определенно не хотела, чтобы претендент на руку Кэтрин узнал о семейных долгах.

— Понятно…

— Он больше не будет вас беспокоить, — заявил Алек. — Я об этом позабочусь.

Кэтрин, пораженная услышанным, устремила на него недоуменный взгляд, но он сделал вид, что не заметил его. Пусть Кэтрин думает, что он собирается заплатить долг из собственных средств. В какой-то степени так оно и есть. Если они поженятся.

А они обязательно поженятся. Сейчас, когда Ловелас отошел в сторону, у Алека появился реальный шанс. Не важно, сколько времени понадобится ему, чтобы завоевать Кэтрин. Он будет упрямо идти к цели до тех пор, пока она не примет его предложение.

Самые трезвомыслящие женщины очень часто жаждут приключений.

Аноним. Руководство для повесы

Кэтрин терялась в догадках по поводу столь настойчивого утверждения Алека о том, что он ухаживает за ней. Неужто он искренен? А если нет, то почему так торжественно заявил, что позаботится о долге мистеру Берну?

И потом, этот его подарок. Кэтрин не могла поверить в то, что Алек заметил ее отношение к драгоценностям. Подарить ей столь оригинальную вещицу, которая предназначалась для его матери! Кэтрин не знала, что и думать.

Она скосила глаза в сторону Алека, который восседал в карете среди роскошных подушек, свидетельствующих о его богатстве. Он тоже посмотрел на Кэтрин, и она, ощутив на себе его пылающий взгляд, почувствовала сладостный трепет внутри. Боже, этот мужчина знал, как соблазнить женщину!

Дело было даже не в поцелуях и ласках — они каждый день проводили много времени вместе, и Алек нравился Кэтрин все больше. Однако она по-прежнему так мало знала о нем.

— Вы говорили, что отправились в Испанию. Не опасно ли для англичанина там находиться?

— В 1805 году было не опасно. Наполеон тогда еще не посадил своего брата на испанский трон.

Кэтрин быстро подсчитала в уме: если Алек примерно возраста Сидни, значит…

— Значит, когда вы туда отправились, вам было около…

— Восемнадцати лет.

У Кэтрин сжалось сердце при мысли о том, что юный Алек покупает для матери брошь, а затем узнает, что она умерла.

— Я отправился туда с моим дядей, чтобы купить лошадей, — добавил Алек спустя несколько секунд.

— У вас есть дядя? — удивилась Кэтрин.

— Это муж сестры моего отца. Он португальский граф. Португалия была моим домом в течение десяти лет пребывания за границей.

Это сообщение еще больше удивило Кэтрин.

— Но я думала… то есть… все говорят…

— Что я выделывал курбеты по всему континенту? — Во взгляде Алека блеснули лукавые искорки. — Я и сам слышал об этом.

— Так, стало быть, это неправда?

— Это зависит от того, какой смысл вкладывать в слова «выделывать курбеты». В конце концов, на континенте я и в самом деле был.

— Вы отправились в большое турне? — продолжила расспросы Кэтрин. Алек никогда не раскрывался до такой степени, и она решила воспользоваться случаем.

— На самом деле не так. Но мой отец был слишком горд, чтобы сказать людям правду.

— Которая заключалась в том, что…

— Ему не понравилось, когда меня выгнали из школы за небольшую провинность, и он отправил меня жить с тетей и дядей. — В голосе Алека слышалась неподдельная горечь, тем не менее Кэтрин не могла до конца поверить в его правдивость.

— И вы оставались там десять лет? Алек снисходительно пожал плечами:

— Я предпочел это место безумию лондонского общества. У моего дяди было хобби — он занимался разведением скаковых лошадей. Я полюбил верховую езду и остался там.

— Во время войны…

— Мы жили в той части Португалии, которая не была оккупирована наполеоновской армией.