Отраженный кошмар - Вэл Макдермид

Мягкий свет молодил Джорджию, смягчал неестественно натянутую кожу, делал незаметным макияж, над которым Джорджия старательно трудилась, чтобы не выдать свой возраст. Ей можно было дать сорок с небольшим, что Фиона считала чудом для пятидесятисемилетней женщины.

– Фиона, дорогая, – промурлыкала Джорджия, вытягивая голову и словно требуя поцелуя в щечку.

Фиона подчинилась, вспомнив о своей обветренной коже, растрепанных волосах и, возможно, запахе пота, которым пропитался шерстяной свитер. От Джорджии, естественно, веяло «Шанель № 5», и одета она была в нечто безупречное и касающееся ее тела только в стратегически важных точках на груди и бедрах. Как это ни невероятно, но Джорджия все еще оставалась пепельной блондинкой, и у Фионы появилось впечатление, что она приехала к Киту прямо из салона красоты.

– Я не ждала вас, Джорджия, – сказала Фиона, отворачиваясь и наливая себе вино в бокал. Она подошла к Киту и поцеловала его в щеку. – Здравствуй, милый, – сказала она, надеясь жестом и словами дать ему понять, что предлагает мир.

Кит обхватил ее за талию, довольный, что день, проведенный в горах вместе с Кэролайн, по-видимому, сыграл положительную роль в настроении Фионы. Ему всегда становилось не по себе, стоило им поссориться, однако он быстро понял, что должен или привыкнуть к тому, что такое бывает, или идти на мировую сразу же и вне зависимости от того, прав он или виноват. Ради спокойной жизни он был готов почти на все. Но иногда вставал на дыбы и терпел сколько мог, давая понять Фионе, что она не всегда права.

– Хорошо провела день?

– Нам повезло с погодой, – откликнулась Фиона, усаживаясь на ручку его кресла. – Мы отшагали десять миль. Красиво там.

Джорджия пожала плечами.

– Десять миль? Не представляю, как вы это выдержали, Фиона, не представляю. Разве не лучше посидеть где-нибудь в тепле и уюте с этим очаровательным человеком?

– Одно не исключает другого, – ответила Фиона. – Мне нравится двигаться.

Джорджия снисходительно улыбнулась, словно учительница погладила умную девочку по головке.

– Я всегда предпочитала двигаться дома, – сказала она.

Фиона продолжала сидеть.

– Как поживаете, Джорджия? Я слышала, вы немного беспокоились насчет своей безопасности.

Джорджия немедленно изобразила трагедию на лице.

– Бедняжка, бедняжка Дрю. Такая ужасная смерть, и страшная потеря для всех нас.

– Разве вы были знакомы с Дрю? – поинтересовалась Фиона, стараясь быть максимально стервозной.

– Я имела в виду его романы, дорогая Фиона. Жуткая трагедия, когда такой талант умирает молодым.

Фиона подавила в себе желание заткнуть рот пожилой даме.

– Но какое отношение смерть Дрю имеет к вашей безопасности?

– Поэтому-то Джорджия здесь, – вмешался Кит.

Он не хотел, чтобы женщины схлестнулись и Фиона ушла. Такое уже случалось. Да и Фиона, не желая проявлять свою неприязнь и мешать малопонятной дружбе Кита и Джорджии, предпочитала держаться от них подальше. Однако сегодня Кит хотел, чтобы она осталась.

– Прямое, дорогая, – ответила Джорджия. – Когда Кит рассказал мне об ужасном письме, которое он получил, я тотчас поняла, что должна приехать. Он такой неосторожный. А потом он рассказал мне о вашем отношении к письму, и я поняла, что мы с вами союзницы, дорогая.

Джорджия одарила Фиону самой лучезарной из своих улыбок, сотворенных магами косметологами.

– Джорджия получила такое же письмо, – сказал Кит. – Покажите его Фионе. Может быть, оно от того же самого человека.

Джорджия взяла со столика рядом с софой сложенный лист бумаги и протянула его Фионе, заставляя ее встать и подойти к ней. Прежде чем развернуть листок, Фиона уселась в другое кресло, а когда развернула, то ей показалось, что бумага и принтер ей знакомы. Насколько она помнила, смысл фраз совпадал с тем, что она уже читала.

Джорджия Лестер, ты называешь себя Королевой Детектива, но на самом деле ты королева плагиата и протекционизма. Твоя слава создана воровством. Ты никому не отдаешь должное, и твоя ложь лишает других того, что по праву принадлежит им.

Твои романы лишь слабое отражение чужого света. Сама по себе ты ничто и живешь только за счет чужих идей. Ты борешься против всех, кто мог бы соперничать с тобой. Никому не помогая, ты плюешь в лица тех, кто талантливее тебя. Ты вампирша, упивающаяся кровью тех, кому завидуешь. И ты знаешь, что это правда. Покопайся в своей грязной душонке, и ты вспомнишь, чего лишила меня.

Настало время платить долги. От меня ты не заслужила ничего, кроме презрения и ненависти. Мое священное право – убить тебя, и я это сделаю.

Я сам выберу день и час. Полагаю, теперь тебе будет не до сна, но ты его не заслуживаешь. Буду счастлив присутствовать на твоих похоронах. Из твоего пепла я восстану, как птица феникс.

Фиона аккуратно сложила письмо. У нее не было ни малейшего сомнения, что его написал тот же человек.

– Джорджия, когда вы получили его?

Джорджия махнула рукой.

– Две недели назад? Не помню. В прошлый вторник я приехала из Дорсета, и оно было в моей почте.

– Что вы сделали?

Джорджия пригладила волосы над правым виском.

– Если честно, я тоже решила, что это написал очередной сумасшедший. У Кита таких писем много. У меня же их почти не было – в основном мне пишут обожатели. Да и романы у меня не такие провокационные, как у Кита. Но когда Кит сказал о своем письме, я решила, что это нельзя оставлять без внимания. Я хочу сказать, после смерти Дрю.

– Джорджия думает, что мы должны отнести их в полицию, – произнес Кит. – Ты ведь тоже так думаешь.

Фиона недовольно посмотрела на него, осознав, что она попала в ловушку. С одной стороны, письма пугали ее, а с другой – ей не хотелось предпринимать шаги, которые могли бы объединить Кита и Джорджию в глазах полицейских и публики. Если они отнесут свои письма в полицию, то через сутки на них накинутся журналисты. Что бы Джорджия ни обещала тут и теперь, Фиона знала, что она не устоит перед искушением публичности. И начнется кошмар.

Не будет никакой жизни. И если до сих пор за Китом не особенно охотились, то вскоре начнется и это. В желтой прессе появятся фотографии их дома, и тогда для любого сумасшедшего, который что-то такое вычитал в его книге, не составит труда его отыскать. Фиона знала, что это не паранойя. Она и Кит были знакомы с одним автором детективов, которого папарацци довели до того, что он вместе с семьей переехал в другой дом, а его детям пришлось перейти в другую школу.

Однако она сама настаивала на немедленных действиях, когда Кит получил письмо с угрозами. Если менять свое мнение, то надо это обосновать.