Отдай мне дочь - Тата Златова

две недели сестру выписали. Со слов Наташки, с которой Милана изредка созванивалась, она вела себя довольно адекватно, спокойно, всех узнавала, со всеми здоровалась. Это давало надежду, что лечение поможет и болезнь больше не проявится. Борис временно переехал вместе с дочкой к Юлии Максимовне, чему та была безумно рада. Ирка к ним не ходила, с Лидочкой не общалась. Все чаще к ней начал захаживать «какой-то наглый, хамоватый тип, молодой и резвый». Судя по описанию Наташки, периодически заглядывающей к сестре, чтобы поболтать и узнать новости, это был тот самый Толик, который открывал Милане дверь с полотенцем на бедрах.

— Что-то мне он не нравится, — поделилась мыслями Наташка. — Мало того, что наглый, ходит по квартире почти что голый, так еще и нагло рассматривает! Причем не лицо, не одежду, а именно фигуру, бедра, грудь. Мне было очень неуютно под таким откровенно вызывающим взглядом. По-моему, он больной какой-то. Больше к ним не пойду, кто знает, что у них в голове!

Все реже к ним стала заглядывать и сама Юлия Максимовна. Она подрабатывала, взаимодействовала с общественными организациями, которые помогали собирать деньги на лечение Лиды. А Борис занимался с девочкой лечебной физкультурой, тренировал ее, умудрялся находить какие-то подработки и, конечно же, ездил с ребенком в клиники и реабилитационные центры.

Как-то Аня подслушала разговор, и вбежала на кухню:

— Мама, папа, а правда, что у меня есть сестра?

Кирилл и Милана переглянулись.

— Кто тебе это сказал?

— Вы только что разговаривали, а я услышала. Борис — это же тот мужчина, который с мамой жил?

— Да, — ответил Кирилл.

— А Лида — это моя сестра?

— Сестра, — подтвердил он, поняв, что отпираться бесполезно.

— Она что, болеет?

Кивок вместо ответа.

— А чем?

Ей было очень интересно. Сев на свободный стул, она приготовилась слушать. Милана начала нервно мять салфетку, а Кирилл оставался удивительно спокойным. Взял Аню за руку и посмотрел в глаза:

— Лида не может ходить. Когда она родилась, она не могла дышать, но врачи смогли ей помочь, и она вернулась домой. Чтобы поставить ее на ножку, нужно очень много времени, терпения и сил. Борис сейчас этим и занимается, а мы ему помогаем.

Девочка слушала очень внимательно, потом уточнила:

— И Юлия Максимовна помогает?

— И Юлия Максимовна.

— А… Ира?

Она назвала ее по имени. Сначала запнулась, покраснела, не зная, как назвать, как сформулировать. Щечки ее разрумянились от волнения. Кирилл погладил ее по ладошке в знак поддержки.

— А Ира… сама лечится.

Аня задумчиво подперла кулачками подбородок.

— Вы завтра поедите их забирать из больницы?

Кирилл и Милана обменялись взглядами, молчаливо решая, что ответить. Милана кивнула мужу, и он ответил:

— Да, поедем.

— Ой, а можно и я с вами? Хочу на Лиду посмотреть!

Они ждали, что она попросит. С самого начала разговора было ясно, что она хочет увидеть сестру. Что ж, если Аня сама так решила, то они не станут препятствовать.

— Ты точно готова, Аня? — серьезно спросила Милана, а та энергично закивала головой. — Там будет Боря и, возможно, Юлия Максимовна.

Девочка опять углубилась в раздумья. Лицо мгновенно помрачнело, пальцы затеребили кончики волос, собранных в хвост.

— Я… я не знаю, — неуверенно произнесла она.

— Давай так, — пришел на помощь Кирилл, — ты подумай до завтра, а утром решишь: ехать с нами или нет, ладно? — Аня кивнула. — Это очень серьезное решение. Все надо взвесить, как взрослая.

Анюта улыбнулась и, поцеловав Кирилла в щеку, умчалась в свою комнату. А они некоторое время молчали, немного ошарашенные внезапным порывом дочери увидеть сестру. Наконец Кирилл встал и прикрыл дверь, а Милана придвинула к себе тарелку с салатом и стала вяло ковырять в нем вилкой.

— Я думаю, она поедет с нами, — нарушил он молчание и, вернувшись на место, отхлебнул чаю из чашки.

— Я не представляю, как все это будет, — растерянно призналась Милана. — Как она отреагирует, когда увидит Борю, а если там будет Юлия Максимовна… Я как вспомню, как она просила меня с ней увидеться, она же проходу Ане не даст, вцепится, как пиявка…

— Будем следить. Если что-то пойдет не так, сразу вернетесь домой.

— И зачем ты только согласился отвезти их в Алексин! — в сердцах воскликнула Милана. — Надо было хотя бы попросить, чтобы Юлия Максимовна их не встречала. Толку там от нее? Ты и сам сможешь помочь!

— Ну, никто не предполагал, что Аня захочет присоединиться. Договоренность какая была — ты поедешь со мной в реабилитационный центр, поможешь с Лидой, если понадобится, потом вернешься домой, а мы поедем дальше. Ну а теперь, скорее всего, поедешь вместе с Аней. Уверен, все пройдет спокойно, тебе не о чем волноваться!

Он обнял ее, и ее тревога стала потихоньку отступать. Действительно, возможно, ничего страшного в этом и нет, просто она себя накручивает. Может, Аня посмотрит на Лиду со стороны, даже подходить не станет, а может, и вовсе передумает и никуда не поедет. В глубине души Милане хотелось, чтобы дочка осталась дома.

Однако все получилось совсем не так, как ожидали. В пять утра Милане позвонили с работы и сообщили, что Роман Александрович попал в больницу с инсультом, его едва успели спасти, но он находился в ужасном состоянии. Милана быстро собралась и вне себя от тревоги поехала на другой конец города, чтобы его проведать, но ее не пустили в палату. Нервно потоптавшись в коридоре, она в конце концов уехала. Но на полпути свернула в другой район — срочно понадобилось на работу. Так что Ане пришлось идти в школу, а Кириллу ехать самому.

Все дела, которые Роман Александрович не успел завершить, разом рухнули на хрупкие плечи Миланы. Она разрывалась между переговорами, деловыми встречами, работой над коллекцией, которую разрабатывала совместно с иностранным коллегой — итальянским дизайнером Дарио Серра. Причем сроки горели, нужно было уложиться во время, указанное в договоре, поэтому Милана не знала, за что хвататься. Но, как оказалось, это были только цветочки, ягодки ждали впереди.

Через пару дней в офис Романа Александровича, который временно заняла Милана, заявился молодой человек. Именно заявился: открыл дверь едва ли не с ноги, так резко и сильно, что та ударилась о стену и заставила Милану испуганно вздрогнуть. Оторвавшись от изучения цифр в отчете, она с возмущением взглянула на невоспитанного посетителя.

— Привет, — поздоровался он, бесцеремонно перейдя на «ты». Бросил сумку на тумбу, но угодил ею в комнатный цветок. Горшочек тут же упал на пол и разбился, земля рассыпалась по полу.

— Вы к кому? — неприветливо