На руинах Миглаха. Легенда о Дигоне - Николай Львович Сибилев

плечо и поднялся в боевую стойку, выставив саблю вперёд. Целум был невероятно зол, но доволен своим учеником. Стал в стойку, выставив раненную ногу вперёд и перенёс вес на неповреждённую левую. Бывший поставщик информации понял, что именно сейчас, пока противник не собрался, нужно атаковать. Широкими прыжками по зигзагу, перемещаясь то вправо, то влево, он стремительно приближался к Целуму. Влево, вправо, влево, вправо. И когда до расстояния, с которого можно было нанести удар, оставался один шаг, он не сделал его ритмичным прошлому зигзагообразному перемещению, а резко прыгнул ещё раз вправо и вперёд. Обходя великана по левую руку, не давая возможности опереться на раненную ногу и повернуться, он ударил ридоппио под колено здоровой ноги. И крик боли снова загремел в ушах. Однако, Целум успел схватить острое полотно клинка открытой левой рукой. Даже через рукоять Дигон почувствовал, как сталь царапает кости ладони. Он хотел рывком забрать саблю и нанести решающий удар, но было поздно. Хватка великана могла дробить камни. Он вырвал оружие так резко, что локоть Дигона вывернуло наружу, а сабля Держателя мира в этот момент чётко вошла в правое плечо под ключицу, обжигая неистовой болью. Вторая окровавленная рука бросила отнятое оружие и резко нанесла прямой удар в подбородок, буквально стряхнув жертву с клинка.

Сознание вернулось не скоро. Когда Дигон открыл глаза и увидел перед собой холодное пиво в запотевшей глиняной кружке, ран уже не было. О проигранном спарринге напоминали только раздражающий зуд в плече и онемевшие скулы.

— Прекрасный бой, мой юный ученик, — подытожил Целум, подавая руку Дигону. — Мало кто во всём Миглахе смог бы повторить его. Ты готов. Я вполне удовлетворён твоим обучением. В нашем маленьком мирке прошло уже полтора года. Ты заметил?

В однообразии сменяющих друг друга дней обучения бывший поставщик информации давно утратил ход времени, и этот факт немало удивил его.

— Твоему мастерству уже могут позавидовать как бывалые древние маги, так и неукротимые воины арейцы. Ты можешь считаться первым магом Единства за последние десять тысяч лет. Пришёл час нам покинуть это убежище и заняться тем, к чему мы так долго готовились.

Дигон исправно трудился и только сейчас понял, что никогда толком не расспрашивал учителя о дальнейших планах. Он знал, что на физическом уровне нынешняя форма Целума не позволяла ему действовать открыто за пределами храма. В долгих вечерних беседах тот многое поведал ученику. Рассказал то, как девять иерофантов при помощи силы иных измерений, заключённой в Чёрном Камне Кибелы, напали и испепелили его тело. Как не смогли закончить начатое, не понимая природу Держателей, практически бессмертных в пределах созданных ими миров. О том, как его дух был заключён тысячелетия в тюремной сфере, образовавшейся в междумирье при Параклазе. И о том, как его, Дигона, жертвенная смерть вырвала Целума из этого заточения. Он знал так же, что для окончательного возрождения Держателя необходимо собрать здесь, в древней цитадели, все части праха, унесённого восставшими иерофантами. Но какие конкретно шаги запланировал учитель для Дигона оставалось тайной.

— И что мы будем делать теперь? Вдвоём против всех девяти Домов?

Целум улыбнулся:

— Не девяти. Во всём остальном мире прошёл всего месяц, но за это время я успел обзавестись союзниками. Дома Кроноса, Дианы и Венеры, дружественные по роду стихий, выступят на нашей стороне. Дом Гадеса остаётся тайной, а его нетленный Отец — загадка. Я и предположить не мог, что разделение природных сил приведёт к рождению столь поразительного явления, как воплощённая эманация Смерти. Так что он — неизвестное в моём уравнении. Игра Домов Цифры и Зевеса — так же не до конца понятна. Хитросплетения диковинного разума Кетера сильно отдалились от изначального порядка вещей. Поэтому я не берусь точно предугадывать стремления цифира. А его давний друг Фульгур с обострённым рациональным мышлением скорее будет следовать за проверенным старым знакомым, чем примет нечто новое и неведомое. Но не думаю, что эти два Отца пойдут на открытую конфронтацию. Остаются стихийные соратники в Домах Гермеса, Аполлона и Ареса. Вот с ними нам точно придётся столкнуться в противостоянии. Так что картина не так ужасна, как ты мог подумать.

Целум немного помолчал и добавил:

— Возможно, как ты уже понял, есть вероятность существования ещё одного Великого Дома в Миглахе — оплота Хаоса. Но об этом никто ничего не слышал со времён Параклаза. Если они и существуют, если вообще там что-то есть, то они далеко, за непроходимым Мировым океаном. Они никогда не появлялись в поле зрения и даже я не вижу, что происходит там, с другой стороны мира. Ведь сейчас я могу смотреть только средствами магии Домов. Возможно, там ничего не было и нет. Возможно было, но эти силы канули в Океан Теней со времён Параклаза… Не знаю. И мы не будем брать их в расчёт.

— А откуда догадки про ещё один Дом, кстати? — задал Дигон давно интересовавший его вопрос. — Иерофантов ведь было девять.

На этот раз Целум молчал дольше. Лицо его изменилось, утратило привычный свет. То ли он вспоминал что-то очень неприятное для себя, то ли подбирал слова. Но ответил:

— Моё убийство, как и возвращение, требовало ритуальную жертву. И храмовники привели с собой молодую девочку. Её нерастраченной жизненной силой напоили Чёрный Камень Кибелы и пробудили в нём разрушительную мощь. Тогда, в момент разделения энергий, стало ясно, что Камень не просто выпил жертву. Он опустошил её, и место абсолютной пустоты заняло то, что не входило в планы иерофантов. Такого поворота не ожидал и я. Возник противовес созидательным стихийным силам. Антиматерия энергетического мира. Всеобъемлющий Хаос, стремящийся к уничтожению бытия и полному разложению реальности. Метафизический вес этого субъекта, занявшего место в теле невинного существа, был настолько велик, что он протащил девчонку сквозь междумирье, даже мимо пространства моего будущего заточения. Я предполагаю, что на материальном плане это выразилось смещением родившейся разрушительной сущности на противоположную сторону планеты. А, возможно, произошло и нечто иное. Я тоже не всеведущ. Но когда Параклаз схлопнулся, она осталась там. В древнем мире кроме меня, почти никто не знал о существовании суши где-то, кроме Миглаха и прилегающих островов. Среди простых людей о том ходили лишь домыслы и легенды. А после катастрофы любые попытки новоявленных хозяев Миглаха проникнуть на ту сторону гасли на полпути. Мы не знаем, как сложилась её судьба. Не знаем даже остались ли там живые люди и вообще — попала ли туда Мать Хаоса, так что нет смысла и гадать об