Инфицированные - Скотт Сиглер

– Прямо сейчас мне нужно, чтобы вы вспомнили о самых последних отчетах. Меня интересуют даты первых симптомов, согласно сообщениям от самих пациентов. Таким образом, я отбрасываю тех лиц, которые, по их словам, страдали уже десять лет и лишь сейчас обратились к врачу.

– Мне известно, что такое «даты первых симптомов», – огрызнулся Чен.

Маргарет услышала, как застучали клавиши его компьютера.

– Один случай зафиксирован в Детройте две недели назад, – минуту спустя сообщил Чен. – Имя жертвы – Гэри Лиленд. Он сообщил о волокнах, растущих на правой руке. Множество ран и болячек от расчесывания. Затем… два случая в Анн-Арбор, штат Мичиган. Кьет Нгуен, старшекурсник факультета живописи Мичиганского университета. И еще Саманта Хестер, которая привела свою дочь Мисси к тому же врачу.

Маргарет торопливо записывала, несмотря на то, что приказала Чену продублировать всю информацию еще и по электронной почте.

– Когда? Когда от них поступили сообщения?

– От Нгуена семь дней назад, от Хестер – шесть.

– Успели обследовать?

– По сути – да. Мисси занимался я лично. У девочки на правом запястье было обнаружено тонкое волокно. Я удалил его, хорошенько все осмотрел, но больше никакой сыпи, волокон, волосков или других отметин не нашел.

– Когда это было?

– Четыре дня назад. Очаровательная девочка. Сегодня я лечу туда, чтобы обследовать ее еще раз.

– Не стоит, доктор. Я сама приеду в Анн-Арбор для осмотра.

– О, в самом деле? А вы сами-то понимаете, что ищете?

– Да, доктор, – жестко ответила Маргарет. – Я точно знаю, что меня интересует. А как насчет господина Нгуена?

– Редкий грубиян.

– Что произошло?

– Как только я сказал, что я из ЦКЗ, он сказал… сейчас, я проверю свои записи… Так вот, он сказал следующее: «Если ты, шпионская тварь, только заявишься сюда, я оторву твои поганые яйца и затолкаю их в твой вонючий рот. Убью любого, кого ты ко мне пошлешь. Иди в задницу!». Затем повесил трубку. Стоит ли говорить, что эта мерзкая личность стоит последней в списке опрашиваемых.

– Еще кто-нибудь?

– Больше никого за последние шесть месяцев.

– Направьте мне эти дела, и поскорее. У вас есть адреса Нгуена и Хестер?

– Я же говорил, что у нас есть база данных, доктор Монтойя.

– Благодарю вас, доктор Чен, вы очень помогли.

Маргарет повесила трубку и немедленно набрала номер Мюррея.

Хлопья снега мягко ложились на ветровое стекло. Перри медленно ехал через город по Уоштиноу-авеню, направляясь к больнице.

Медицинский центр Мичиганского университета считается одной из лучших больниц в мире. Он оснащен передовым оборудованием, здесь работают врачи экстра-класса и проводятся передовые исследования. Если где-то и можно получить квалифицированную помощь, то только здесь…

Да нет, на самом деле все кончено. Чем врачи ему помогут? С другой стороны, лучше знать своего убийцу, чем сидеть на месте и попусту терять время. Впрочем, скорее всего, врачи осмотрят его, ощупают, обследуют, а потом объявят, что его заболевание – нечто новое и неизвестное. И хотя врачи будут знать о заболевании не больше, чем папа римский о жестком порно, они все равно напустят на себя важный вид. Врачи все такие, вечно пытаются выглядеть умными и компетентными в глазах своих пациентов.

Перри снизил скорость, чтобы повернуть на Обзерватори-стрит, однако пришлось подождать, пока улицу перейдет группа пешеходов. Он въехал на территорию студенческого городка, а студенты университета отличаются апатичным отношением к автомобилистам. Молодые люди неспешно, почти лениво переходили улицу даже в часы пик, уверенные в том, что водители обязаны притормозить и пропустить их. Большинству из студентов до сих пор не приходила в голову мысль о том, что их может постичь быстрая и несправедливая смерть.

– Настанет и ваш день, – тихо проговорил Перри, мысленно обращаясь к мелькающим перед машиной студентам с портфелями и сумками. – А мой, видно, уже настал.

Теперь он находился всего в нескольких кварталах от медицинского центра.

Перри вдруг понял, что нужно позвонить на работу. Хотя какая разница, позвонит он или нет? Разве это поможет выжить?

– Пошли все к черту! – пробормотал он. Скоро его коллеги обо всем узнают в новостях. – Парень из Мичигана умирает от неизвестной болезни, названной по имени его врача, который будет жить и заработает огромную кучу денег на своих исследованиях и лекциях.

На красном сигнале светофора Перри притормозил. Ист-драйв поворачивала направо. В воздухе кружились пушистые хлопья снега, временами то замирая, то стремительно разлетаясь от порывов ветра. Перри все сильнее охватывало отчаяние. В окружающих его автомобилях сидели нормальные люди. Не имеющие ни малейшего понятия о болезни, выворачивающей его тело наизнанку. Нормальные, дьявол их побери!

Или… они вовсе не нормальные? С чего он вдруг взял, что эти люди не страдают и не мучаются? Может быть, они с трудом превозмогают зуд и им хочется чесаться до тех пор, пока ногти не станут красными от крови. Откуда ему знать, нормальны окружающие люди или заражены?

Вдруг он не первая жертва неизвестной болезни? Если так, то напрашивался тревожный вопрос: почему он ничего не слышал об этом раньше?

Сзади кто-то засигналил, загорелся зеленый сигнал светофора. Миновав перекресток, Перри направил машину ближе к краю дороги. По правую руку располагалось кладбище. Вполне к месту, рядом с больницей…

Его обгоняли другие машины, и в них ехали люди, которые могли оказаться нормальными или больными. И все куда-то спешили по своим делам. Перри покрепче вцепился в руль, чтобы унять дрожь в руках.

Почему он не слышал о подобном раньше?

Ради бога, у него под кожей растут злополучные голубые треугольники! Болезнь явно необычная… В прессу уже давно просочилась бы какая-нибудь информация, верно?

Перри тихо сидел, уставившись через ветровое стекло на винный магазин, а проникающий в салон холодный воздух вытягивал скудное тепло от обогревателя. Что, если в больнице ждут поступления таких, как он? Может, ему и не попытаются помочь. Не исключено, что они лишь обследуют треугольник, а его самого запрут в какой-нибудь палате, словно пленника, чтобы наблюдать, как он умрет. Или его просто убьют при операции и разрежут на части, как подопытное животное.

В возникшей ситуации крылось еще что-то. В конце концов, это не просто болезнь; он помечен смертью, словно узник нацистского лагеря смерти, а треугольники – Давидовы звезды, нашитые на одежду.

Черт, если в больницу нельзя, как тогда быть? Что, черт возьми, делать?

Страх медленно вцепился в подсознание Перри, сдавливая дыхание и вместе с колючим холодом вызывая в теле нешуточную дрожь.